Светлана Алешина - Самый красивый кошмар
Уверенности в том, что Олег Борисович замешан в совершении преступления, мне прибавили только показания таксистов. И если бы Гурьев не сделал снимки, а просто сообщил, что Олег Борисович ведет себя вполне спокойно, то я бы вообще не обратила на Комова никакого внимания.
Может быть, именно на это и рассчитывал Олег Борисович. Исчезни он в тот же вечер, мы бы были уверены, что что-то он скрывает. И тогда уж разборок с ментами не избежать. Только бы он и сейчас оказался дома!..
Мы поднялись на лестничную площадку и остановились около его квартиры. Валера прижал палец к губам и прислушался. Мы с Костей стояли на некотором отдалении, Валера же приник к двери и пытался понять, что происходит в квартире.
– Комов с кем-то разговаривает, – едва слышно прошептал он через минуту.
– Что-то слышно? – Я подошла ближе к двери и тоже прислонилась, чтобы что-то услышать.
Но оттуда доносились только голоса, разобрать которые было невозможно. Я поняла только то, что за дверью было двое, по крайней мере, слышно было только два мужских голоса. Я различала лишь хрипловатый бас Комова.
– Ну что? Пошли? – спросил Гурьев и уже хотел нажать кнопку звонка, но Костя остановил его:
– Не звони. Дверь сами откроем. Лучше застать врасплох!
Шилов наклонился, чтобы рассмотреть устройство замка. Я отошла немного в сторону. Шилов подергал ручку, достал какую-то железку и вставил ее в замок. Голоса в квартире мне практически не были слышны: кажется, они там вообще замолкли.
Раздался легкий щелчок, и дверь открылась. Первым в квартиру вошел Шилов, за ним – я. Валера даже не прикрыл за собой входную дверь. Одно мгновение – и Костя оказался в комнате.
На диване сидел мужчина, который был запечатлен на снимке рядом с Комовым в баре. Самого же Олега Борисовича не было видно. Незнакомец испуганно смотрел на нас, хлопая глазами. Он попытался подняться, но Шилов грубо осадил его, и тот рухнул обратно на диван. Ему связали руки, чтобы пресечь попытку к бегству.
Неожиданно я почувствовала толчок в спину, и тут же кто-то очень сильный схватил меня за шею. Я не в состоянии была оглянуться. Сзади должен был быть Гурьев, но схватил не он. И вдруг я ощутила прикосновение чего-то твердого и прохладного мне в бок.
– Всем стоять! – требовательно прозвучал в тишине голос Комова.
Тут я поняла, что именно он и схватил меня сзади, наверное, оттолкнув Гурьева. Тут же я увидела, что к моему боку приставлено дуло пистолета. Вот это номер! Я чуть не упала от страха в обморок. Под дулом пистолета мне приходилось бывать нечасто, а при моем паническом страхе перед любым оружием приставленный пистолет окончательно вывел меня из равновесия. Ноги мои подкосились, однако рука, сжимавшая шею, не ослабила хватки. Я повисла на ней и постаралась освободиться.
– Шелохнешься – убью! – угрожающе крикнул Комов. – Спокойно, крошка! Ничего плохого тебе не сделаю, если будешь умницей! И твои дружки тоже пусть поутихнут немного.
Костик, который приготовился броситься мне на помощь, застыл на месте, опасаясь, что Комов выстрелит. Валера уже поднялся на ноги, но тоже не подходил к нам: и его страшил возможный выстрел.
– Отойдите к стене! – скомандовал Комов, прижимая меня все сильнее к себе.
Но Гурьев с Шиловым не торопились выполнить его приказ. И только после того, как Олег Борисович прикрикнул на меня еще раз, Гурьев отошел к стене. Шилов отпустил незнакомца и тоже подчинился приказу. Мужчина, с которым Комов только вчера сидел в баре, похоже, тоже опасался делать лишние движения, но Олег Борисович не обращал на него вообще никакого внимания.
Вдруг я ощутила, что хватка Комова стала чуть слабее и он потащил меня к двери, не сводя взгляда с Шилова и Гурьева. Меня он и не думал выпускать. Я ощутила еще острее холод металлического дула пистолета.
– Стоять всем на месте! – требовательно выкрикнул Комов, когда мы с ним уже были в прихожей.
Неужели он решится протащить меня по всему подъезду под дулом пистолета? Скорее всего, мне не выкрутиться. Я чуть не вскрикнула от такой мысли и безвольно повисла на его руках.
– Слышь, ты, подай сумку, – скомандовал Комов и кивнул на барсетку в прихожей.
Руки у меня были свободными, поэтому я смогла взять сумку. Олег Борисович ловко перехватил у меня барсетку. Кожаная сумочка с потертой ручкой мельтешила прямо перед моим носом, наверное, в ней лежали документы Комова. Я смогла бы схватить ее зубами и вырвать из рук Олега Борисовича, но это было чревато непредсказуемым. Дуло пистолета впивалось мне в бок все глубже.
