Вернер Тёльке - Одиночка
— Спасибо, господин Вебер. Вы же описали нам его механизм, кроме того, с нами господ Воок, который, без сомнения, будет любезен объяснить все остальное!
Воок, не принимая участия в разговоре, стоял рядом. Он, казалось, даже не слышал, о чем разговаривали криминалисты. Его взгляд скользил по толпе, пока не остановился на Драхвитце, медленно приближавшемся к магазину. Вооку показалось, что он успокаивающе кивнул ему.
После того, как магазин был вскрыт, Поль, Воок и Драхвитц исчезли внутри. Полицейские сразу же перекрыли проход.
Вебер вернулся к Фреезе, с которым беседовал Шоппенхауер. Втроем они проследовали вдоль площади. Монтеры устанавливали на ораторском пульте микрофоны.
— Последние приготовления, — произнес Шоппенхауер. — Представление начнется ровно в полночь.
— А в «Ландскнехте» все в порядке? — осведомился Вебер.
— Пока да.
— Ну, тогда сделаем заход на последний круг!
Перед антикварным магазином все еще стояла толпа, плотная и молчаливая. Но ее терпеливое ожидание, казалось, не было вознаграждено, поскольку, когда Воок и советник полиции Драхвитц появились в дверях, люди увидели, что Воок не в наручниках. При этом оба были в прекрасном настроении и, шутя и болтая, проследовали по проходу, открывшемуся перед ними. Полицейский, сопровождавший их, обращаясь к толпе, беспрестанно повторял: «Расходитесь! Вы же видите, что ничего не случилось!»
Миновав толпу, Драхвитц и Воок молча подошли к краю площади. Первым нарушил молчание Драхвитц:
— Рядом с моей машиной на стоянке стоит ваша. Я велел Шмидту перегнать ее туда.
— Для чего? — заикаясь, спросил Воок.
Не глядя на антиквара, Драхвитц промолвил:
— Ваша моторная яхта стоит в гавани?
— Там.
— Ну, тогда…
Пока они шли сквозь ряды машин к служебному «мерседесу» Драхвитца, Воок соображал:
«До открытого моря около пятидесяти километров. Если повезет и меня не будут преследовать, то, преодолев их, я уже утром буду завтракать в Копенгагене. В кармане лежат восемь тысяч марок. Кроме того, у меня с собой паспорт, на имя владельца которого в швейцарском банке хранится сумма, показавшаяся бы многим целым состоянием. Я могу возвратиться в Сантос. Жизнь в Южной Америке мне понравилась больше, чем в Германии».
Его размышления были прерваны Драхвитцем.
— На сиденье в моей машине лежит гаечный ключ, Но не бейте, пожалуйста, очень сильно.
— А зачем…
Советник полиции резко прервал его:
— Мне нужно какое-то алиби, не так ли? В конце концов я же не Бог!
— Я имел в виду совсем другое, — пояснил Воок. — Просто хочу знать, почему вы идете на это?
— Не задавайте дурацких вопросов, — буркнул в ответ Драхвитц.
Они остановились возле автомашины.
Когда над площадью раздался крик о помощи. Вебер со своими друзьями находился у входа в отель «Ландскнехт». Кричала женщина:
— На помощь! Нападение! На помощь!
Друзья удивленно переглянулись. Увидев отъезжавшую машину «БМВ», Вебер бросился к стоянке, крикнув последовавшему за ним Шоппенхауеру:
— Заводи машину!
Зов о помощи услышали и другие. С трибун побежали монтеры, а толпа от магазина стала перемещаться к стоянке. Вебер первым добежал до черного «мерседеса». В машине, упав на руль, сидел Драхвитц, из раны на его голове сочилась кровь.
Пробравшись сквозь кольцо окруживших машину людей, к Веберу подошел полицейский.
— Что здесь произошло? — рявкнул он.
— Стукнули немножко вашего шефа, — ответил детектив.
— Пройдемте! — полицейский попытался заломить руку Вебера за спину.
— Подождите! — вмешалась женщина, звавшая на помощь. — Это не он. Нападавший уехал на машине, на «БМВ»!
Полицейский ослабил хватку, и Веберу удалось освободиться.
— Куда он скрылся? — спросил Вебер женщину.
Та показала направление.
Бросив полицейскому: «Уведомьте о случившемся старшего советника Поля»! — Вебер поспешил к стоянке, где его ждали Шоппенхауер и Фреезе.
Шоппенхауер вел машину на предельной скорости, В указанном женщиной направлении проходила Европейская трасса номер три, которая вела к датской границе. Однако через несколько минут дорогу на переезде им преградил опущенный шлагбаум.
— Только этого нам и не хватало, — пробормотал Шоппенхауер и нажал на тормоза.
