Марина Серова - В экстазе восточного танца
После встречи общение стало еще теснее и сердечнее. Отто все чаще писал о своей мечте – особнячке на окраине Мюнхена, где Венера станет хозяйкой и родит ему мальчика и девочку. Однажды, рассказывая об истории своей фамилии, он написал о том, что, по семейной легенде, в России у них были родственники, которые даже фамилию сменили и стали Черновыми. Сначала они жили в Санкт-Петербурге, а потом их следы затерялись. Когда-то они увезли из Германии древний манускрипт, описывающий место хранения какого-то особенного сокровища. Вот если бы они нашли этот документ и попытались отыскать клад…
Дважды разведенная и почувствовавшая, что появился шанс устроить свою личную жизнь, женщина поняла: это случай, который поможет все изменить. И решила помочь Шварцману.
Занимаясь светскими новостями, Сафина хорошо знала тарасовский бомонд. Когда-то сама описывала историю гибели старших Черновых, помнила, что Роман Ефимович переехал на Волгу из Ленинграда. Она-то и рассказала Отто о Якове – последнем из семьи Черновых. Она подробно рассказала о знаменитой в Тарасове семье и трагедии, постигшей Черновых из-за авиакатастрофы. Единственный наследник Яков не был финансовым воротилой местного масштаба, но в число тех, кем их желтая газетка интересовалась, входил. Так что досье на него в редакции имелось. Обо всем, что смогла узнать, Венера написала Отто.
Шварцман заинтересовался, приехал в Тарасов и начал следить за Яковом. Он остановился в гостинице, но ночевал у Венеры. Влюбленная женщина взяла отпуск за свой счет и выполняла все, о чем просил ее Отто, который не особенно посвящал ее в то, чем занимается, оправдывался тем, что это нужно для дела. Особенно много поручений он ей не давал. Самое серьезное – побывать в офисе Чернова, пособирать информацию среди сотрудников, соседей. Но чего-то особенно нового, чего не было в редакционном досье на Чернова, она не нашла. Лишь установила распорядок его дня, выяснила, что ездит он без охраны, даже квартира не имеет сигнализации. А еще она заметила несколько подозрительных личностей, контактирующих со Шварцманом. На вопросы о том, кто это такие, Отто не отвечал, отшучиваясь, что настоящие мужчины добывают мамонта самостоятельно, дело женщин – его правильно приготовить, обещал, что все будет хорошо. Но в последнее время женщину все больше волновало то, что любимый стал не таким нежным и страстным, она чувствовала какое-то охлаждение, уговаривая себя, что медовый месяц не может длиться вечно.
– Он как будто разлюбил меня, – пожаловалась Венера.
– А может быть, просто добился своего – нашел Чернова, и ты стала больше не нужна? – высказала я предположение и увидела, как на глазах у Венеры навернулись слезы.
Да, разочарование уже в третьем любимом мужчине это, пожалуй, слишком. Несовременная она какая-то, эта Венера. Стихи мужику писала… Вот он ей лапшу-то на уши и навешал, использовал, а теперь бросит.
Я не стала высказывать эти свои мысли вслух, а попробовала уточнить, что же она здесь делает.
Женщина призналась, что прослушивает квартиру Чернова. Что-то у Отто начало складываться не так. Он попросил ее помочь проконтролировать разговоры в этой квартире. Ей нужно было только слушать, что Яков будет говорить о тех странных событиях, которые происходят вокруг него. Особенное внимание нужно обратить, если в разговоре всплывет ВЕЩЬ.
– Какая вещь? – не поняла я особой интонации, с которой Венера произнесла это слово.
– Я не знаю, но Отто особенно подчеркивал, что моя задача узнать, где хранится ВЕЩЬ.
– Он Чернова за дурака держит? – удивилась я. – Если ВЕЩЬ (я попробовала повторить ее интонацию) и существует, я сомневаюсь, чтобы Чернов стал об этом говорить просто так.
– По-моему, он всех, кроме себя, считает дураками, – грустно произнесла Венера. – Теперь я это поняла, когда ты мне глаза открыла. Я старалась не обращать внимания, на некоторые его слова и поступки, считала, что преувеличенное самомнение – не самый большой недостаток в мужчине. Главное – не игроман, не пьет, как мои бывшие, не крохоборничает. Аккуратный, культурный… Что же мне теперь делать? – в ее глазах вновь появились слезы.
– Представитель соответствующих органов сказал бы тебе, что помощь следствию зачтется в суде, – я строго посмотрела на несчастную женщину.
Конечно же, мне тут же стало жалко поникшую глупышку (хотя в ее возрасте уже пора бы разбираться в мужчинах), и я поспешила ее утешить:
– Скажи спасибо Чернову, что он обратился ко мне, а не в органы! По-моему, мне нужно увидеть Отто. А там решим. Где он сейчас может находиться?
