Лариса Соболева - Белая кошка в светлой комнате
Поднимаясь по лестнице, он встретил заместителя прокурора, который торопливо спускался навстречу с озабоченностью на лице. Щукин остановил его:
– А я собирался к вам по делу о покушении…
– Не до тебя сегодня, – отмахнулся зам. – Ночью грохнули Листа и его водителя. Водитель умер на месте, а Лист только что скончался на операционном столе.
– Серьезное дело, – дежурно сказал Щукин, глядя вслед удаляющемуся заму. – А когда мне зайти?
– Потом, – отмахнулся тот, не оборачиваясь. – Боюсь, сейчас все силы бросим на заказное убийство Листа.
Конечно, какой-то там строитель, которого до смерти напугали семью выстрелами, не столь значимая фигура, чтоб о нем заботиться, а Лист… ого! Настоящая фамилия этого человека была Листовой, а кличка Лист (в неофициальных кругах его звали – Глист, хотя он был далеко не худенький, скорее всего, Глист звучало более оскорбительно). Этот Лист бабок насобирал вагон, натурой был сволочной и редким хамом. Разумеется, отнимал бабки путем интриг, подкупа, запугивания. А до того, как стал мафиози, занимая ответственную должность, брал взятки бессовестно и нагло. Все об этом знали, но его не трогали. Лист, без сомнения, перешел кому-то дорогу. Кому именно, станет ясно, когда выяснится, у кого в руках окажется пакет акций перспективного завода. Щукин слышал, что акции кое-кто известный хотел выкупить у Листа, но тот стал в позу. Что интересно, акциями наследники смогут владеть, но в совет директоров не войдут, потому что совет избирается. Конечно, наследника не изберут, вынудят продать акции, а купит тот самый «кое-кто известный». В общем, все было предусмотрено, когда писался хитрый устав, чтоб к управлению заводом не подпустить ненужных людей. Теперь Листу понадобится всего лишь саван, а не акции и бешеные бабки. Но не найдут ни заказчика, ни киллера, как это бывает, а все, включая работников прокуратуры, дружно пойдут на похороны и поминки. Такова действительность.
У кабинета Щукин заметил живую статуэтку, то есть Музу. Увидев его, она подскочила со стула, нервно затеребила ремешок сумочки, произнесла просительно:
– А я к вам…
– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно спросил Щукин, открывая дверь и пропуская Музу в кабинет.
– Да, случилось, – выговорила она, кусая губы, чтоб не разреветься. – Он… он приходил… вчера!
И две реки слез потекли по щекам Музы. Архип Лукич утешал напуганную бедняжку, как умел, ведь, пока она плачет, обстоятельного рассказа не получится. Ему удалось все же узнать главное – Шляпа не стрелял, это уже хорошо. Щукин сел на свое место, выпил воды и ждал, когда Муза успокоится, глядя на нее с сочувствием.
Гена и Вадик с утра отправились к Валентину на работу. Контора располагалась в старом доме на первом этаже и занимала всего две комнаты. Застали там только девушку, фиксирующую заказы по телефону и принимающую клиентов, короче, секретаршу. Она и подсказала, где найти Валентина и пятерых его рабочих. Небольшая фирма, да только чем меньше народу, тем больше денег на нос.
Через час ребята были на объекте, где вовсю кипела работа, ведь ремонтно-строительный сезон начинается с весны и заканчивается осенью, надо успеть заработать. Безусловно, строят и ведут ремонтные работы зимой тоже, но гораздо меньше, чем в теплое время года. Бригада Валентина строила дачу за городом, и не простую, а трехэтажную, со всеми прибамбасами – сауна, бассейн, капитальный гараж, бункер. Валентина не было, он уехал за строительными материалами, но это даже к лучшему, без него рабочие будут откровеннее. Гена узнал, кто работает с Самойловым давно, отозвал в сторонку парня лет тридцати. Тот, не теряя времени, открыл банку с колой, выпил, затем закурил и предупредил:
– Только покороче, ладно? А то у нас время – деньги.
– Это зависит от тебя, – сказал Гена с серьезно-ответственной миной, отчего Вадик недовольно покосился на него. – Как работается у Валентина? Не надувает вас?
– Валек? – хмыкнул парень. – Нет, он не жила. У нас бригада стабильная, текучести нет, потому что бабки Валек делит по-честному.
– Ты слышал? На него напали.
– Рассказывал, – протянул парень, отпивая колу.
– Ну и что в бригаде по этому поводу говорят?
– Негодуют. Мы предлагали дежурить у него дома. Отказался.
– Так вы не предполагаете, кто это был? – Тот только выпятил в недоумении губы и помотал отрицательно головой. – Может, ваша бригада кому-то заработок перебила? Такое реально?
