Виктор Леденев - Вьетнамский коктейль
- А мелкие, вроде ваших вы тоже точно так же определяете?
Старший объяснил мне, как недоразвитому ребенку.
- Конечно, у каждого из наших есть свой позывной и мы без труда разберем, кто наш, а кто нет. Видите ли, для чужих наш аэродром платный и мы стараемся осторожно выяснить, есть у него деньги на оплату стоянки и обслуживания или нет.
Он хитро улыбнулся и добавил: "Конечно, это не касается аварийных случаев".
Я тем временем похаживал по комнате, цокал языком при виде какого-нибудь вшивого осциллографа и как бы мимоходом заглянул в соседнюю комнату. Кроме обычной аппаратуры для связи внутри аэродрома и станций связи с бортами там стояла еще и армейская американская станция, именуемая обычно "Дрозд". Зачем такая станция на захудалом аэродроме, ума не приложу. Но мощность у нее отличная и отсюда можно спокойно беседовать хоть с президентом США. Напоследок я стал между креслами обоих операторов, полез в карман и достал пачку сигарет. Они оба замахали руками, как ветряные мельницы. Смущенно улыбаясь, снова полез в карман уложить непотребный здесь предмет на место. Они уже не обращали на меня внимания и сосредоточились на новой точке, которая вползла на экран. Коль на меня не обращали должного внимания и дали понять своим занятым видом, я тоже решил заняться своим делом. Из-за пояса джинсов я вытащил короткий кусок железного прутка с надетым на него куском топливного шланга и поочередно отправил обоих хранителей неба в долгий сон. Потом я занялся аппаратурой - выдрал какие смог провода (некоторые при этом жутко искрили) и теперь у меня появился материал для прочного припеленания бедняг к их креслам, а чтобы они, очнувшись, не начали орать благим матом, воткнул им их же носовые платки в рот, и для верности закрепил их трофейным американским лейкопластырем. Убивать я их не хотел и потому внимательно послушал - ни один не страдал насморком, так что часа через два будут в полном порядке.
Радиоаппаратуру для связи внутри аэродрома я не тронул, пусть переговариваются между собой сколько хотят. С аппаратурой связи с самолетами было сложнее, пришлось откручивать болты, вынимать блоки и не очень грубо калечить их, а потом ставить на место и снова аккуратно завернуть все болты.
С "Дроздом" я отлично знал, что делать - быстро вывернул болты блока опорных кварцев, в ящике стола обнаружил бокорезы и методично пообкусывал по одному контакту от каждого кварца. Потом я вставил их на место, конечно перепутав порядок. Кварцы заключены в специальные миниатюрные контейнеры, и установлены плотненько один к одному и при беглом осмотре выглядят совершенно целенькими. Теперь им работы на отыскание повреждения внутри внешне вполне исправной станции хватит надолго. Я знаю психологию радиста если бы я разнес передатчик вдребезги, он с тоской взглянул бы на поврежденный агрегат и стремглав побежал бы искать другой, исправный. Вполне возможно, что нашел - или в полиции или в армии. И то, и другое ничего хорошего нам бы не принесло. Но непонятная неисправность в исправной (вроде бы) станции заденет их профессиональную гордость, и они потеряют часа два или три на ненужную работу. А время нам было нужно больше сна и еды.
Прогулочным шагом, едва сдерживая желание побежать, я отправился к одному из самолетов, критически покачал головой и так же неторопливо отправился к конторе. Я понимал, как нервничает сейчас Энди, но не мог вызывать подозрения своими спринтерскими достоинствами. Вдруг какой-нибудь любитель сорокоградусной жары загорает у стенки ангара... Нервничал я напрасно.
Энди и клерк стали закадычными друзьями, между ними стояла бутылка совершенно непонятного пойла, а Энди рассказывал анекдоты, которые придумал еще Ной для развлечения своих чистых и нечистых. Клерк хохотал, как заведенный - выпивка, возможность заработать и знакомство с таким богачом сделали его льстивым и послушным, как марионетка. Я вошел со скучающим видом и вяло произнес, что Энди всегда выигрывает пари - именно та "Сессна" наилучшим образом нам подходит и таким образом я проиграл. При этом я вытащил из нагрудного кармана (надо же отличаться от Энди, хотя бы манерой хранить деньги) отсчитал две тысячи и бросил их на стол перед Энди. Клерк был похож на кролика, заглядывающего в глаза удаву. Энди небрежно сунул деньги в джинсы, а пару сотенных подвинул клерку: "Это вы подсказали мне этот самолет и теперь это ваша доля". Куда там фокуснику, какому-нибудь Кио - деньги просто испарились со стола, словно секунду назад не я их туда положил. Высший класс!
