Наталья Александрова - Побег из гламура
— Кто это ее… — прошептала Катя. — Когда же это наконец кончится…
Парень снова прижал палец к губам и осторожно выглянул в коридор.
Оттуда доносились приглушенные мягким ковром шаги.
Катя собралась с силами, отвернулась от мертвой девушки и тоже выглянула в щелку.
По коридору медленно крались двое людей.
Они уже прошли мимо Катиного убежища и теперь приближались к четвертому номеру, который она только что покинула.
Один из них осторожно приоткрыл дверь номера, огляделся и пропустил вперед второго. Когда оба скрылись за дверью, охранник шепнул Кате:
— Бежим, пока они внутри!
Они выскочили из кладовки и, стараясь как можно меньше шуметь, помчались к лестнице. Сбежав на первый этаж, пролетели мимо стойки портье. Катя бросила на стойку мимолетный взгляд. Сначала ей показалось, что Артур спит за своей стойкой, откинув назад голову, но тут же она разглядела торчащую у него из горла рукоять ножа и залитую кровью рубашку.
Впрочем, ей некогда было разглядывать труп, некогда было предаваться сочувствию. У нее не было времени на эмоции. Вслед за охранником она подбежала к двери отеля.
Парень с размаху толкнул эту дверь, вылетел на крыльцо и буквально нос к носу столкнулся с широкоплечим приземистым громилой, который поднимался ему навстречу.
Громила резко выдохнул сквозь зубы, выхватил из рукава короткий широкий нож, как шулер вытаскивает козырного туза, и бросился на Катиного спутника.
Парень отскочил в сторону, сделал обманное движение левой рукой и в ту же секунду ударил противника ногой в живот. Громила покачнулся, выматерился сквозь зубы и снова ринулся в атаку. Ловкий парень выставил вперед левую ногу, схватил бандита за рукав и вроде бы несильно потянул его на себя. Массивный и неповоротливый, громила продолжал по инерции двигаться вперед. Он перелетел через выставленную ногу парня и тяжело грохнулся на крыльцо отеля.
Катин охранник подскочил к нему, собираясь нанести еще несколько ударов, чтобы завершить начатое, и только тогда увидел, что громила не подает признаков жизни, а на крыльце под его телом растекается огромная кровавая лужа.
Видимо, падая, он напоролся на собственный нож.
— Вот блин! — проговорил парень, отступая. — Я его убил! — Лицо его, все время горевшее здоровым румянцем, внезапно покрылось мертвенной бледностью. — Я его убил! — повторил охранник, не сводя округлившихся глаз с трупа. — Я его убил!
Он сделал несколько шагов на подгибающихся ногах.
Катя поняла, что настала ее очередь быть сильной.
Она подошла к охраннику, обняла его, погладила по непослушным волосам.
— Соберись, — прошептала она. — Сейчас не время расслабляться. Все еще только начинается…
— Да… — Парень отстранился, пригладил волосы и едва слышно произнес: — Это первый, кого я убил… прости, я расслабился… больше это не повторится. Бежим! — И он устремился к воротам.
— Как тебя зовут? — спросила Катя, догоняя его. До нее внезапно дошло, что она не знает имени человека, который наверняка спас ее от смерти и только что убил за нее, убил первый раз в жизни.
— Сергей! — ответил парень, дергая ручку калитки.
Калитка была заперта.
Времени на то, чтобы возиться с замком, у них не было.
Сергей обернулся к Кате, сложил руки замком. Она поняла его с одного взгляда, поставила ногу на подставленные руки, оттолкнулась, ловко перемахнула через калитку, спрыгнула на землю… и тут же попала в чьи-то объятия.
— Ну что, набегалась? — произнес прямо над ее ухом насмешливый, неприязненный голос с ленивой уголовной растяжкой. — Самое время отдохнуть!
Катя попыталась вырваться, забилась, как бьется в сетях пойманная рыба, но это было бесполезно: сильные мужские руки сжимали ее, как в стальных тисках.
Она извернулась, бросила растерянный, умоляющий взгляд на калитку, через которую только что перебралась, на Сергея, от которого ждала помощи… и увидела, как тот, вцепившись в кованые прутья калитки, медленно сползает на землю.
Лицо молодого охранника казалось удивленным и каким-то детским, а из-под его подбородка торчала рукоятка ножа. Темная кровь толчками выплескивалась из глубокой раны.
— Ну что ты вертишься, что вертишься? — процедил тот же насмешливый голос. — Парнишку своего ищешь? Думаешь, он тебе поможет? Спекся твой молокосос! Молодой он еще, неопытный… куда ему против меня!