– Впервые слышу, чтоб из-за стройки в человека стреляли. Вот Глиста грохнули ночью – это я понимаю, потому что за дело и за бабки офигенные.
– А Листового убили? – с сомнением произнес Вадик.
– Вы что, не знаете? – И парень рассмеялся. – Ну, даете! Утром весь город уже об этом базарил. Я, когда сигареты покупал, узнал все подробности, а вы, милиция, не в курсе.
– Мы не имели возможности пообщаться с народными массами, – съязвил Вадик, оскорбленный насмешками.
– Ладно, Листа отставим, мы занимаемся делом Валентина, – сказал Гена. – А что за история была с братом жены? Кажется, вы что-то строили ему…
– Не строили, а делали капитальный ремонт. Убитое здание привели в образцовый порядок, – поправил его строитель. – А этот… брат Музы… – подтекстом ясно слышалась матерщина, – хотел нагреть нас на десять тонн.
– Что, правда? – делано изумился Вадик. – Нечего сказать, по-родственному поступил. И Валентин с ним поссорился?
– Вроде того. Нет, а как бы вы поступили, а? – спросил каждого из оперативников Щукина парень.
– Морду бы набил, а потом взорвал бы к черту здание, которое ремонтировал, – заявил Вадик.
– До мордобития не дошло, но повздорили мы крупно. Муза вмешалась, она тоже сильно рассорилась с братом. Нет, мы что, рабы? Отпахали – заплати. А Стас начал выкручивать: это не так, то не так, мол, ремонт не соответствует. В общем, и коню понятно, что платить не хотел. Ну, Валентин сначала с ним по-хорошему беседовал, на совесть жал. Только у Стаса совести нет. Когда Валек понял, что бабок он не отдаст, сказал нам, чтоб на эту сумму вернули здание в первоначальное состояние. Ну, мы люди негордые, хотя обидно было, принялись сдирать обои, краску, плитку… Стас милицию вызвал – так сказать, защититься решил от мародеров, то есть от нас. Договор-то Валентин с ним не заключал, все только на словах было, на порядочность рассчитывал, родственник все же. Короче, вынудили Стаса заплатить, семь тонн вернул, а больше, сказал, нет. Валек все нам отдал, а сам остался ни с чем, до сих пор долг ждет.
– Когда это случилось? – спросил Вадик.
– Да перед весной. Мы всю зиму уродовались у Стаса. Теперь Валек ученый, аванс берет, потом частями за проделанную работу, чтоб в накладе не быть в случае чего, ну и договоры оформляет как положено. Лучше налоги платить, чем на бобах оставаться. В общем, гнидой оказался родственничек.
Слова парня подтвердили остальные строители, после чего Гена и Вадик побрели к автобусной остановке.
Архип Лукич встретил ребят на выходе из здания прокуратуры. Поскольку у них были свежие новости, он отменил поездку к легендарной Регине Аркадьевне. Щукин вернулся в кабинет, выслушал Гену и Вадика, потом несколько минут думал, сопоставлял.
– Архип Лукич, а ведь серьезный конфликт у Валентина был только со Стасом Тригубом, – признал факт Гена, хотя немногим ранее эту версию отвергал. – Мне теперь кажется, тот мог отомстить за семь штук баксов, которые Валентин вынудил его отдать. Между прочим, конфликт произошел недавно, перед весной. И логика вырисовывается, почему стрелок палил мимо. Убить – это крупное преступление, да и расследуются убийства тщательней, чем покушения. Иезуитский ход, и в духе Стаса.
– М-да, все сходится. Кроме пистолета, – задумчиво произнес Щукин.
– Он и должен дать объяснения, каким образом пистолет попал к нему, – сказал Гена, после чего подумал и вздохнул. – Только у нас на него ничего нет. Стас, естественно, не вспомнит, где был пятнадцатого мая.
– Но он должен вспомнить, где был вчера, – загадочно произнес Щукин, и ребята недоуменно вытаращились на него. – Сегодня приходила Муза и рассказала, что вчера в начале двенадцатого ночи за оградой она и Валентин видели мужчину в шляпе и в длинном пальто или плаще.
– И что он сделал? – спросил Вадик.
– Ничего, – невесело усмехнулся Щукин. – Он стоял и смотрел на окно их спальни. Муза выскочила во двор, Валентин за ней. Мужчина исчез, хотя наверняка спрятался неподалеку. Но он не стрелял. Вот такие дела.
– У Шляпы вместо мозгов солома, – заключил Вадик. – Зачем он приперся туда? А если б в доме была засада?
– У меня, Вадик, ответов нет, – сказал Щукин.
– Тогда чего сидим? – поднялся Гена. – Поехали к Тригубу, пусть предоставит нам алиби, а потом будем думать.
– Верный подход к делу, – поднялся Архип Лукич, а за ним и Вадик.
– Слушаю вас, – сказал Станислав Тригуб.
