Мария Брикер - Горькая дольче вита
Через тридцать минут в дверь настойчиво постучали и снова послышался недовольный голос Егора, который требовал немедленно выметаться из спальни.
– Ну все. Я сделала все, что могла, – вздохнула Натали. – Мы готовы! – крикнула она, развернула кресло к входу, а сама отошла в сторону.
Дверь распахнулась, на пороге возник недовольный Егор с букетом белых роз. Одет он был в светлый костюм и жемчужно-серую рубашку. «Красивый», – отметила Настя, лучезарно улыбнулась и покачала ножкой в остроносой туфельке. Егор на секунду замер, глядя на Настю с удивлением, подошел, сунул ей букет в руки, развернулся и зашагал из будуара прочь.
– Перевожу: ты очень красивая деваха. Жаль, что всего лишь актриса, – сказала Натали. – Пойдем, шампанского выпьем для куража. Заодно проверим Саню.
– А что с ним? – спросила Настя, одергивая платье перед зеркалом. Прощаться со своим отражением было невыносимо жаль. Впервые в жизни она выглядела так волшебно. Сложную прическу Натали сделать не успела, причесала волосы на прямой пробор, собрала в узел, оставив на свободе несколько прядок, украсила жемчужными заколками и цветами – все скромно, но изысканно. В макияже сделала акцент на глаза, стилизовав мейк-ап под 40-е годы, немного пудры, прозрачные румяна, естественная персиковая помада – красиво. Из Москвы Натали привезла фату, закрепила на волосах. Легкое облако ласкало обнаженные плечи. «Если бы Алеша видел, как хороша», – подумала Настя. Мелькнула мысль немедленно рвануть в отель, где милуются голубки, и надавать мужу по морде. Странная такая мысль… Жаль, неосуществимая из-за условий договора. Настя расстроилась.
– Смотри не вздумай рыдать, поправлять макияж не буду. Я сюда отдыхать приехала, а не физиономии чужие в порядок приводить, – резко сказала Натали, заметив блеск в ее глазах.
– Так что там Александр натворил? – сменила тему Настя.
– Да как обычно. Саша наш с Уралмаша нажрался в самолете в сосиску. У него аэрофобия, – доложила Натали. – А потом выпил по случаю благополучного приземления. Короче, летели весело и до отеля добирались с приключениями. Протрезвеет – уничтожу за то, что мне такую веселуху устроил. Устала, как собака.
– А Карамзин? Он что, с вами не прилетел?
– Почему не прилетел? – удивилась Натали. – Просто ему больше повезло, он проспал весь полет. У него пациентка вздумала рожать раньше срока, пришлось всю ночь перед вылетом в роддоме провести.
Настя обрадовалась. Карамзин ей нравился. Рядом с ним она чувствовала себя спокойно. Даже стыдно было, что поручение его она не выполнила и не снабжала Егора антидепрессантами.
Вспомнив о заветной коробочке, Настя извинилась перед Натали, вернулась в спальню и переложила лекарство в свадебную сумочку, размышляя, не принять ли таблетку самой, чтобы не нервничать во время церемонии. Да и после церемонии ей тоже надо выглядеть спокойной как удав, чтобы не выдать себя и контролировать ситуацию.
Она вытрясла из баночки капсулу и потянулась к стакану с водой. Телефон Ханны снова ожил, Настя вздрогнула – капсула упала на пол и закатилась под кровать. Пришло очередное эсэмэс.
«Брачная ночь – отличный шанс провести время с пользой. Девушке не пристало иметь двух мужей».
– Ханна! – позвал ее Егор.
Настя спешно удалила сообщение, убрала лекарство в сумочку и вышла в гостиную. Теперь сомнения отпали окончательно. Заказчик – из ближнего круга друзей Егора. Он в курсе свадебного сценария, он знает все. Он где-то здесь. Он рядом.
На диване в гостиной дрых дядя Саша, храпел он так художественно, что никаких сомнений не оставалось – мужик в натуральном отрубе. Натали пила шампанское, беседовала с Егором и выглядела невозмутимой. Карамзина в гостиной не было. Сквозь тюль проглядывал его силуэт на балконе. Неужели он? Добрый доктор Айболит? Мотив у Карамзина определенно есть. Он любит Натали, которая любит Егора. Неужели Валентин думает, что если соперника не станет, то у него появится шанс?
– Шампанское? – игриво спросил Егор, протянул ей бокал и улыбнулся, в глаза Насте он старался не смотреть и вел себя довольно странно, на его лбу выступили капельки пота. «В бокале яд замедленного действия», – догадалась Настя. Она резко оттолкнула бокал – шампанское расплескалось на пол и парадный костюм Егора.
– Ну и дура, – сказал «жених», допил остатки из ее бокала, схватил Настю за локоть и поволок к выходу из номера.
У дверей отеля их ждал белоснежный «Мерседес» с шофером. Егор усадил Настю назад и уселся рядом. Автомобиль плавно тронулся с места.
– А как же все остальные? – удивилась Настя.
– Сейчас мы едем в муниципалитет заявление подавать. Должны были вчера это сделать, но по понятным причинам не смогли. Но документы готовы, нам только подписи поставить. Ребята к месту церемонии приедут. Пусть немного отдохнут с дороги.
