Виолетта Горлова - Как пальцы в воде
Мисс Старлингтон, аккуратно всунув свои узкие ступни в туфли, закрыла глаза и попробовала – в который раз! – обдумать тактику своего поведения в Тауэринг-Хилле. До посадки в Хитроу оставалось еще минут двадцать. В первый день своего возвращения в Англию она решила остановится в гостинице, чтобы немного времени – пару недель или больше? – адаптироваться, а затем уже сообщить о своем приезде родственникам. Подумав о них, Энн уловила себя на мысли, что наконец-то может проанализировать свои прошлые отношения с Линдой и Элизабет (ей всегда было сложно называть ее матерью) вполне равнодушно и отстраненно: ненависть и жажда мщения перегорели в новой концепции ее собственного мироощущения. И Энн надеялась: эти негативные мысли и ощущения навсегда покинули ее сознание. Хотя она все же немного побаивалась, что при возобновлении непростого общения с родственниками, метастазы гнева вновь могут проклюнуться в ее душе и начнут выделять свои ядовитые миазмы. Странно то, что с ее окончательным выздоровлением, она стала хуже чувствовать окружающих: не то, чтобы девушка полностью утратила эту способность, но степень этих ощущений значительно понизилась. Да и сейчас Энн не испытывала уверенности, что ее опыт в таком специфическом умении был достаточно объективным. Что ж, будущее покажет, в любом случае, интуиция просто обязана подсказать ей оптимальную тактику поведения в родном «осином гнезде».
Ко многим изменениям, произошедшим в ней самой, Энн пока так и не привыкла. Но все же обретенная уверенность в своих способностях, уме и внешней привлекательности должна помочь ей противостоять тем людям, которые когда-то сознательно унижали и презирали несчастную, жалкую, нескладную толстушку. И размышления мисс Старлингтон постепенно потекли в более приятное русло. А кто может быть интереснее и значительнее объекта любви и девичьих грез в таком романтическом возрасте?.. Марк… как он ее встретит? Но воспоминания о своей первой влюбленности сразу же вызвали другие ассоциации, связанные с Фрэнком, и они были отнюдь не невинными. До сих пор Энн было стыдно за свою глупую выходку. Можно, конечно, найти массу оправданий своему поступку, но довольно-таки сложный, длительный этап становления мисс Старлингтон воспитал в ней критическое отношение к себе, напрочь отбив желание проявлять малодушие. Да, алкоголь в таком количестве был у нее впервые в жизни, но… все равно виновата только она одна!
После того памятного разговора с Марком в кафе девушка все же нашла в себе силы (желание уже было) измениться в лучшую сторону, и детектив, конечно же, заметил это и даже как-то, при случайной встречи, сделал девушке красивый и небанальный комплимент. Но затем уже не проявлял к ней какого-либо интереса. По большому счету, его равнодушие и стало триггером для ее решения уехать на какое-то время из Тауэринг-Хилла и вообще из Англии. Были, безусловно, и другие причины, но когда Энн задавала себе вопрос: если бы у Марка возник к ней особый интерес, и у них завязались бы романтические отношения, смогла бы она уехать? И она честно себе отвечала – нет. Слишком сильна была ее влюбленность в этого мужчину. Возможно, такое поведение Лоутона и подтолкнуло ее на короткую интрижку с Фрэнком. Все это так, но вина за любые глупости лежит на самом человеке, их совершившем. Тем не менее, невзирая на некоторую тревожность мыслей (обычные сомнения в возможности исполнения каких-либо приятных событий), уверенность в своем счастливом будущем не покидало девушку, поэтому она позволила себе полностью погрузиться в мечты, которые неустанно и красочно рисовало ее воображение. Вот Марк видит ее, такую красивую и стильную, а затем обнаруживает, что интеллект девушки стоит того, чтобы присмотреться к ней повнимательнее… Потом следовал сценарий такого любовного и страстного романа, что если бы Марк смог подсмотреть хотя бы часть эпизодов со своим непосредственным участием, нарисованных богатой фантазией мисс Старлингтон, – рисковал бы потерять покой и здоровый сон на длительное время. Энн предполагала возможную отрицательную реакцию любого мужчины на такое, желаемое ею, развитие событий. Но девушка самоуверенно решила, что она вполне способна приручить любую мужскую особь. Затем шла свадьба, дети, интересная и счастливая совместная жизнь, но что будет дальше воображение умолчало, «усмехнувшись» красивым многоточием. Невзирая на свои матримониальные мечты, Энн не собиралась выходить замуж в ближайшие пять лет. К тому же она была достаточно умна, поэтому подозревала, что большинство мужчин предпочитают свободные отношения достаточно длительный период. Да и не исключено, что ее потенциальный избранник может относится к категории мужчин, которые остаются холостяками почти до старости.
