Владимир Шитов - Собор без крестов
оторваться, — вдохновенно предложил Сарафан.
По загоревшимся глазам Бороды Сарафан понял, что его предложение дельное.
— Как быть со сторожем прокуратуры и сигнализацией? — задумчиво спросил Борода.
— В районной прокуратуре сторож не положен по штату, ну а сигнализацию придется отключить мне, —
продолжал развивать свою мысль Сарафан.
«Ничего себе зятек, уже начинает командовать! Главное, предложил то, что надо», — удовлетворенно
подумал Борода.
— Ты что, в сигнализации волокешь? — уважительно спросил Борода.
— Не очень, чтобы очень, но и не так уж, чтобы так, — сбалагурил Сарафан. — Перед тем как я проникну в
прокуратуру, тебе надо с подстанции сбить замок и там вырубить электричество.
— Это мы могем, — успокаиваясь, заметил Борода. — Считай, что по основным моментам мы договорились, а о мелочах поговорим потом. Как считаешь, не смотаться ли нам куда подальше от этих мест? — спросил он
Сарафана.
— Честно говоря, хочется навострить лыжи и дать стрекача, но я никуда не поеду. Если следователь выйдет
на нас, то не все ли равно, где я или ты будем проживать: здесь или на Чукотке. Все равно в Советском Союзе.
От судьбы не убежишь, но если мне суждено быть задержанным, то оставшееся время хоть поживу по-
человечески со своей семьей.
Борода, понимая состояние Сарафана, изучающе поглядывал на него: «Мой зять матерее, чем я думал».
Прерывая размышления, Сарафан отрешенно спросил:
— Может, пойдем сообразим?
— Не стоит! — решительно возразил Борода. — Пойду проведаю внука. Я его уже целую неделю не видел, —
с теплотой и нежностью в голосе сказал он. — А теперь, по-видимому, придется нам на время вообще прекратить
встречаться. Береженого Бог бережет, — повторил он свою любимую поговорку.
В 2 часа ночи Борода на своем «Запорожце» подъехал к остановке автобуса и высадил на ней Сарафана, а
сам отъехал.
Оставшись один, Сарафан закурил сигарету и, переложив портфель в левую руку, не спеша пошел по улице в
сторону прокуратуры. Перейдя через дорогу, он остановился под деревом и стал ждать, когда Борода вырубит
электроэнергию на трансформаторной станции.
Увидев, что погасли не только уличные фонари, но и электрическая лампочка над входной дверью
прокуратуры, Сарафан быстро подошел к зданию прокуратуры, отмычкой открыл входную дверь, а зайдя в
прокуратуру, вновь ее закрыл на замок.
Подойдя к двери с трафаретом «Ст. следователь Серебряков Герман Николаевич», Сарафан осветил
фонариком замок, поколдовал над ним несколько секунд и прошел в кабинет. Он сел на стул напротив
предполагаемого сейфа, осветил его и с удовлетворением отметил, что перед ним не сейф, а металлический
ящик, конструкция замка которого намного проще конструкции замка сейфа.
С помощью отмычки он без особого труда открыл замок ящика, после чего ручкой свободно открыл ригель
замка.
Открыв ящик, он выложил из него на стол все уголовные дела и стал просматривать. Найдя интересующее
его двухтомное дело, он положил его в свой портфель. По обложкам трех дел он понял, что по этим делам
обвиняемыми проходят насильники. Таких скотов он не любил, а поэтому их дела вновь положил в ящик, а
уголовное дело по обвинению Матроса Виктора Ивановича по ст. 191/1, ч. 2 УК РСФСР тоже положил в свой
портфель. Закрыв ящик, он попытался на бирке восстановить нарушенную печать, но из его затеи ничего не
получилось.
Выйдя из прокуратуры, он закрыл входную дверь на замок, после чего прошел к остановке автобуса, предварительно сняв резиновые перчатки, в которых работал в прокуратуре, и спрятал их в портфель.
Посмотрев на циферблат часов при лунном свете, он удивился, что вся операция заняла 17 минут.
Около остановки автобуса уже стоял «Запорожец» Бороды.
— Ну как? — задал Борода свой первый вопрос.
— Как в лучших домах Парижа, — похвалился Сарафан, довольный, что задуманное осуществлено без
осложнений.
Проехав километра полтора, они увидели, как вновь загорелись уличные фонари.
— Долго чухались, — заметил Сарафан.
— Я им на трансформаторной подстанции повесил свой замок, — пояснил Борода.
Глава 23
Приехав домой, Борода с Сарафаном отложили дело Матроса в сторону для более позднего с ним
ознакомления и стали просматривать каждый по тому «своего» дела.
