Дерек Картун - Явочная квартира
- Мы бы хотели заказать некоторые работы на цифровом сканирующем оборудовании. Проверяем новую технологию печати, при которой изображение воспроизводится с высокой степенью точности.
Он вовсе не был уверен, что правильно употребляет термины, но надеялся, что собеседник спишет его ошибки на плохое знание немецкого.
- Яволь! - отозвался человек на другом конце линии.
- В последнее время вам приходилось выполнять что-нибудь в этом роде?
Да. И они будут рады продемонстрировать уважаемому клиенту свои достижения.
- Мой коллега свяжется с вами завтра утром. Он обсудит возможность выполнения работ весьма значительной сложности. У меня такое чувство, что помочь нам сможете только вы.
Тысяча сожалений, но как раз завтра это будет затруднительно. Произошел несчастный случай - оператор, работавший на новом оборудовании, погиб несколько дней назад, угодил под колеса по пути с работы. Пока заменить его некому - они уже направили в Мюнхен сотрудника, который должен освоить новшество, но тот вернется только через неделю. Нельзя ли договориться на более поздний срок?
- Жаль, что так вышло, - сказал Баум, - Несчастный случай, вы говорите?
Директор, похоже, действительно был огорчен. Да, это был наезд. Какой-то водитель заехал на улицу с односторонним движением и сбил мопед. У полиции есть подозрения, что это было специально подстроено.
- Жаль, - ещё раз сказал Баум, - И все же мой коллега навестит вас завтра, чтобы обсудить предварительно все условия. Можно условиться, допустим, на три часа?
Да, завтра в три. Постараемся сделать все, что можно.
Позже Баум сказал Вавру:
- Раз уж кто-то начал устранять свидетелей, то кого он изберет следующим? Только нашего приятеля Котова - вот кого. Если, конечно, тот не заслан КГБ, в этом случае Котов знает, что делает. Но поскольку дело предельно усложнилось, то я сомневаюсь, что Котову в нем назначена столь простая роль.
- Так это или не так - наше положение хуже некуда. Плывем по бурным волнам политики.
- Эти самые слова и я сегодня сказал.
- Меня вызывают к четырем к премьеру. Вместе пойдем.
Баум усмехнулся:
- Легче от этого не станет, но я готов.
Предвидел он правильно: от того, что шефы контрразведки явились вдвоем, легче никому не стало. Премьер-министр был чрезвычайно недоволен и выражал это на свой лад, а присутствовавший тут же Антуан Лашом, у которого были все причины негодовать, изо всех сил распалял гнев хозяина.
Сидели они в кабинете премьера - и никакого радушия, даже прохладительных напитков не было предложено. Вавр предупредил своего зама, что первоначальное неудовольствие шефа - просто пустяк по сравнению с тем, которое обнаружится, когда тот узнает, что перебежчик сбежал.
- Вот тут ты увидишь нашего коротышку из Оверни во всей красе, пообещал он, - Зрелище не для слабонервных.
Так оно и оказалось.
- Ну и что сказал этот Алексей Котов, когда выяснилось, что привезенные им фотографии подделаны? - спросил премьер-министр.
- Котов, к сожалению, исчез, - ответил Вавр просто. Он долго прикидывал в уме, как бы это получше преподнести пилюлю, и решил выложить все, как есть: все равно правду не скроешь.
- Что??? - раздался в ответ полузадушенный вопль. Если можно сказать о человеке, что у него шерсть встала дыбом, - именно это и произошло с премьером. Другой на месте Вавра потерял бы самообладание, он же только ответил прямым взглядом на бешеный взгляд премьера и пожал плечами, как бы говоря: всякое бывает, ничего не поделаешь.
- Да, господин министр, прошлым вечером перебежчик сбежал из квартиры, в которую мы его поместили. Это в высшей степени огорчительно, виновные понесут наказание.
- Огорчительно! И это все, что вы можете сказать, Вавр?
- Очень серьезное упущение, - уточнил Вавр
- Где он?
- Пока неизвестно. Разумеется, к поискам уже приступили.
- Что он теперь предпримет, по-вашему?
- Вынырнет где-нибудь в Европе, а то и в Москве, и представит свое приключение в фантастическом свете. Такое дважды случалось в последние годы с советскими перебежчиками.
- Мы, конечно, в его исполнении будем выглядеть как дураки, чтобы не сказать большего.
Вавр только плечами пожал в ответ.
- На моей памяти это самый большой провал ДСТ, - вмешался Антуан Лашом, - Мое имя смешали с грязью, выставили напоказ не только в спецслужбах, но и в желтой прессе. Так называемые эксперты твердили, будто фотографии подлинные, и перепроверили только когда я сам настоял. Мы располагаем определенными фактами, указывающими, что в наших правящих кругах скрывается вражеский агент - позволю себе напомнить, что это отнюдь не ваш покорный слуга. И что же? Единственный человек, способный пролить свет на это темное дело, как ни в чем не бывало ускользает у нас из-под носа, - и добавил, преисполненный сарказма:
- Вот после этого и полагайся на контрразведчиков.
