Ральф Сарчи - Избави нас от лукавого
Порой мне случается попасться на удочку, клюнув на убедительную историю, а потом выясняется, что звонят психически больные или мошенники. Раз я не беру денег, люди ничего не теряют, кроме времени, которое по какой-то причине рады тратить. Несколько лет назад, например, позвонил солидный мужчина из Бронкса, вполне адекватный (на фоне странностей, с которыми я работаю), и описал неприятное ощущение чужого взгляда у себя в квартире — дескать, его преследует кто-то невидимый. Еще он слышал голоса, но не смог разобрать слова — феномен, который мы называем «магический шепот».
Все это могло иметь паранормальную природу, и мы с Джо решили съездить посмотреть. Прекрасным осенним вечером мы подъехали к кондоминиуму и позвонили в дверь, гадая, что ожидает нас за порогом. Никто не ответил. Джо удивился: несколькими часами ранее звонивший подтвердил встречу на сегодня. Напарник снова нажал на кнопку, и после длинных звонков дверь наконец открыл мужчина в затрепанном махровом халате. Мы с Джо переглянулись, начиная понимать. Представившись, мы спросили, не он ли Стюарт Баттерман, думая, что, может, ошиблись квартирой.
– Да, это я, — сказал он и насупился, когда мы сказали, что подождем снаружи, пока он оденется по-человечески.
Минут через пять мы наконец попали в изысканно обставленную гостиную. Все здесь было уместно и правильно, кроме нелепо одетого Стюарта. Он повторил свою историю, на этот раз менее убедительно. Бешено жестикулируя, признался, что обладает ангельской силой и может общаться с духами.
– У вас есть умерший, с которым вы хотите пообщаться? — спросил он.
Я взглянул на Джо: его детектор вранья показывал красный сектор. Я прочел его мысли (даром что не экстрасенс): перед нами не оригинал, а форменный псих.
– Нет, спасибо, — вежливо ответил Джо.
Я предупредил Баттермана, что если он общается с миром мертвых, пусть лучше побыстрее завязывает, потому что это до добра не доведет. Он безумно засмеялся, и на этом мы ушли.
И вот сейчас я буквально на пороге нового дела — паркуюсь у дома Тони, охваченный волнением, смешанным с дурным предчувствием. Старался не загадывать, что происходит в квартире, желая вести расследование непредвзято.
Я выбрался из машины, и тут мне что-то легонько ткнулось в затылок. Решив, что это жук, я проверил, не запутался ли он у меня в волосах. Ничего не найдя, пошел по дорожке к дому и, уже зайдя внутрь, вновь почувствовал легкий тычок. Отогнав нехорошие мысли, я представился и установил видеокамеру, спеша перейти к беседе, потому что к полуночи мне нужно было заступать на дежурство.
Внешность Тони полностью соответствовала голосу: маленького роста и такого деликатного сложения, что на улице его, наверное, сдувало ветром, лет двадцати пяти, с густыми каштановыми волосами и ухоженной бородкой. Большие карие глаза были мягкими и вдохновенными, как у блюзового музыканта. Судя по всему, Тони был небогат, и у меня создалось впечатление, что молодой пианист за деньгами не гонится. Одет он был аккуратно — во фланелевую рубашку, узкие черные джинсы и поношенные черные кроссовки. Он все время нервно одергивал рубашку и снимал невидимые пушинки. Из телефонного разговора я понял: парень действительно в беде. А сейчас убедился, что он хороший, честный человек и вызывает симпатию.
Тони жил в подвальном этаже родительского дома в тесной, но самой настоящей холостяцкой «хате». Там было очень чисто, царил порядок. Обстановка ультрасовременная — мебель Тони выбирал скорее за элегантность дизайна, нежели за удобство. По стенам висели несколько постеров в рамках — портреты джазовых и блюзовых музыкантов.
Предложив мне чашку свежесваренного кофе, Тони объяснил, что его проблема началась с невинной забавы еще в выпускном классе.
– Моя подружка рассказала, как они с девочками на вечеринке играли в интересную игру, и принесла из своей комнаты гадальную доску. Я таких раньше не видел, думал, игрушка. Мы сыграли. Стрелка посередине крутилась сама по себе.
Лицо у меня потемнело. Когда же примут закон против зловещих оккультных «игрушек»! Сдержавшись, я объяснил Тони, что объект, который он описывает, называется планшетом.
– Ничего интересного не было, — продолжал он. — Мы задавали доске вопросы и получали ответы, не очень интересные и нестрашные.