Энн взглянула в иллюминатор – показались огни вечернего Лондона, и она почувствовала приятное и будоражащее волнение от встречи «новой» мисс Старлингтон со своим «прошлым» в теперешнем его настоящем.
Глава 4. ЛОРА КЭМПИОН, СТРИНГЕР (ретроспектива)
Настало время подсчитать плюсы прошедшего отпуска. Вообще-то, в отлично проведенном ею времени минусов-то и не было! Несмотря ни на что! Достаточно посмотреть на себя в зеркало: похорошела, похудела на целых десять фунтов. Да уж, любовные переживания неплохо способствуют диете. Кожа приобрела легкий бронзовый оттенок. Она стала очень привлекательной, возможно даже красивой. Многих мужчин ожидает приятный сюрприз… только, к сожалению, ей это не очень интересно.
Большой дом мисс Кэмпион, ухоженный сад, палисадник, бассейн и все остальное хозяйство не были оставлены без присмотра в ее отсутствие. За садом и другой флорой ухаживал садовник Харли Таунсенд. Всю работу по обслуживанию и нормальному функционированию большого бассейна организовывал студент местного колледжа Джон Бэнкс. Лора известила о своем приезде миссис Таунсенд. Пятидесятилетняя Стелла и ее муж Харли Таунсенд работали в небольшом поместье мисс Кэмпион не один десяток лет. Когда-то двадцатилетняя Стелла эмигрировала из Румынии и нашла работу у миссис Джоан Кэмпион, бабушки Лоры. Девушка заняла место домработницы, недавно умершей Виктории Таунсенд, а через пару лет Стелла завладела и сердцем сорокалетнего вдовца, не забыв при этом и о других, не менее важных материальных атрибутах законного брака. Харли Таунсенд уже давно работал садовником у миссис Кэмпион, но жил в своем коттедже по соседству с усадьбой. Вскоре у молодоженов родилась дочь. Мать называла девочку Мирелой, что в переводе с румынского означает «восхитительная», хотя толкователи приписывают владельцу этого имени такие черты, как невозмутимость, подозрительность и двуличность. Удивительно, но еще будучи ребенком, Мирел оправдывала все эти качества. Девочка росла очень красивой, будто бы вобрав от своих родителей, отнюдь не блещущих красотой, только достоинства их внешности: густые черные волосы, темно-карие глаза в обрамлении длинных ресниц и широких темных бровей, тонкие черты лица. Если многие красивые дети с возрастом и теряют свою исключительную привлекательность, то внешность Мирел приобрела еще большее очарование. Но это редкое в пубертатном периоде внешнее качество девушки-подростка имело свою неприятную подоплеку, которую можно было заметить только при длительном общении с ней. Ее родители поняли, что их дочь отстает в своем умственном и психическом развитии, когда той исполнилось три года. Но легкая форма дебильности не помешала девочке вполне удовлетворительно закончить среднюю школу. Ограниченность абстрактного мышления и отсутствие способности к сложным обобщением не повлияло на установление нормальных взаимоотношении Мирел с окружающим миром. Ее речь для обиходного общения была развита вполне достаточно. Ее считали обычным, правда, несколько агрессивным подростком. По-видимому, с возрастом в умственном развитии Мирел произошли прогрессивные изменения. Супруги Таунсенд списали эти заметные улучшения в психическом состоянии своей дочери на гормональную перестройку ее организма. Возможно, такой вывод соответствовал истине. Мирел успешно освоила необходимое количество знаний и профессиональных навыков, чтобы работать в качестве официантки. Можно было бы попытаться достигнуть чего-нибудь большего, но она не захотела. С самого детства девушка помогала матери заниматься не очень сложным домашним хозяйством мисс Кэмпион, которая требовала поддержание чистоты и порядка в доме и необременительной готовки. Большие приемы Лора организовывала редко и для этой цели всегда приглашала службу кейтеринга. Но иногда у людей, перенесших некоторые психические отклонения, встречается односторонняя частичная одаренность. Мирел не обладала способностью к умножению в уме больших чисел, как, впрочем, и другими выдающимися талантами, но некоторые ее возможности, очевидно, нуждались в более пристальном внимании окружающих. Она обладала достаточной хитростью и определенной проницательностью, кроме того, степень ее осведомленности о личной жизни многих обитателях Тауэринг-Хилла могла бы их весьма удивить, если бы им пришло в голову спросить девушку об этом. На самом деле все имеет свое объяснение, хотя это слово не совсем подходит по своему смыслу в данном случае.