Венера сказала, что где Шварцман находится в данный момент, она не знает, но сообщила мне свой адрес и название гостиницы, где остановился ее немецкий друг. А потом вдруг разрыдалась в голос.
Это мне совсем не понравилось. Еще спугнет иностранца! А мне бы хотелось сначала с ним побеседовать. Пришлось утешать обманутую дурочку, взывать к ее чувству собственного достоинства и рассуждать о том, какие все мужики козлы, стремящиеся использовать в своих интересах нас, бедных женщин.
В это время раздался звонок Чернова, который интересовался, долго ли им еще сидеть в квартире. Я попросила его подождать еще с полчаса, а потом поинтересовалась у Венеры, что транслирует ее прослушка.
– Музыку, – ответила та и вручила мне наушники.
Я послушала, убедилась в надежности аппаратуры Влада и решила по возможности приобрести такую же. Интересно, хватит ли на это того гонорара, что заплатит мне Чернов?
Венера между тем перестала рыдать, но глаза оставались на мокром месте. Я вопросительно посмотрела на нее, предлагая продолжить рассказ.
– Я устала биться одна в этой жизни, – сквозь слезы произнесла женщина. – И в вузе, и в газете я изображала из себя крутого парня, которому все по плечу. Ведь у меня самые простые родители, которые даже за учебу не могли платить. В лучшем случае они могли дать мне мешок картошки в общежитие. Каждый рубль мне доставался с боем. Утром я училась на журфаке, а по вечерам работала крупье в казино, когда игровые заведения еще не были запрещены. Там и познакомилась с редактором нашей «желтухи», который разглядел во мне светского репортера. Как я позже поняла, редактор играл больше для вида. Он приходил в казино собирать материал для своей газеты, которая только начала завоевывать позиции на рынке СМИ губернии. Нам запрещалось общаться с клиентами, но он как-то смог разговорить меня, однажды подвез из университета, поинтересовался, не пишу ли я стихи, предложил пройти у него практику. В принципе именно у него я научилась приемам журналистики. Сначала я писала о правилах игры, ведь казино тоже только появлялись. Директор нашего казино не возражал, он считал это рекламой, только предупредил меня, чтобы я не переходила на личности.
Рассказывая о прошлом, Венера немного успокоилась и говорила уже менее эмоционально:
– Первый мой муж тоже оттуда, клиент казино. Мне казалось, что он приходил туда не столько играть, сколько решать с компаньонами проблемы своего бизнеса. Когда мы поженились, у него было свое дело (транспортная фирма, несколько «КамАЗов», потом у него у одного из первых в городе появились «Газели»), крутая иномарка, квартира в центре Тарасова, он строил особняк в «долине бедняков». Игорь даже мне вот эту машину купил. Тогда это была престижная «девятка».
Венера помолчала, потом промокнула глаза и продолжила рассказ:
– Все рухнуло буквально в одночасье. Мы и прожили-то после свадьбы года полтора всего. Еще когда я выходила за него замуж, директор нашего казино Роман Карлович советовал меня не делать этого. Он симпатизировал мне. Нет, никаких непристойных намеков! Игорное заведение у нас было высшего класса и одним из условий контракта было: никаких шашней с клиентами под угрозой увольнения. Когда Игорь мне предложение сделал, я сразу сказала об этом Роману Карловичу. И как только переехала жить к Игорю (это месяца за два до свадьбы было), с работы сразу же ушла. В то время мне уже предложили место в газете. Я и сама собиралась становиться частью тарасовского бомонда – деньги жениха позволяли появляться на самых крутых тусовках.
Предостережение директора казино я не приняла всерьез, ведь на больных игроманией насмотрелась и считала, что Игорь просто проводит время в модном заведении. Шеф мой только вздохнул на мои возражения и проворчал что-то про то, что каждая женщина предпочитает учиться на своих ошибках, а потом сказал, что, как только я разведусь, он примет меня обратно.
Буквально через полгода после свадьбы мне сообщили, что мой муж проигрался в пух и прах, отдал в счет проигрыша фирму, машину, квартиру, строящийся особняк и застрелился, потому что это все равно не покрыло его долгов.
– Однажды утром ко мне в спальню вошел один из местных авторитетов, – слезы в глазах Венеры уже высохли, голос ожесточился, она продолжала говорить с надрывом, как на исповеди. – Он сказал, что муж проиграл меня ему в карты, что рыпаться не стоит, лучше решить все полюбовно. Я попробовала сопротивляться, но он позвал в спальню троих мордоворотов и поинтересовался, приму ли я его добровольно или стоит попросить мальчиков, чтобы они меня подержали, но тогда придется с ними поделиться.
