Никита Филатов - Огненный лис
- Звонили?
- Да. - коротко ответил Рогов и загасил окурок.
- Пиккельман?
- Да. Дважды. Интересовался, когда я собираюсь деньги отдавать.
- Вот, сволочь... Да он ещё спасибо нам должен сказать за то, что склад ему от мусора освободили!
- Я пытался обьяснить насчет этого долбаного постановления и вообще, но... Пиккельман говорит: есть официальный контракт передачи товара на реализацию, а остальное его не касается.
- Во, мор-рда!
- Ну, первый-то раз вроде мирно все обсудили. Но потом он опять позвонил, и начал базары гнилые разводить: мол, по условиям договора товар выдавался под залог моей квартиры, да плюс проценты пойдут за каждый день просрочки...
- Да ты что? - Обмер Павел.
- Ничего! Действительно, есть в договоре такой пунктик.
- Мать его в душу... Зачем?
- А я что, читал, когда подписывал? Там ведь было: давай, давай, быстрее! - Сорвался Рогов, но почти сразу же справился с собой:
- И потом, мы же тогда и не думали... Все так начиналось красиво! Перевез, продал покрышки быстренько, "поднялся".
Виктор устало потер виски, и брат впервые заметил, что выглядит он значительно старше своих лет.
- Договор у тебя?
- Второй экземпляр. Вон, на холодильнике.
Павел быстро пробежал глазами текст:
- Да, бля... Что ты ответил Пиккельману?
Виктор пожал плечами:
- Послал я нашего дорогого Михаила Исаааковича. Очень далеко! И надолго.
Насчет последнего Ройтман засомневался:
- Когда срок оплаты?
Хозяин повернулся к висящему на стене календарю:
- В пятницу закончился.
- Да-а... - Павел спрятал взгляд. - Знаешь, ты поосторожнее. Теперь, наверное, гостей придется ждать.
- Соседка сказала, что вчера уже приезжали какие-то... бритые. Интересовались.
Ройтман заерзал на стуле и явно почувствовал себя в квартире брата не слишком уютно:
- А ты?
- Меня дома не было.
- Слава Богу!
- Наверное, - согласился Виктор.
Даже ему было трудно представить, чем мог бы закончиться "наезд" бандитов.
- А кстати... Что там насчет Карлы?
- Не знаю. Опять пропал куда-то.
- Да, я тоже пробовал дозвониться. Никак!
Ройтман задумался. К сожалению, прямо так вот встать и уйти было бы неудобно. К тому же, "неформальные" сборщики долгов обычно ездят по адресам ближе к вечеру, так что время ещё оставалось.
Поэтому, Павел решил пока просто перевести беседу в несколько иное русло:
- Ладно, Витян. Выкрутимся! Считай, с резиной нам просто не повезло. Но это, как говорится, дело прошлое... А дальше?
- Я же сказал - не знаю! Понятия не имею. - Видимо, Рогов и сам был не против того, чтобы сменить тему:
- Если у тебя есть план какой-нибудь - давай, выкладывай.
- Планов конкретных нет, - задумчиво произнес Павел, - но... Я тут на днях с ребятами знакомыми побеседовал. Они говорят, что сейчас на рынках антиквариат неплохо идет.
- Что идет? Антиквариат?
- Ну там - люстры всякие старинные, картины, иконы, мебель...
- Скажешь тоже! - Неожиданно развеселился Рогов и даже всплеснул руками. - Как в лужу пернешь... Где же их взять-то? Картины, иконы? Не иначе, как в Исаакиевском соборе! Или, может, Эрмитаж обчистим?
- Ну, зачем, - невозмутимо отреагировал Павел. - Зачем такие страсти? Вовсе не оязательно на криминал идти.
- Да? А как же?
- По деревням необходимо поездить. По глубинке! Какой-нибудь старушке мыла кусочек, другой - платочек, третьей - иголки для примуса... Знакомый мой из Псковской области недавно прялку привез. И за две тысячи баксов продал. Чем плохо?
- Круто, конечно, - с завистью признал Рогов. - Но мы с тобой вряд ли потянем.
- Почему же это? - Вздернул брови Павел.
- Да потому что в старинных вещах, особенно в живописи - понимать надо! - Виктор встал, подошел к окну и взглянул на термометр за стеклом:
- Шестнадцать градусов выше нуля... Неплохо май месяц начинается. Верно?
Но Ройтман не дал увести себя в сторону:
- Насчет сбыта не переживай. У меня есть кое-кто на примете. Главное вещь привезти, а оценить её сумеем!
- Хорошо. А где гарантии, что эти твои знакомые не обманут?
- О чем ты, Витян?
- О том, - пояснил Рогов, - что, к примеру, нашел ты вещь, которой, может, и цены нет. Но ты-то этого знать не знаешь! И дадут тебе за неё долларов сто - вот и радуйся...
Виктор снова уселся напротив брата:
- Я вот давным-давно у бабки своей икону видел. Даже в руках держал, а какого она столетия - понятия не имею!
- Так спросил бы. Неужели не интересно было узнать?
- Да я спрашивал... Только она говорила, что сама не знает. Говорила, что очень старая икона, ещё от прапрадеда осталась.