– А теперь тихонечко пошла назад, – скомандовал Комов и поволок меня к двери.
Я еле передвигала ноги, и Олегу Борисовичу пришлось меня нести чуть ли не на руках. Ну вот я и попалась! Сейчас он меня точно спустит по лестнице, а потом увезет в какой-нибудь подвал, где и прикончит. Я уже зажмурилась, готовая покориться судьбе…
И вдруг Комов резко ослабил хватку, толкнул меня вперед, хлопнул дверью и опрометью бросился вниз по лестнице. Не успела я подняться на ноги, как Шилов опять сбил меня, преследуя Олега Борисовича.
– Ирка, с тобой все нормально? Больно? Ушиблась? Что этот гад с тобой сделал? – зачастил Гурьев, поднимая меня на ноги.
– Нормально, – отозвалась я. – Где Костя?
– За Комовым помчался, – сообщил Валера. – Не сомневайся, он его догонит и приведет обратно сюда.
Я посмотрелась в зеркало прихожей и не узнала себя: лицо было неестественно бледного цвета – так я перепугалась. Странно еще, что в обморок не грохнулась! А ведь могла бы и до бесчувствия дойти…
– А этот хмырь в квартире все так же и сидит? – спросила я у Гурьева, вспомнив, что там был еще и незнакомый нам мужчина, с которым Комов о чем-то мило беседовал до момента нашего внезапного вторжения.
– Сидит, – уверенно ответил Валерка. – Куда он денется?
Мы вернулись в комнату, где все в той же позе словно застыл товарищ Комова. Несомненно, это был тот тип со снимка, с которым Комов вчера беседовал в баре. Я его узнала почти сразу. И Валерий, по-видимому, тоже. Гурьев подмигнул мне и обратился к незнакомцу, который по-прежнему не понимал, что происходит.
– Вот вы и попались, бандиты хреновы! – от души припечатал Валера.
– А в чем, собственно, дело? Вы из милиции? – Незнакомый мужчина встал с дивана.
Валера предусмотрительно закрыл собою выход в прихожую. Незнакомец беспомощно оглянулся, понял, что убежать ему не удастся, и вернулся на диван.
– Вы хоть объясните, в чем дело? – попросил он. – Мы с Олежкой спокойно сидели, ни о чем таком не думали… А тут вы налетели. Менты, что ли?
– Нет, не менты, – признался Валерка. – Но не сомневайся, скоро здесь и менты появятся вместе с твоим дружком. Эх, и долго сидеть вам предстоит в тюряге! Вкатают по полной.
– За что? Ничего не понимаю! – совсем растерялся незнакомец. – Вам документы показать?
Валерка сначала покачал головой: мол, и без документов разберемся! Но потом согласился, протянул за ними руку. «Винник Илья Аркадьевич, 1969 года рождения», – прочитал он в паспорте, а я просмотрела каждую страничку. С пропиской было все нормально.
Неужели этот Винник и в самом деле оказался случайным человеком и ничего не знает о проделках Комова? А если Шилов упустил Олега? Мы опять останемся ни с чем.
Мои подозрения подкреплял совершенно растерянный вид этого человека; он не сделал попытки убежать, несмотря на то что выход в прихожую был свободен: Валерка отвлекался на проверку документов.
– Вы знакомы с Олегом Борисовичем Комовым? – строго спросил Гурьев, засунув к себе в сумочку документы незнакомца.
– Да. Это он убежал… Вы же сами видели… – смутился Илья. – Только я не очень хорошо с ним знаком, мы вместе когда-то работали.
– В охранном агентстве? – насторожился Валерка.
– Откуда вам это известно? – удивился Винник, безвольно опустив руки и вздохнув. – Работали мы с ним в паре охранниками около года. Там и подружились… Теперь вот до сих пор встречаемся.
– О том, что у Комова дома хранится пистолет, вы знали? – спросила я.
– Ничего не знал. Мне Олег свой арсенал не показывал.
Я пощупала ноющую шею: наверняка останется синяк после такого испытания.
– Илья Аркадьевич, где вы были в пятницу вечером? – строго спросил Гурьев.
– В эту пятницу вечером? – уточнил Винник.
– Да, да! Только не пытайтесь ничего скрывать, – предупредил Валерий. – Будет хуже.
– В пятницу мы с Олежкой… Мы с ним в бар заходили. Посидели немного. А потом он предложил к одной знакомой в гости съездить.
– К какой знакомой? – насторожился Гурьев.
– Которая на телевидении работает, – пояснил Илья Аркадьевич. – Олежка сказал, что у нее есть бабки, чтобы вечером нормально посидеть…
Илья Аркадьевич замолчал и внимательно посмотрел на нас, не решившись, наверное, рассказывать дальше.
– И что, встретились? Ну, что же вы замолчали? – поторопил Гурьев.