— Смотри, старуха опознала Диспетчера как мужчину, который у нее ремонтировал на даче свет, —
взволнованно сказал Сарафан, прервав молчание.
Они вдвоем стали просматривать том дела, который был у Сарафана в руках. Найдя в нем протокол
опознания по фотографии, Борода взволнованно пробурчал:
— Ты смотри, б..., докопались, поищи допрос Петлюры в своем деле, а я поищу в своем, — потребовал он.
Пролистав том дела несколько раз, Сарафан сказал:
— У меня его нет.
Долистав свой том, Борода удивленно заметил:
— У меня тоже. — После некоторой паузы поинтересовался: — Почему они его не взяли и даже не
допросили?
— Оставили нам в качестве живца, — грустно пошутил Сарафан.
— Надо его, дурака, выручать, — как неизбежное предложил Борода.
— Там же засада! — встревоженно напомнил Сарафан.
— Я знаю, что они сделали засаду, но не будут же они в ней целый месяц держать целый взвод. Оставили
одного или пару ментов. Мы, выследив их, попытаемся обмануть. Пойдешь со мной? — спросил он Сарафана.
— Куда денешься, надо идти, — согласился Сарафан.
Собираясь уходить из дома, Борода сказал:
— Будем работать тихо, но, если дело дойдет до шухера, придется глушить. У Диспетчера в спальне окно не
закрывается на задвижку, или как она называется — щеколда, что ли. Надо стекло окна поскрести ногтем, дать
сигнал Диспетчеру, что пришли свои, а потом залезть в окно. Оно открывается внутрь.
Борода прихватил с собой пистолет. Увидев, как он его кладет во внутренний карман пиджака, Сарафан
спросил:
— Зачем нам дура?
— На всякий случай, — неопределенно ответил Борода. — Если дело дойдет до мокрого, то тебя за собой не
потяну. Ты же мой зять, — спокойно пояснил Борода. — Мне такая работа знакома по молодости.
«Ну и выдержка у старика», — позавидовал Сарафан, не представляя, сколько сил должен был потратить
Борода, чтобы не выказать зятю свой испуг.
Прокравшись к дому Диспетчера, они стали осторожно обследовать прилегающую улицу, двор соседей, но
ничего подозрительного не обнаружили. Совещаясь, они оба обратили внимание, как в туалете, стоящем во
дворе соседа Диспетчера, загорелся свет и погас. Из туалета соседа хорошо просматривались двор и входная
дверь дома Диспетчера.
— Вон где он засел, — заметил Борода. — Даже с запахами не считается, — нашел в себе силы пошутить он.
С противоположной стороны через огород другого соседнего двора они проникли к дому Диспетчера и
подобрались к окну его спальни.
— К этому лопуху полезешь ты. Чтобы минут через пять нашего духа здесь не было, — потребовал
взволнованно Борода шепотом.
Проснувшись, Диспетчер услышал знакомый сигнал от окна, а потом увидел, как через окно к нему в спальню
влез Сарафан.
— Чего тебе приспичило через окно ко мне лезть? — напуганный происходящим, спросил Диспетчер
Сарафана.
— Собирайся и через пару минут чтобы нашего духа здесь не было, — потребовал Сарафан.
— Что случилось? — уже не скрывая страха, шепотом спросил Диспетчер.
— Месяц за собой ментов водишь и хвоста не видишь. На тебя менты засаду устроили.
— Чего же не берут? — удивился Диспетчер.
— Ждут прихода дружков, а когда дождутся, то заберут, не сомневайся, — «обрадовал» его Сарафан. —
Возьми с собой самое ценное и документы, — посоветовал он.
— А не угрохаете? — испуганно стал сомневаться Диспетчер.
— Для какого... мы давали тебе деньги, может, для того, чтобы сейчас забрать? Ты что, совсем о..., — теряя
терпение, обозленно прошипел Сарафан.
— Теперь верю, — согласился Диспетчер, поспешно уходя из спальни в коридор. Через несколько минут
Диспетчер с огромной хозяйственной сумкой появился в дверях спальни.
— Меньше этого вагона у тебя сумки не нашлось?
— Итак до хрена оставлять приходится, — едва не плача возразил Диспетчер.
Прежним путем Сарафан и Диспетчер выбрались из дома и огородами, незамеченные, удалились к Бороде.
До самого дома Бороды Диспетчера не покидало сомнение в правильности принятого им решения. Страх за
свою жизнь был сильнее страха быть пойманным работниками милиции.
Только придя домой к Бороде и ознакомившись с протоколом опознания себя по фотографии старухой, он