– Извини меня, – сказала Настя, сунув нос в цветы. – Я нервничаю просто, поэтому веду себя как дура.
– Ерунда, – отмахнулся Егор и отвернулся от нее к окну. – Смотри, в таверне, где мы вчера были, что-то случилось.
Настя уставилась в окно. Вокруг все было огорожено, стояли полицейские машины, толпились зеваки.
Водитель тоже заинтересовался происшествием, резко затормозил, высунул кучерявую голову в окно и принялся расспрашивать собравшихся ротозеев. Завязалась эмоциональная беседа на греческом языке, и длилась она до тех пор, пока один из полицейских не потребовал освободить проезжую часть. Сзади их «мерса» образовалась пробка из нескольких автомобилей, водители активно сигналили и посылали любопытному шоферу проклятия. Не успели они отъехать на несколько метров, как рядом с зеваками притормозила другая машина, из окна автомобиля показалась другая любопытная темноволосая голова, снова завязалась эмоциональная дискуссия.
Настя хихикнула в кулачок, сцена показалась забавной, но вскоре смеяться расхотелось. Шофер рассказал, что случилось. Говорил он по-английски плохо, поэтому во время объяснений часто бросал руль и активно помогал себе обеими руками, переставая на время следить за дорогой. Как они не разбились, было загадкой. До Насти даже не сразу дошла суть. Оказалось, что сын хозяина таверны, Андрэас, умер. Отец нашел его тело с утра в кухне, когда пришел на работу. Оно уже остыло. Предположительно смерть наступила ночью. Причина выясняется, но полицейские подозревают самоубийство.
– Господи, я же последней уходила, – потрясенно сказала Настя Егору на ухо. – Андрэас собирался ресторан закрывать и выглядел вполне довольным жизнью. Даже подкатывал ко мне активно. Пришлось отшить. Надо же! Такой молодой красивый парень – и умер.
– Оказывается, это ты виновата. Отшила мужика, он пошел и самоубился, – мрачно пошутил Егор.
– Дурак ты! – Настя не сдержалась и со всей силы треснула жениха по лбу ладонью. Егор слегка ошалел, но промолчал, так и ехал до мэрии с вытаращенными глазами и глупой улыбкой – прямо настоящий жених.
Пока они ехали, Настя размышляла на тему внезапной смерти молодого официанта Андрэаса. Красивый, темные жгучие глаза, блестящие кудри, белозубая улыбка – в голове не укладывалось, что этого яркого парня больше нет. Скоро его молодое, жаждущее плотских наслаждений тело превратится в прах, жуть какая.
Смерть топталась рядом с момента ее приезда на Кипр, а сейчас словно в лицо пахнула могильным холодом. Вот и она, молодая, привлекательная, с красивой прической и макияжем, в свадебном платье от Диора и туфлях из бутика, в одно мгновение может превратиться в тлен или стать кормом для рыб. Видение было таким ярким, что Настю передернуло. Егор покосился на нее и процедил сквозь зубы:
– Веди себя хорошо, радость моя. Иначе…
Уточнить жених не успел, машина подъехала к зданию муниципалитета. У мэрии их ждали координатор и фотограф. Фотограф, щуплый и незаметный, впечатления на Настю не произвел. А вот координатор! Егор уже успел с ним познакомиться, пока Настя отходила от отека Квинке на больничной койке. Ей это только предстояло. Рослый загорелый мужчина лет сорока, в кремовом костюме, с бородкой-эспаньолкой, улыбкой искусителя и проницательными глазами мгновенно Настю очаровал. Голос у него был волнующий, лился в сердце сахарным сиропом и медом растекался по венам. Звали мужчину Олегом. Оказалось, что Олег русский, но живет и работает на Кипре и уже несколько лет занимается организацией свадеб. Олег рассказал, что на Кипре последние пару лет – свадебный бум и без работы он не сидит. От желающих узаконить свои отношения, обвенчаться или совершить символическую церемонию на острове Афродиты отбоя нет. Едут не только мечтающие вступить в брак пары, но и супруги со стажем, чтобы освежить свои отношения. Кипр гостеприимно встречает всех.
Из мэрии выпорхнула парочка. Совсем молоденькая невеста в шелковом белоснежном платье и взволнованный жених. Взявшись за руки, они принялись позировать на фоне античной архитектуры, и даже издали было видно, как они счастливы и влюблены друг в друга. Егору с Настей они приветливо помахали руками. Настя махнула в ответ и улыбнулась через силу, в ее глазах стояли слезы. Вспомнилась ее собственная свадьба, убогий загс, сухое протокольное бракосочетание, скучное лицо Алеши, дурацкие белые штаны и гладиолусы в шуршащей фольге, которые небрежно преподнес жених в качестве свадебного букета. Гладиолусы она ненавидела, но так любила Алешу, что все эти мелочи казались пустяками – счастье переполняло сердце. Как же все несправедливо. Она в красивом платье, в руке любимые кремовые розы, вокруг – красота неописуемая, а рядом вместо любимого – чужой человек, бездушная сволочь со смазливой физиономией. Она не думала, что будет так больно. Какая разница, ведь это не ее свадьба. Она манекен, актриса, изображающая невесту. Все равно обидно. Все равно жалко себя.
