Наталья Александрова - Красная роза печали
— Где она? — злым шепотом спросил Сергей. — Она дома?
— Кто? — Голос ее не дрожал, но глаза испуганно заметались, и Сергея она, несомненно, узнала.
— Соркина Анна Давыдовна.
— Она… скоро придет.
— Угу, уже лучше. Заходите в квартиру, там подождем.
Она попыталась вырваться, но Сергей держал ее локоть крепко.
— Я закричу!
— Кричи, — спокойно согласился Сергей. — Люди выйдут, при них ты не станешь из баллончика плеваться, как кобра ядом. Нападение на сотрудника милиции, за это, между прочим, срок полагается.
Ух, как она на него посмотрела! Но открыла дверь и прошла в квартиру, дернув плечом. В комнате Сергей незаметно огляделся, не упуская из виду эту мегеру. Квартирка маленькая — одна комната проходная и дальше крошечная спальня. Глядя на окружающую обстановку, Сергею пришло в голову выражение «Все в прошлом». Чувствовалось, что раньше квартиру любили, заботились о ней, стирали к празднику занавески, обновляли обои, красили окна. Но это было давно. А потом с некоторых пор хозяева потеряли интерес к квартире да и вообще к жизни. Теперь нет еще полного запустения, но при внимательном рассмотрении видны были пятна на потолке, криво висящая картина, какой-то хлам на шкафу…
Все так и есть, подумал Сергей. Раньше тут жили двое супругов, жили долго и, по всему выходит, дружно. А когда этот тип Барсуков ушел к другой, у хозяйки квартиры пропал интерес к жизни, не для кого стало наводить уют. Оживляли квартиру только цветы. Их здесь много, и все какие-то необычные, во всяком случае, Сергей раньше этим не очень-то интересовался, поэтому удивленно рассматривал лиану, оплетающую две стены и окно, большое растение в кадке, стоящее на полу у окна, и еще одно — в красивом горшке, — у него толстый короткий ствол, а вместо листьев — утолщения, как у кактуса, также налитые соком, но без колючек.
Татьяна села на диван, не снимая пальто, только расстегнула верхнюю пуговицу.
— Итак, — начал Сергей, — можете еще раз взглянуть на мое удостоверение. А теперь ответьте мне, кем вам приходится гражданка Соркина и что вы делаете в ее квартире?
— Цветы поливаю, — процедила Королева.
Действительно, цветы в наличии. И похоже, что Татьяна Валентиновна не врет. Пришла она сюда явно после работы, наскоро полила цветы и собиралась уже уходить.
— Цветы, значит, — повторил Сергей, — а хозяйка, значит, скоро придет… Пыль бы хоть вытерла…
Он осмотрел комнату, стараясь не поворачиваться к этой ненормальной спиной — черт знает, что ей придет в голову, еще стукнет по голове стулом или вон тем цветочным горшком. Что вообще здесь происходит?
— Не морочьте мне голову! Где она? — угрожающе взглянул он на Королеву.
— Она уехала к родственникам.
— Куда уехала и когда вернется? — рявкнул он, уже понимая, что дело проиграно, он ее упустил.
— Она… в Израиль, к родственникам, погостить… она давно собиралась.
— Когда уехала?
Татьяна назвала дату — пятнадцатое ноября, это через два дня после убийства Мадам Джакузи. Неужели… неужели он, Сергей, нашел убийцу? Или, точнее, потерял…
— Я не понимаю, в чем дело, — заговорила Королева, — при чем тут тетя Неля?
— Ах, вот как! — Сергей даже подскочил на диване. — Значит, Соркина — тетя Неля и есть? Почему ты так ее зовешь?
— Она говорила, что в детстве ее называли Анелей, бабушка у нее была полька, вот и получилось — Неля.
— Так. Значит, спешить нам некуда, посидим, поговорим. И вы мне подробно расскажете про тетю Нелю — Анну Давыдовну Соркину.
— Это вам спешить некуда, — прошипела Татьяна, — а меня ребенок ждет.
— Тогда я вызываю машину, везу вас в отдел по расследованию убийств и допрашиваю там. И, смею вас заверить, что так для вас гораздо хуже.
— Что вас интересует? — Она сбавила тон. — Задавайте вопросы, я отвечу.
— Давно бы так, — ворчливо заметил Сергей. — А для начала позвольте личный вопрос: за что вы меня третьего дня… из баллончика. Что, очень не понравился? Ненависть, так сказать, с первого взгляда?
Вот теперь, наконец, стало заметно, что она смутилась.
— Вы… вы тоже себя вели как-то… несолидно, что ли. Если милиция, то обычно не на улице останавливают, а приходят домой или по месту работы. А вы меня у двери поймали. Хватает какой-то тип за руку и утверждает, что он из милиции, — она немного опомнилась и заговорила увереннее.
