И Кубатько - В Синг-Синге все спокойно
Налог взимается и с преступлений
В других, намного более тяжелых случаях, насчитывавших десятки мертвых, ФБР оперировала менее успешно.
В 1925 году удар направлялся на сращивание контрабандной торговли алкоголем, наркотиками с полицейскими чиновниками в Цинциннати, что закончилось осуждением двадцати двух уголовных преступников - сорок восемь других обвиненных были оправданы.
К Аль-Капоне в Чикаго пока не рискнули подступиться, поскольку "федеральные законы, которые поручалось защищать ФБР, Капоне не нарушал". Если бы бюро предприняло меры против "Скарфэйса", оно само могло оказаться в опасности столкнуться с федеральным законом, так как Капоне торговал алкоголем, что хотя и было запрещено, однако ограничивалось не только Иллинойсом, но и вторгалось в другие федеральные штаты. Поскольку существовал "Закон о антитрестовской деятельности", который среди прочего "запрещал любое воспрепятствование торговли между штатами". Закон есть закон - ФБР во всяком случае не стало предпринимать ничего, чтобы не нарушать "Закон об антитрестовской деятельности".
В 1929 году ФБР выдвинуло Аль-Капоне претензию. Речь шла не о множестве убийств - эти "дела" были давно положены под сукно - и даже не о существовании банд. Обвинения против гангстерского босса были куда невиннее.
В начале года в Чикаго по жалобе федерального правительства должен был состояться процесс, на который вызывался в качестве свидетеля и Аль-Капоне. Однако Скарфэйс не явился. Вместо себя он прислал справку от врача, что пациенту Аль-Каноне, больному воспалением легких, предписан больничный режим и он является нетранспортабельным.
Агенты ФБР установили, что "тяжелобольной" посещал в это время скачки в солнечной Флориде, прогуливался на своей яхте у берегов Майами, летал на Багамские острова и посещал увеселительные заведения в других местах. Так появился пункт № 1 обвинения против супергангстера - неуважение к суду. Оно обошлось ему всего в 5 тысяч долларов - столь невелик был залог, которым он после ареста выкупил себе свободу. Затем Аль-Капоне поехал на совещание гангстерских боссов в Атлантик-Сити и провел ещё день на море с одним из своих "горилл". 16 мая он возвращался в Чикаго. По дороге, в Филадельфии, неожиданно отказал мотор автомашины и пришлось искать мастерскую для ремонта. У городского кинотеатра Аль-Капоне попал в устроенную полицией проверку документов.
Усердные служаки "копы" даже обыскали его. При нем они обнаружили револьвер в элегантной кожаной кобуре.
- Это - мое личное оружие, - развязно объяснил Капоне, - а вот и разрешение на него.
- Но разрешение выдано в Чикаго, и в штате Пенсильвания оно недействительно. Вы арестованы, мистер, за незаконное ношение оружия!
Все произошло очень быстро, через 17 часов процесс был закончен, и Аль-Капоне на целый год стал заключенным тюрьмы Холмесбург.
Тюремное начальство вполне отдавало себе отчет, какая ему выпала честь - держать у себя за решеткой столь знаменитого заключенного. Следовательно, в удобствах для него недостатка не было. Аль-Капоне мог вести продолжительные телефонные разговоры с Чикаго и даже приглашать своих доверенных лиц на беседу в тюрьму. Организация его пока что в основном продолжала действовать без помех.
В тюрьме Скарфэйс первый раз в жизни почувствовал себя свободным и раскованным. "За все долгие годы моей службы мне никогда ещё не приходилось видеть более покладистого, веселого и услужливого арестанта. Он идеальный заключенный", - вспоминал впоследствии тюремный врач.
Всеобщее удивление, вызванное тактикой Аль-Капоне, стремившегося к возможно скорейшему окончанию процесса и немедленному оглашению приговора, рассеялось, когда мэр Филадельфии заявил представителям прессы: "По донесениям, которые я имею, Аль-Капоне после совещания со своими соперниками ощущал грозящую ему смертельную опасность. Он скрывался от одной банды, которая хотела его убить. Поэтому совещание и состоялось в Атлантик-Сити, а не в Чикаго. Если бы он не был заинтересован в том, чтобы попасть в тюрьму, он бы боролся на суде до последнего".
Итак, пунктом № 2 обвинения стало незаконное ношение огнестрельного оружия. И это, действительно, не противоречило желаниям Аль-Капоне. Зато совсем не по вкусу гангстеру пришелся пункт № 3 обвинения - уклонение от уплаты налогов. Это был "нетрадиционный" ход ФБР и работающего в связке с джи-менами налогового департамента. В самом деле, получалось так, что с 1924 года Аль-Капоне приобрел огромное состояние, но не уплатил с него ни единого цента налогов. И вот против него было выдвинуто примечательное обвинение в том, что он не сообщал государству о своих преступлениях, а посему оно не имело возможности взимать с него подоходный налог. Именно так, предметом обвинения стали не убийства, не шантаж, не разбой и другие уголовные преступления, а уклонение от уплаты налогов с этих "дел"!