Энди небрежно послал клерка проверить, как идет подготовка самолета и не пьян ли пилот - ему вовсе не хотелось погибать из-за какого-то алкаша в джунглях накануне грандиознейшей сделки. Клерк явно считал нас наркобоссами из Америки и спешил выполнить любое наше слово. Прохаживаясь по комнате, я машинально поднял трубку телефона. Пробежав рукой по кабелю, нащупал полуразрез. Энди тоже не терял времени. На какое-то время этот клуб отрезан от остального мира. Мы почти одновременно взглянули на часы. До срока оставалось девять минут. Мы вышли из конторы, бензозаправщик уже отъезжал от "Сессны", возле которой крутился человек, видимо пилот, а клерк бегом бежал нам навстречу. Еще на ходу он кричал, что все в порядке - и часа не прошло, как уже все сделано (уж очень ему хотелось получить тысячу зеленых). Энди с надменным и снисходительным видом вытащил вожделенную тысячу и вручил ее вспотевшему клерку.
- "Спасибо, дружище, я тебя не забуду".
Мы направились к самолету, я оглянулся и сделал приглашающий жест Тхангу, но он почему-то отрицательно помахал рукой. Почти шепотом я поведал об этом Энди, он оглянулся и ткнул пальцем назад. Где-то вдалеке заливались полицейские или военные сирены. Тханг махнул рукой, словно прощаясь с нами. Мы, не сговариваясь, повернули назад к воротам, но Тханг вновь энергично показал на самолет. Как признался потом Энди, в тот момент он ощущал себя предателем. Я чувствовал себя не лучше...
Местный пилот уже прогрел моторы и был готов к взлету. Клерк остался метрах в пятидесяти от самолета и, придерживая свою пижонскую соломенную шляпу, махал рукой так, словно провожал горячо любимого папашу-миллионера. "Сессна" имеет небольшую перегородку между кабиной и маленьким салоном, иллюминаторы которого по какой-то идиотской традиции прикрыты занавесками. Клерк не увидел сцены, мастерски разыгранной нами. Энди заявил, что он в прошлом тоже пилот и не прочь лететь в кабине, после чего бесцеремонно уселся в кресло второго пилота.
Тот начал было, что-то лепетать на ужасной смеси уж не знаю скольких языков, но было ясно, что ему это не нравится. Пришлось в этот интересный диспут вмешаться мне - металлический прут с резиновой оболочкой оборвал интереснейший диалог. Я осторожно выволок бессознательное тело пилота и аккуратно уложил на ковер салона, оставив место для посадки Тханга...
И тут мы услышали хорошо знакомую очередь из М-60. Так вот что тащил Тханг чехле от гитары... Я выглянул из открытой дверцы салона: Полицейский автомобиль стоял поперек дороги и дымил, хотя открытого пламени еще не было, но скоро будет. Автомобиль перегородил дорогу армейским джипам (по моему с американцами) и представлял естественную защиту Тхангу, который залег за низеньким парапетом и чуть ли не полностью торчал над ним. Американцы действовали с методичностью профессионалов, слух о нас прошел по всей этой стране великой...
Они с двух сторон начали обходить уже горящую машину, и только густой дым мешал им действовать наверняка. Тханг понял это и стал отходить, огрызаясь на каждый выстрел короткой очередью. Но лента даже в М-60 не бесконечна... Энди пошел на невозможное - вне полосы, прямо по полю он потащил "Сессну" поближе к ограде, которую можно было окрестить лишь символической. Тханг понял маневр Энди и, отстреливаясь из пистолета, рванулся зигзагами к самолету.
Вплотную к ограде Энди подойти не мог, земля была весьма изрытой и неровной - мы могли все вместе застрять там навсегда. Тхангу оставалось бежать не больше пятидесяти метров, как в дело вмешался клерк, который, наконец, сообразил, что происходит не совсем то, о чем он думал. Он бросился навстречу Тхангу и попытался остановить его, вцепившись в рубашку. Сегодня я могу только гадать - пожалел ли Тханг пулю для этого несчастного дурака, надеясь проскочить без помех, или у него уже не осталось ни одного патрона. Секундной задержки хватило морскому пехотинцу всадить в обоих длинную очередь. Одна из пуль попала Тхангу в голову, и я не смог уловить даже его последний взгляд...
Энди в кабине не видел всех перепитий и заботился об одном - не угодить в особенно глубокую рытвину и ни на секунду не останавливался. Когда он увидел мое лицо, то все понял. Я подтащил пилота к дверце салона и сбросил вниз - кажется удачно, шею он себе не сломал, а шишка на голове скоро пройдет.