— Я же вам удостоверение показал!
— Ну и что! Кусочек картона… А у меня, между прочим, деньги в сумке! И немалые… Я ведь не просто так гуляла, а в банк шла, деньги сдавать. И если бы у меня их украли, то пришлось бы самой выплачивать. Приходится быть осторожной, надеяться только на себя — у меня ребенок.
Сергей рассердился. Он-то думал, что она сейчас хотя бы извинится за то, что брызнула на него какой-то гадостью и убежала, а она, оказывается, даже виноватой себя не чувствует за то, что оставила его валяться на земле. Верно говорят, что все красивые женщины — стервы.
— Если бы ты о ребенке заботилась, то не стала бы в таком месте работать!
— Во-первых, извольте говорить мне «вы», а во-вторых, не смейте указывать, где мне работать. У меня таких мест работы — пять, выбирать не приходится, нужно деньги зарабатывать! И чем, интересно, «Далила» хуже других?
— Ах, вы не знаете! — закричал Сергей. — Никогда не обращали внимание на то, чем там занимаются?
— Мое дело — бухгалтерия, остальное меня не касается, — она отвернулась.
«Дура»! — хотел заорать Сергей, но вовремя удержался.
— В соседнем магазине «Марат» убили директора, про это вы знали? — спросил он спокойно.
— Слышала, конечно, но при чем тут я?
— Ни при чем, — отрезал Сергей. — Вы — одинокая работающая женщина, рассчитываете только на себя, нужно содержать ребенка и мать.
— Все так, — согласилась она.
— Давайте договоримся, вы станете оказывать мне полное содействие и на все вопросы отвечать подробно и толково. Во-первых, потому что все должны оказывать содействие милиции.
— А во-вторых? — она прищурилась, и Сергей снова разозлился.
Почему, интересно, она смотрит на него так презрительно? Думает небось, что он начнет к ней приставать. Подумаешь, какая королева! Так все прямо и падают на улице при ее появлении!
— А во-вторых, это в ваших интересах. Потому что положение у вас совсем не такое неуязвимое, как вы думаете.
Она вскинула брови.
— С чего это вам вздумалось меня запугивать? Я ничего плохого не сделала. Бываю в этой квартире с согласия хозяйки и по ее просьбе…
— Я вас не запугиваю, а пытаюсь объяснить. — Сергей помолчал, потом принял решение и заговорил увереннее: — А как вы докажете, что не имели отношения к делишкам в салоне? И кто вам поверит?
— А что там… происходит?
— Не притворяйтесь, что не знали про наркотики, — с нажимом сказал Сергей.
Вот теперь она испугалась по-настоящему, куда делось высокомерие.
«Раньше надо было думать!» — злился Сергей.
— Я правда не знала. Чувствовала, конечно, что нечисто там, но что наркотики… Что ж, по-вашему, надо было сразу к вам бежать?
— Следовало увольняться оттуда срочно, чтобы не быть замешанной ни в чем.
Она промолчала, низко наклонив голову.
— Ладно, меня, собственно, интересует другое дело, по наркотикам я не работаю. Так откуда вы знаете гражданку Соркину?
— Это подруга моей мамы, мы по соседству живем.
Действительно, Сергей вспомнил, ее дом соседний, по той же улице Карпинского.
— И вы устроили ее уборщицей в салон «Далила»?
— Ну да, она очень просила, говорила, что денег не хватает.
— Именно туда, в салон, она просилась?
— Да нет, просто сначала попросила работу найти, она не знала, что я в салоне работаю.
— Не знала, значит?
— Ну да, мы давно не встречались, то есть они с мамой-то виделись, мама сюда приходила за цветами ухаживать, когда она в больнице лежала, а я много работаю, прихожу поздно… Слышала я от матери, что у нее несчастье, муж бросил, да как-то мимо меня это прошло. А потом вдруг мы встретились прямо у салона, случайно.
«Случайно ли?» — пронеслось у Сергея в голове.
— Очень она изменилась, сказала, что болела долго, когда муж от нее ушел. Жалко ее стало, ну я и попросила Тинатину, там в салоне как раз уборщица требовалась.
— Долго она в салоне работала?
— Несколько месяцев…
— Довольна была работой?
— Вроде бы… да мы с ней редко встречались. Я прибегу быстренько, дела сделаю и домой, болтать некогда.
— А как она мотивировала, что вдруг сорвалась и уехала?
— Она вроде бы давно собиралась, приглашение имела, а как визу дали, так сразу же и поехала. А маме она объяснила, что родственники из Израиля звонили и сказали, чтобы она скорее приезжала, а то потом они якобы сами куда-то уезжают. А почему вы все про нее спрашиваете? Ее в чем-то подозревают?
