Линдон Стейси - Шесть к одному – против
— Тебе нравится? — спросил Гидеон, любуясь серебристо-черной машиной.
— Мило, — сдержанно ответила Пиппа. — Я думала, ты закончил с этим, когда разбил предыдущий.
— С этим нельзя закончить. Ты ведь не можешь закончить с лошадьми. Невозможно. К тому же предыдущий я не разбил. Если помнишь, мне немного помогли.
— Что тут у вас? — поинтересовался, выходя, Джайлс. — Мне только показалось или я действительно слышал мотоцикл? Ух, ты! Только не говори… «харлей»?
— Нет, всего лишь «триумф». «Харлей» я себе позволить не могу. К тому же предпочитаю покупать британское.
— Красавец! И молчал, да?
— Только-только купил. Можно сказать, по случаю, хотя мечтал последние восемнадцать месяцев. Продал пару картин в галерее и решил, что пора.
— Прошу извинить, — сказала Пиппа. — Оставляю вас восторгаться новой игрушкой Гидеона, пока она цела, а мне надо позаботиться об ужине. Все будет готово примерно через полчаса.
— Вот так-то. Счастливы не все, — заметила Ева, когда за Пиппой закрылась дверь.
— Наш двоюродный брат разбился на мотоцикле, когда ей было шестнадцать. Она его обожала, — объяснил Джайлс. — Но не беспокойтесь, со временем привыкнет. Наверно, она просто считала, что раз у Гидеона есть «лендровер», то про мотоциклы он уже и не вспомнит. Лично я в это не верил.
Не считая неосторожной реплики Ллойда, за которую Пиппа наградила его ледяным взглядом, тема мотоциклов за ужином не поднималась, и разговор шел, главным образом, о намеченном на ближайшую субботу посвящении Гидеона в охотники.
Тема эта была столь же неприятна Гидеону, как Пиппе упомянутая выше. Не проходило и дня, чтобы он не пожалел о данном в минуту помутнения рассудка обещании, спровоцированном брошенным Ллойдом вызовом. Беспокоила не столько чисто техническая сторона дела — хотя он вовсе не был уверен, как поведет себя в непривычных обстоятельствах Жаворонок, — как то, что ему предстоит вступить на территорию Ллойда, где именно Ллойд, как Магистр Тарранта и Стаура, будет главным. Мысль эта терзала его, как гноящаяся рана.
— Уже почистил котелок и сапоги? — усмехнулся Джайлс.
— Котелок? Ты где провел последние сто лет? — спросила Пиппа. — По-моему, у Гидеона есть черный смокинг.
— Неужели? — удивилась Ева.
— Вообще-то есть. Купил подержанный в прошлом году, когда пришлось выводить лошадь на Нью-Форест шоу для одного клиента. Помню, здоровенный был гунтер. Арена его пугала. Дойдет до середины и начинает пятиться.
— И ты с ним справился?
— Да. Проблемы были у наездника.
— И у остальных! — воскликнула Пиппа. — Тем не менее он даже что-то выиграл!
— Я ни при чем. Просто конь был красивый.
— Итак, с экипировкой все в порядке, — вмешался Ллойд, возвращая разговор к своей излюбленной теме. — Если возьмете Жаворонка, не забудьте вплести в хвост зеленую ленточку.
— Как мило, — пробормотала Ева.
— Зеленая ленточка предупреждает других наездников, что перед ними новичок, который может повести себя непредсказуемо, — объяснила Пиппа. — Если животное склонно лягаться, вместо зеленой вплетают красную.
— А что вообще представляет собой охота с пахучей приманкой? — поинтересовалась Ева. — Что, например, пахнет?
— Хороший вопрос. — Ллойд оживился, попав в свою стихию. — Прежде всего, собаки идут по следу, оставленному минут за двадцать-тридцать до старта…
— Думаю, здесь наступает тот самый момент, когда я выхожу и проверяю десерт, — перебила его Пиппа, поднимаясь из-за стола.
Ллойд никак не отреагировал на эту демонстрацию.
— Раньше использовали анисовое семя вперемешку с пометом животных или даже человеческой мочой, но в наши дни применяют специальные химические кристаллы, растворенные в воде и масле. Смоченную в этом растворе тряпку волокут по земле, оставляя след. По желанию организаторов его можно сделать длиннее или короче, но для придания большей реалистичности след путают, оставляют в нем разрывы или обрызгивают водой.
— Вы знаете, как проходит след или это сюрприз для вас?
— План мы получаем заранее. Видите ли, охота проходит на частных владениях, и маршрут разрабатывается таким образом, чтобы не потревожить скот и не нанести урон урожаю. К тому же охотники должны преодолевать преграды, перепрыгивать кусты и заборы, и здесь нужно принимать во внимание требования безопасности. Каждый след — или полоса, как мы его называем — обычно имеет протяженность в две-три мили, иногда, когда охота рассчитана на весь день, три-четыре мили и даже больше.