Катя отстранилась, с ненавистью и страхом взглянула на поймавшего ее незнакомца.
Это был невысокий худощавый мужчина средних лет. Впалые скулы, изрезанное шрамами лицо, маленькие цепкие глаза, экономные движения опасного хищника.
— Утомила ты меня, — с лицемерным вздохом проговорил убийца. — Со вчерашнего дня за тобой гоняюсь! А я уж не такой молодой, чтобы по ночам за девками гоняться!
Убийца замолчал, и наступила оглушительная, невыносимая тишина ожидания.
Катя ждала смерти.
Она закрыла глаза, мечтая только об одном: чтобы все произошло быстро и безболезненно. Она гадала, что это будет: удар ножа? Выстрел? Или он задушит ее, как Анжелу? Но секунды шли одна за другой, и ничего не происходило.
Убийца как будто чего-то ждал.
И вот совсем рядом раздался приглушенный звук автомобильного мотора. Катя повернулась на этот звук… и увидела тот самый черный «лексус», который преследовал ее последние сутки.
Дверца черной машины распахнулась, и человек в шрамах втолкнул ее внутрь.
— Куда едем, Резаный? — спросил, повернувшись с водительского места, широкоплечий парень с короткой толстой шеей.
— К шефу! — отозвался человек со шрамами.
Катя сжалась на сиденье, закрыла лицо руками. Перед ее внутренним взором одно за другим проходили мертвые лица — лицо задушенной Анжелы, запрокинутая голова Артура с торчащим из кадыка ножом, растерянное, детское лицо Сергея…
И мертвая девчонка в поселке Вяжищи… и Света Новикова…
За всю свою жизнь Катя не видела столько смерти, крови и насилия, сколько за последние сутки. Да что там — она вообще не сталкивалась с этой стороной жизни, с ее страшной изнанкой…
Собственная ее смерть пока откладывалась, но она понимала, что это ненадолго, и не радовалась такой отсрочке. Ее куда-то везли, а это значит, что ее смерть не будет быстрой и безболезненной…
Машина мчалась по ночным улицам.
Они явно ехали в центр города.
Не прошло и получаса, и «лексус» остановился возле ярко освещенного здания ночного клуба.
— Имей в виду, если только пикнешь — на куски разрежу! — процедил Резаный, выбираясь из машины и вытаскивая ее следом.
Катя не ответила.
Он хозяйским жестом ухватил ее за плечо и потащил к клубу.
Навстречу шли многочисленные люди, но Катя видела их пустые, безразличные лица и понимала, что ни—кто из них и не подумает прийти ей на помощь, что никому из них нет дела ни до чего и ни до кого, кроме себя. В равнодушных глазах этих жителей ночного города отражалась душевная пустота. Бесконечная череда вечеринок, ярмарка тщеславия, жизнь, проходящая в служении трем божествам. Деньги, секс и наркотики — вот все, что их интересовало. Если даже Катя осмелится позвать на помощь — ни один из этих живых мертвецов и пальцем не пошевельнет для ее спасения… Или, может, все же рискнуть? Ведь это последняя возможность, последний шанс спасти свою жизнь!..
— Даже и не думай об этом! — прошипел Резаный в самое ее ухо, словно прочитав ее мысли, и Катя почувствовала, как к ее коже прикоснулось холодное лезвие ножа.
Резаный подтащил ее к служебному входу клуба.
Видимо, здесь их уже ждали. Дверь быстро приоткрылась, и Катя со спутником вошли внутрь.
За дверью их встретил толстяк в отлично сшитом вечернем костюме, с собранными в конский хвост черными волосами. Окинув Катю равнодушным взглядом, он повернулся к Резаному:
— Шеф ждет!
Катю провели по длинному, ярко освещенному коридору, извилистому, как лисья нора.
Откуда-то из-за поворота коридора до нее доносился приглушенный шум, напоминающий звук отдаленного прибоя. Катя поняла, что это шум клуба, шум бессонной и бездумной ночной жизни.
Где-то здесь, за этими стенами, люди веселятся, танцуют, пьют и не знают, что совсем рядом с ними творятся темные и страшные дела, льется кровь, смерть собирает свою жатву.
А если бы и знали — для них ровным счетом ничего бы не изменилось. Может быть, их веселье стало бы еще острее, еще лихорадочнее от близости темной изнанки жизни…
Резаный остановился перед дверью, выкрашенной в малиновый цвет, и постучал в нее.
Дверь плавно открылась.
Катю втолкнули в кабинет…
Собственно, назвать это помещение кабинетом можно было только при очень буйном воображении.
Видно было, что над его отделкой поработал передовой дизайнер. И он явно был в ударе.