Через несколько дней выяснилось, что отец девушки серьезно болен. Тони его хорошо знал и, будучи натурой чувствительной, ужасно расстроился. С этого времени он, как многие подростки, задался вопросами, что такое жизнь и смерть.
Женщина, которую он встретил несколько дней спустя, заявила, что у нее есть ответы, и рассказала о церкви Христа Всезнающего. Сперва Тони отмахнулся, но позже почитал литературку, которую она ему оставила.
Последователи «христианской науки» верят, что Иисус пришел спасти нас не только от первородного греха, но и от болезней и смерти. Согласно этому учению, методы исцеления больных Христом и его апостолами можно использовать и в наше время, поэтому, если надо поправить здоровье или решить личную или финансовую проблему, адепты этой веры не ходят к врачам и специалистам, а только к практику «христианской науки».
Тони живо заинтересовался, ведь отец его девушки был тяжело болен. Юноша попытался усилием воли вернуть тому здоровье, а когда этого не случилось и больной умер, разочаровался в «христианской науке» и отвернулся от нее.
Но его по-прежнему мучил духовный голод: хотелось знать, для чего мир устроен так, а не иначе. Тони чувствовал: в его жизни чего-то не хватает, и загорелся, увидев в журнале объявление «Познайте тайны жизни!». Именно к этому он и стремился, потому выслал деньги на адрес, указанный в объявлении, и получил инструкцию по «инициации» от розенкрейцеров, они же древний мистический орден Розы и Креста.
Эта группа с главным офисом в Калифорнии обещала открыть секреты вековой мудрости, избавить от страхов и депрессии, обогатить духовно и открыть путь к самосовершенствованию. Они якобы раскрыли механизм тайных законов природы, с помощью которых инициированный сможет осуществить желания и мечты. На случай если кому-то этого покажется мало, учение рекламировалось как отличный способ улучшить память, укрепить здоровье, научиться влиять на окружающих, узнать правду о реинкарнации, расшифровать древние символы и обрести космическое сознание.
Курс обучения, который проштудировал Тони, рекомендовал шесть недель изучать доктрину розенкрейцеров «первой ступени», а затем посвятить себя в члены ордена с помощью тайного ритуала. Надо было занавесить окна, расставить вокруг себя зажженные свечи и смотреть в зеркало. После этого Тони в соответствии с инструкцией вывел пальцем на зеркале крест пяти дюймов в высоту, произнеся нараспев «Аве, святой крест», и ровно три минуты медитировал.
Использование зеркал в мистических ритуалах известно как «кристаллизм», или «чудо божественных зеркал», и имеет давнюю историю. Святой Августин писал о ведьмах, выводивших на зеркалах пророчества человеческой кровью, а древнеримские оракулы использовали гладкие поверхности в ритуале «спекулум», чтобы предсказать победителя близящейся битвы. Волшебные зеркала использовались для чародейства, а теперь продаются по Интернету.
Увлекшись оккультизмом, Тони стремился заполнить духовную пустоту, и скоро его жадный юношеский голод действительно был утолен — демоном. Тони, впрочем, не считал, что ему есть чего бояться.
– Мне казалось, в этих играх нет ничего страшного: в церкви, куда я хожу, мне сказали, что дьявола не существует.
После розенкрейцерского обряда инициации Тони сел делать домашнюю работу по интегральному исчислению, когда у него впервые в жизни начались странные ощущения.
– Я будто какой-то наркотик себе вколол. Смотрю на лист бумаги, и вдруг это уже не бумага. Я как бы смотрю сквозь нее и вижу бесконечную структуру этого клочка и всех земных творений. У меня даже мелькнуло: «Где я?» — но это показалось уже нелепым — не сошел же я с ума. Я не сумасшедший: хорошо учусь, получаю высокие баллы, увлекаюсь музыкой, пробую записывать — словом, занимаюсь любимым делом и должен быть счастлив.
Я не сомневался, что Тони говорит правду, но было очевидно: передо мной неуравновешенный человек, блуждающий темными путями в поисках ответов.
– В голову лезли вопросы, но это были не мои вопросы, — добавил он, вспоминая о своих ощущениях в тот раз.
– Какие именно вопросы?
Тони с лихорадочным волнением оправил рубашку.
– Ну, хотя бы… почему существует материя? Почему вообще все существует? — Тони задумался бы над этими довольно интересными темами, будь они порождением его ума, но вопросы брались из ниоткуда и скорее пугали. — Я ставил под сомнение существование Бога… Меня программировали, как компьютер, но кто или что — не знаю.