Само собой разумеется, расследование по данному пункту было непростым, ибо гангстерский босс сделал все возможное для сокрытия своих прибылей. Ревизоры мучились целых два года, а итог был не так внушителен. Доказать удалось лишь то, что за период с 1924 по 1929 год доходы Аль-Капоне составили не менее одного миллиона, что означало неуплату налогов в сумме около 185 тысяч долларов. Поскольку Аль-Капоне не смущаясь тратил свои деньги в открытую, можно было считать, что в действительности речь шла о гораздо большей, многомиллионной сумме. Противоречие между своими официально установленными доходами и фактическими расходами Аль-Капоне объяснил с подкупающей наивностью: "Один миллион - из собственного кармана, а остальные одолжил". Так как обратное доказать не удалось, засчитали только один миллион.
На суде в Чикаго все установили самым "тщательным" образом: за период с 1925 по 1927 год подоходный налог не уплачен, а за 1928-1929 годы нет сведений о доходах. За все вместе Аль-Капоне приговорили к десяти годам тюрьмы и 50 тысячам долларов денежного штрафа. Приговор был вынесен 24 октября 1931 года, и апелляционные инстанции, вплоть до Верховного суда США, утвердили его.
Первые два года Аль-Капоне провел в федеральной тюрьме в Атланте, веселые времена в которой, однако, уже миновали. Затем его перевели в более надежную с точки зрения предотвращения побега тюрьму. Находилась она на скалистом острове Алькатрас, расположенном около Сан-Франциско. После семи лет и шести месяцев заключения тюремные врачи поставили диагноз, что Аль-Капоне неизлечимо болен в результате запущенного сифилиса. В ноябре 1939 года его досрочно выпустили из тюрьмы. Он поселился на своей вилле во Флориде, где и умер в январе 1947 года.
После исчезновения Аль-Капоне с чикагской сцены его приемником стал "экс-горилла" Энтони Аккардо. Под его эгидой начал гангстерскую карьеру человек, чье имя впоследствии стало известно всему миру в связи с убийством президента Кеннеди, - Джек Руби.
Преступники в белых воротничках
Примерно к 1930 году приобрел свою теперешнюю структуру крупнейший преступный синдикат Соединенных Штатов - "Коза костра". Создание его началось в 90-х годах прошлого века, когда сицилийская мафия переключилась на США. Окруженное тайной и легендами братство, которое является, пожалуй, самой старой формой организованной преступности, нашло в Новом Свете благодатную почву для своего процветания.
Мафиози впервые привлекли к себе внимание, когда в Новом Орлеане и других городах Америки были найдены трупы членов этой организации, казненных по приговору тайного суда - за "предательство". На всех убитых был знак - разрез от уха до уха. Полиция тогда не сумела расследовать до конца ни один из этих случаев, ибо высший закон мафии - молчание.
Банды мафиози утвердились во многих городах Соединенных Штатов, прежде всего в Новом Орлеане, а затем на Северо-Восточном побережье. Между ними шла ожесточенная борьба, тогда Сальваторе Маранцано выдвинул план объединения всех этих групп чисто американским способом - в один "синдикат". Но осуществить свой план он не успел. Его злейшие конкуренты в борьбе за пост верховного главы нанесли свой удар 10 сентября 1931 года. Лаки Лучано и Вито Дженовезе убили Маранцано и 40 его ближайших сообщников. Массовые убийства среди мафиози вызвали ужас по всей стране от Атлантики до Тихого океана. Но путь к господству Дженовезе и Лучано, который затем стал играть первую скрипку, был открыт.
Вскоре 24 преступные банды, носившие невинное название семей, объединились в "синдикат" "Коза ностра", что в переводе означает "наше дело". Некоторые из них были уже представлены на совещании гангстеров в Атлантик Сити и там выработали свои директивы для объединения.
Во главе каждой "семьи" стоял "капо". Этот босс имел ассистентов, которых называли "саттокапос". Они командовали "солдатами" - простыми гангстерами. Структура и дисциплинарные предписания "синдиката" ориентировались на образец - армию США. В "Кодексе поведения" ("Code of Condukt") сообщались подробности. Правило № 1: "Тот, кто нарушит кодекс, теряет свою голову. Тот, кто не умеет молчать, должен умереть". Этот древний закон оказался необычайно действенным. Осуществляемые тысячи раз убийства по приговору тайного судилища (фемы) защищали "Коза ностра" извне и не позволяли расследовать её дела.