— Приехали, — промолвил Фреезе. — Теперь «БМВ» на вашей машине мы не догоним.
«Фольксваген» остановился за мотоциклистом.
— Что будем делать? — Комиссар вопрошающе посмотрел на друзей.
Вебер промолчал. Он вылез из машины и подошел к мотоциклисту.
— Вы не заметили тут «БМВ»?
Мотоциклист отрицательно мотнул головой.
— А давно вы здесь стоите?
— Пять минут.
Детектив вернулся к друзьям.
— Назад! — бросил он, садясь в машину, и, пока Шоппенхауер разворачивался, пояснил: — Шлагбаум опустился уже минут пять назад. Поэтому здесь он не проезжал.
— Но куда же он мог деться? — спросил Фреезе.
— Надо поискать его в гавани.
— Что он там забыл?
— Если найдем, узнаем.
Проехав немного, они заметили первые складские постройки, и вскоре дорога уперлась прямо в причал. Возле устремившегося ввысь портового крана с потушенными фарами стоял «БМВ» Воока. Шоппенхауер, Вебер и Фреезе выскочили из машины и, спотыкаясь о рельсы, побежали. Воока в машине не было. Вдруг они заметили бежавшего человека.
— Вон он! — выдохнул Шоппенхауер.
Но затем случилось неожиданное. Из-за металлического складского помещения на причале появилась еще одна фигура, и вслед Вооку прозвучало:
— Стой! Остановись! Или я стреляю!
Вебер узнал по голосу секретаря полиции Шмидта. Воок тоже услышал окрик. На какой-то миг он остановился и обернулся, но затем нервы его не выдержали, и он побежал дальше.
Вебер, Шоппенхауер и Фреезе отчетливо увидели, как Шмидт вытащил свое табельное оружие и поднял его вверх. Выстрел и крик Вебера: «Не стреляй! Ради бога, не стреляй!» — прозвучали одновременно.
Шмидт повернулся в их сторону и увидел бегущих мужчин. Он остановился, прицелился и спокойно выпустил в убегавшего Воока всю обойму. Воок резко остановился, покачнулся и, согнувшись, упал с причала в воду.
В это время друзья настигли Шмидта. Тяжело дыша и хватая ртом воздух, Фреезе прерывающимся голосом спросил:
— Это было необходимо?
Вытаскивая из пистолета пустой магазин и вставляя на его место заряженный, Шмидт равнодушным тоном произнес:
— Я стрелял в убегавшего преступника. После окрика и предупредительного выстрела в воздух я произвел прицельные выстрелы. Вы это можете засвидетельствовать.
Шоппенхауер и Вебер переглянулись, но промолчали. Говорить что-либо было бесполезно, поскольку Шмидт действительно не нарушил инструкцию.
Вебер медленно подошел к тому месту, откуда Воок упал в воду, Водная гладь снова была ровной и спокойной, лишь легкие пузырьки поднимались к поверхности.
Из раздумий Вебера вывело прибытие на причал группы людей в форме. Среди них находился и старший советник полиции Поль со своими сотрудниками.
— Теперь вам придется вылавливать будущего министра, — сказал Вебер, обращаясь к Полю.
— Мертв? — озадаченно спросил Поль.
— Да.
— А кто стрелял?
— Вот этот сотрудник полиции, — Вебер указал на Шмидта.
— Была ли необходимость применять оружие? — обратился к нему Поль.
— После окрика и предупредительного выстрела в воздух беглец не остановился, — доложил Шмидт официальным тоном. Затем самодовольно добавил: — Эти трое могут засвидетельствовать.
— Можем! — Вебер не мог скрыть горечи в голосе. — Сотрудник пристрелил Воока в соответствии с инструкцией. Вы правильно говорили, господин Поль, что сокрытие картин даже в те времена считалось уголовным преступлением. В отличие от Шлихтинга и Ландгута Воок обогащался лично. Мимо такого дела не может пройти ни одно государство, даже наше, — Вебер указал рукой на гавань и закончил: — Такой исход, конечно, самый удобный!
— Поднимите по тревоге пожарных! — приказал Поль. — Труп нужно достать сегодня же! Соберите сотрудников и оцепите район, мне не нужны зрители! Никакие! Вы поняли?
— Почему Вооку удалось бежать? — спросил Вебер Поля, с застывшим взглядом смотревшего на поверхность воды.
— Драхвитц не хотел официального ареста Воока и попросил у меня разрешения самому доставить его в полицию. Но я никак не мог предположить, что дело обернется таким образом.
— Да, да, бедняга Драхвитц, — сочувственно произнес Шоппенхауер. — Как он чувствует себя?
— Удар был не очень сильным, — Поль не понял иронии комиссара.
— А почему Воок направился в гавань? — поинтересовался Фреезе.
— У него на якоре стоит моторная яхта.