— Звучит заманчиво, — сказала Ева. — А зрители допускаются?
— О, нет, — простонал Гидеон.
— Да. В похожий день мы собираем приличную толпу, — самодовольно сообщил Ллойд.
— Участвуют, конечно, английские гончие?
— Обычно, да, но разрешается брать любых гончих: биглей, выдровых, блудхаундов. Хотя, конечно, блудхаунды, берут только человеческий след.
— Хорошо, но что будет, если гончая идя по одному следу, наткнется на другой, например, лисий? По какому она пойдет?
— Почти наверняка по лисьему.
— И что тогда? Ее можно остановить?
— Это очень нелегко, но возможно, — улыбнулся Ллойд, — но обычно мы вынуждены ехать за ними и пытаться как-нибудь повернуть. Иногда…
— Понимаю, — прервала его Ева. — Так, значит, получается, что все эти разговоры насчет запрета охоты полная чепуха? Кто хочет, тот охотится.
Гидеон покачал головой, уже предвидя, что будет дальше.
— Вовсе нет! — заговорил с нажимом Ллойд. — Дрэг-хантинг, конечно, хорошее дело, но настоящую охоту никогда не заменит. Во-первых, она покрывает значительно большую территорию. Там, где раньше охотились с двумя или даже тремя сворами гончих, теперь охотятся с одной. Это уже до старта дает сокращение занятых на шестьдесят процентов…
К тому времени, когда Пиппа вернулась из кухни с тирамису и кремом, Гидеон и Джайлс, уже слышавшие разглагольствования Ллойда, пребывали в состоянии, близком к коматозному, а Ева, для которой ораторский порыв оказался в новинку, похоже, глубоко сожалела о том, что затронула опасную тему. Попытавшись сыграть роль адвоката дьявола, она наткнулась на одержимого.
— Все, хватит! — решительно объявила Пиппа. — Ллойд, выходи, поезд уже пришел.
— Я капитулировала пять минут назад, но он, кажется, и не заметил, — рассмеялась Ева. — Этот человек, надо признать, прирожденный политик.
— Ох, извините! Вам бы следовало остановить меня.
— Ты не дал ей шанса, — добродушно заметил Джайлс. — Стоит завестись, тебя уже не остановишь.
Ллойд поднял руки.
— Все, больше ни слова. Но вам действительно стоит прийти и посмотреть. И если придете, найдите меня до старта. Я покажу вам самые удобные для наблюдения места.
— Отлично, я так и сделаю, — пообещала Ева, и Гидеон с удивлением понял, что она говорит совершенно серьезно.
Утро дебютного для Гидеона дня выдалось пасмурным, и жидкий солнечный свет едва просачивался сквозь серую мглу, но к половине первого, когда Гончие Псы Тарранта и Стаура собрались на ферме Кошачий Коготь неподалеку от Шернборна, небо очистилось, а туман рассеялся.
К месту сбора Гидеон и Пиппа доставили лошадей в фургоне. Последовавшая за ними на своей машине Ева присоединилась к примерно полусотне зрителей, столпившихся перед фермой на краю засеянного горохом поля. Гривы у большинства лошадей были заплетены в косички, а сами наездники обрядились в бриджи, сапоги и жокейские пиджаки преимущественно черного и оливкового цветов. Егерь, два его выжлятника и сам Ллойд, как фельдмейстер, облачились в традиционное красное.
— Такой цвет называют еще «охотничьим розовым», — поведала Еве Пиппа. — Не спрашивай, почему, потому что я и сама не знаю. Так у них заведено.
— Возможно, потому что в давние времена куртки носили долго, и они линяли, — предположила практичная Ева и, махнув рукой в направлении дюжего мужчины средних лет с пышущим румянцем лицом, повернулась к Гидеону. — Послушай, я буду в «рейнджровере» вон того доброго человека. Ллойд нас познакомил и сказал, что он знает самые удобные места. Так что через минуту я ухожу. Кстати, я еще не сказала, что ты шикарно смотришься в этом наряде?
— И я ему то же самое говорю, — добавила Пиппа.
— Еще бы! После того, как я пролил столько крови, пота и слез, стараясь повязать этот шарф, — вставил Гидеон, поправляя белый шейный платок.
— Ты? — возмутилась Пиппа. — Посмотрите-ка! Мне это нравится! Да если бы не я, ты и сейчас бы еще стоял перед зеркалом!
— Я пробуждаю в ней материнский инстинкт, — сказал Гидеон, поворачиваясь к Еве, и тут же получил тычок в бок.
Ева рассмеялась и проследовала в направлении услужливого джентльмена. Впервые обрядившись в вельветовые брюки, плотной вязки джемпер и вощеную куртку, она выглядела так, словно проводила подобным образом едва ли не каждый уик-энд.