- Когда они ко мне впервые обратились, Антуан, - подхватил премьер-министр, - я дал им ясно понять, что не верю в вашу причастность к этому делу. Хотя меня убеждали в обратном. И вот, как видите, оказался прав вопреки всем их доказательствам. Я не специалист по безопасности, - он небрежно махнул рукой в сторону Баума и Вавра, - но в людях разбираюсь. Иначе как бы я продержался в политике больше тридцати лет?
Этот выпад относился скорее не к текущим событиям, а к дележке портфелей, которая неизбежно последует за выборами: Лашом, возможно, возглавит новое правительство и не оставит без внимания безупречную позицию нынешнего премьера - тот в будущем рассчитывает на солидный пост.
Вслед за пылкой тирадой он обратился напрямую к Бауму и Вавру.
- Некомпетентность! Абсолютная! - выкрикнул он, заводя сам себя до состояния слепого гнева, всегда пугавшего сотрудников, - ДСТ - сборище болванов, всех повыгоняю! Слышали, Антуан? Гнать оттуда всех! Что касается вас, господа начальники дурацкого департамента с громким именем, уж постарайтесь как-нибудь выкрутиться из этой постыдной истории. Отыщите Котова! Найдите агента, если таковой существует! Заставьте свой технический отдел работать на современном уровне. Растолкуйте им, что на дворе второе тысячелетие кончается, расскажите про достижения фотографии, электроники. Кроме них, это знают все, в том числе и я.
Премьер сделал паузу, чтобы передохнуть, и Вавр осмелился ею воспользоваться.
- Разрешите, господин премьер-министр, заступиться за наш отдел, - он помедлил, не зная, позволено ли будет продолжать. Премьер восстанавливает силы, возможно, ждет возражений, чтобы испепелить провинившихся. Ближайшие его сотрудники изучили эту манеру и предпочитали не возражать, помалкивали себе ради собственной безопасности.
- Никто не отрицает, что произошла большая неприятность, - продолжал Вавр, - Я лично несу за неё ответственность. По-прежнему полностью доверяю моему заместителю Альфреду Бауму, он непосредственно занимался этим делом, но и я был в курсе всех предпринятых действий, и тот факт, что мы не сумели организовать охрану перебежчика, лежит и на моей совести тоже.
Вавр снова сделал паузу, но никакого знака от премьера не последовало, и он решился говорить дальше.
- Необходимые шаги в отношении технического отдела будут предприняты. Приношу глубочайшие извинения господину Лашому за причиненные ему и его супруге огорчения. Сожалею, что мы поверили в подлинность фотографий. Однако позволю себе заметить, что тут мы впервые столкнулись с такой ловкой и мерзкой формой обмана. Напрашивается вывод, что побег Котова был задуман специально, чтобы очернить неповинного человека и отвлечь подозрения от кого-то другого. Что ж, кагэбэшникам на время удалось нас провести, но в конце концов обман раскрыт, и мы сосредоточим внимание на главном: кто же все-таки является их агентом. Вы, конечно, можете возразить, что, мол, никакого такого "крота" в высших эшелонах вообще нет, а данные о том, что происходит на заседаниях нашего кабинета министров, Котов получил от сотрудников более низкого ранга. Вполне вероятно, мы и эту возможность учтем. Но если это так, возникают вопросы: почему избран жертвой именно господин Лашом? В чьих это интересах и какую цель преследуют те, кто пытается помешать его политической карьере?
Жорж Вавр умолк, давая обоим политикам время, чтобы осмыслить сказанное, и молчал ровно столько, сколько позволяли приличия. Потом неожиданно обратился к своему заместителю:
- А ваше мнение, Альфред?
В эту игру они не раз играли: внезапное молчание - и смена ритма, как в музыке.
Баум ожидал чего-то в этом роде и был готов принять мяч. Как только взоры политиков устремились на него, он потер подбородок, чуть сгорбился и многозначительно покачал головой, олицетворяя осторожность, мудрость и здравомыслие.
- Прошу прощения, господин министр, я бы хотел добавить чисто личные соображения. В делах такого рода некоторую роль играет то, что можно бы назвать интуицией. Конечно, лучше бы, как в научном эксперименте, двигаться от предпосылки к доказательству и далее к окончательному и твердому выводу, но в нашей работе обстоятельства редко поддаются такому прямому расследованию. Так вот, у меня сложилось впечатление, что нас пытаются вовлечь в интриги самой высокой политики, и сейчас пока невозможно определить их масштабы.