- А сейчас она где?
- Бабка-то? Померла... Еще в восемьдесят пятом.
- Да я не о ней! - Нетерпеливо перебил Ройтман. - Икона где?
- Хрен знает, - пожал плечами Виктор. - Наверное, лежит у кого-нибудь из родни.
- Может, отец припрятал?
- Не, вряд ли... Отец не больно-то верующий был, он бы лучше что-нибудь другое в наследство взял.
- А кто тогда?
- Не знаю, Паша. Родни-то у нас по отцовской линии в Светловодске много!
- А все-таки? Подумай!
Виктор призадумался:
- Может, у дяди Никона?
- Дяди Никона? Что-то я от тебя раньше про такого не слышал... удивился Ройтман.
- Как же! Отца моего двоюродный брат.
- Ну, седьмая вода на киселе...
Однако Виктор иронии не заметил. Усмехнувшись каким-то личным, давним воспоминаниям, он продолжил:
- Отец его в шутку "ходячей домовой книгой" называл.
- За что же это?
- Дядя Никон все про каждого в нашей родне знал. Когда кто родился, когда крестился, на ком женился... Так сказать, хранитель семейных традиций. Запросто мог и икону себе забрать!
- Он-то жив еще, надеюсь?
- А как же! Давно, правда, не виделись, но мать пишет - здоров, как бык. Хоть и седьмой десяток разменял. - Виктор снова призадумался:
- И ты знаешь, Пашка... Помнишь, мне в подвале дурно стало?
- Еще бы!
- Так вот, мне она тогда привиделась, икона эта. Только какая-то странная...
Разговор братьев был на полуслове оборван дребезжанием телефонного аппарата.
Оба вздрогнули о неожиданности, но после третьего звонка Рогов все-таки снял трубку:
- Слушаю.
- Витек, ты?
- А-а, здорово, Карлыч!
- И тебя тем же концом, по тому же месту, - ответил приятель, но шутка явно не получилась.
- Как у тебя дела? Все в порядке?
- Плохо. Очень плохо... Ты не знаешь, где Павлик?
- У меня, где ж ему ещё быть! А что случилось-то?
- Колеса... - Рогову показалось, что собеседник всхлипнул. - Из-за колес этих... "Наехали" на меня, Витя!
- Что?!
- Деньги требовали, но я не дал... Сам знаешь, нет ведь у меня денег-то!
- Какие деньги? - Все ещё не понимал Рогов.
- За колеса. Говорят: ты их прислал, ты и ответишь!
- Кого прислал?
- Да вас же, елки зеленые! Вас прислал... Вы ведь с Пашкой Пиккельману от меня представились? Во-от... А теперь они говорят: друзья твои Михаила Исааковича "кинули", получить с них, голодранцев, нечего - ты и ответишь. В смысле, то есть, я отвечу...
- Ну?
- Сегодня приперлись трое. Суки, мразь!
Виктору показалось, что ещё секунда, и Карлыч сорвется в истерику. Но толстяк уже справился с собой:
- В общем, машину у меня отобрали.
- Как это? Твой "форд" забрали?
- Ага... - Ян Карлович тяжело засопел в трубку. - Пришли и вот так прямо, нагло!
- Да ты чего? - Заорал на всю квартиру Виктор так, что брат его, и без того слышавший весь разговор, чуть не подскочил на стуле. - Ты чего? Зачем же ты отдал-то? Ведь машина твоя раз в пятьдесят дороже стоит, чем все то дерьмо резиновое, которое мы взяли!
- А что делать?
- Послал бы их на х..й!
- Конечно... Легко вам там сидеть и советовать! - Карла все же сорвался на крик. - А мне "пушку" в лоб наставили, да как начали яйца в тиски столярные зажимать... Запросто могли и паяльник в задницу вставить!
Рогов поморщился:
- Подожди, Ян. Подожди... Дай сообразить.
- А что соображать-то?
- Может, в ментовку заявить?
- Сла-авно! Я заявлю, а завтра меня где-нибудь в лесочке живьем закопают. Да? Так, что ли?
- Ладно, погоди блажить. Кто приходил? От кого? Знаешь?
- Конечно! Пиккельман ведь прислал, с-сука... Они так и представились, что от него.
- Ай-да Михаил Исаакович! Падла геморройная.
- Не то слово, - горячо отозвался толстяк. - Слушай, Витенька... Надо нам самим их прижать, а?
- Подожди, не вешай трубку. Мы сейчас с Павликом все обсудим.
- Выручайте, ребята!
- Не ссы, поможем.
- Как? - Простонал Ян Карлович.
- Огнем и маневром, - хмыкнул Рогов.
Затем повернулся к брату:
- Ну? Что скажешь?
Ройтман сидел на стуле неподвижно - будто окаменел.
Ему все уже было понятно. Надо вписываться, ехать на "разборку", встречаться глаза в глаза с бандитами...
Всякое может случиться.
- Ты же знаешь, Витек... Я пас, я для этого не гожусь.
Рогов действительно не заблуждался на счет брата - Пашка трус. И его побелевшее, словно испачканное мелом лицо, трясущиеся губы, капельки пота на лбу были тому подтверждением.
