Томейдж Пауэлл - Жаждущий крови
Я стоял, ощущая судороги в желудке, стараясь заставить себя привыкнуть к запаху и темноте. Стоило мне на цыпочках двинуться вперед, как вокруг поднялись клубы пыли. Когда я открыл глаза, просторный пол, пробитый тут и там мощными, поддерживающими крышу стойками, гулко скрипнул подо мной. Легкая дрожь пробежала по телу.
Кажется, я ошибся.
Однако… как насчет новенького замка на боковой двери?
У дальней стены куда-то вверх вел широкий скат. Его подножие находилось рядом с тяжелыми раздвижными дверями, которые открывались на погрузочную платформу со стороны улицы. Я подошел к скату и осторожно поднялся по нему. Наверху оказался кабинетик размерами не больше телефонной будки. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь грязное окошко над самым потолком. Здесь стояли крошечный столик, стул с прямой спинкой и… телефон. Мой пульс участился. Я прошел мимо каморки и там под большими в виде перевернутой буквы V подпорками крыши увидел коробки из гофрированного картона. Ими был забит каждый уголок чердака, так что казалось, будто здание вот-вот лопнет под их тяжестью. Достав нож, я вскрыл ближайшую коробку. Колоды игральных карт посыпались на пол. Я поднял одну из них и разорвал обертку. Картинки на рубашках явно не располагали к бриджу. Я вскрыл еще три или четыре коробки. В них оказались книги, «художественные фотографии» и кинопленки в маленьких футлярчиках с дюйм толщиной и около четырех дюймов в диаметре. Здесь их было несколько тысяч. Итак, если взять эти будоражащие воображение фильмы и…
Несколько минут я стоял и оглядывался по сторонам. Товара оказалось даже больше, чем я предполагал. Определить сейчас его стоимость не представлялось возможным. Два, три миллиона долларов? Квинтон вложил все свои оставшиеся средства в эту последнюю крупнейшую операцию, которая должна была превратить мерзкую вонь склада в сладкий запах роз.
Глава 20
Стоя рядом со мной и оглядывая чердак, Иви потерял дар речи. Он отозвался на мой телефонный звонок, приехал на склад, поднялся по скату и вытер платком рот и нос. Сейчас он опустил руку и сказал:
— Квинтон готов вывезти товар, но для тебя, Эд, было бы лучше, если бы он уже сделал это. Не могу даже представить, сколько он заплатил бы, чтобы убрать тебя.
Стив взглянул на меня, и мне показалось, будто я получил сильный психологический удар.
— Ты провернул дело, Эд, не имея ничего, кроме железной логики и веры в себя.
— Оно еще не закончено.
— Верно. В некотором смысле все только начинается, но когда наступит финал, люди, которые ни разу не слышали о тебе, родители подростков в тысячах миль отсюда будут сердечно благодарить тебя.
— Оставь комплименты, Иви. Тампа может готовиться к костру из этого товара. Оставшуюся часть работы ты выполнишь быстро. Квинтоны. Делани. Выявление замешанной в деле мелкой агентуры. Кажется, вскроется такая длинная цепочка, обнаружится столько интересных фактов, что даже Залазар будет доволен. Потом подключится зарубежная полиция. Они захотят идентифицировать товар, проследить его путь и выйти на источники контрабанды у себя. Это будет месяц торжества закона.
— Теперь все зависит от нас, Эд. Мы доведем начатое тобой следствие до конца, до последней детали.
— Включая Лепперта, — подсказал я.
— О, он идет по особой статье.
— Прекрасно. Позволь только вернуть тебе один твой же совет. Кто может предугадать поведение сумасшедшего? Будь поосторожнее, когда доберешься до него, Иви.
— Ладно, — ответил он. — А девчонка… Эллен Григсби… Хочешь присутствовать при ее освобождении?
— Думаю, да. Да, Иви, я хотел бы посмотреть, как к мужеству и достоинству Эллен присоединится счастье.
С этими словами я покинул лейтенанта. Получив от него обещание позвонить, как только события начнут близиться к завершению, я вернулся к своему автомобилю, сел за руль и ощутил неприятную слабость в теле. Затем мне удалось заставить себя прекратить думать о товаре на чердаке и обо всем, что с ним связано.
Я поехал домой.
Там я прогнал слабость холодной водой, надел свежую одежду и заглушил часть жара внутри ледяным пивом. Раздался телефонный звонок.
Быстро же работает Иви.
Я снял трубку.
Это был не Стив. До меня донесся грубый, гортанный голос со скрытым маниакальным смешком в глубине.
— Риверс?
— Да, — ответил я.
— Расс Лепперт. Кажется, у нас с тобой остались незаконченными кое-какие дела. Ты ищешь меня и натравил вдобавок полицию. Мне не нравится это, Риверс. Я не люблю, когда кто-то норовит забраться на мою шею. В таких случаях я начинаю чувствовать головную боль и злиться, просто слепну от страданий, пока снова не почувствую себя лучше. Две попытки убрать тебя и унять боль не удались, но теперь ты явишься сюда, приятель. Я в доме твоей подружки, так что тебе лучше приехать прямо сейчас, понял? Мои страдания достигли предела и не уймутся, пока я не шлепну тебя.
Мое сердце учащенно забилось.
— И не принимай меня за идиота, Риверс. Если попытаешься появиться незаметно и влезть в окно или пришлешь кого-нибудь другого, увидишь, что произойдет, Приезжай быстрее и без оружия. Я буду следить. Обогнешь дом и войдешь в комнату с большими окнами. Не надевай куртку и выверни карманы брюк, чтобы я убедился, что в них нет револьвера.
Я с трудом вздохнул.
— Как мне узнать, что ты там?
— Сейчас докажу… Эй, леди, скажите пару слов Риверсу…
Послышался задыхающийся голос Вероники:
— Эд, не…
— Достаточно, — сказал Лепперт. — Или, может, ты не убедился, Риверс?
В трубке раздались короткие гудки.
Перескакивая через две ступеньки, я спустился по лестнице, помчался к машине и прыгнул на сиденье. Взревев двигателем, автомобиль рванулся с места, словно необъезженная лошадь.
В соответствии с инструкциями сумасшедшего я припарковался, разбросав щебень на дорожке, оставил куртку с револьвером в машине, обошел по бархатному газону вокруг дома и остановился, чтобы вывернуть карманы брюк.
Солнечный свет отражался в больших стеклах хорошо знакомой мне гостиной, и из-за него было невозможно разглядеть, что происходит внутри. Пот струился по моему лицу, но руки не тряслись, а походка оставалась твердой. Вся дрожь сконцентрировалась внутри моего тела. Яд страха был слишком сильным, чтобы отравить только плоть. Он проник в мою кровь и вены.
Сначала я не собирался проходить через весь газон, но теперь поступил именно так. Когда я приблизился к гостиной, угол моего зрения изменился. Стекло утратило свою непроницаемость.
Итак, я увидел их обоих в комнате. Громадный парень с массивной головой, поросшей похожими на свиную щетину волосами, и съежившаяся Вероника. История заканчивается так же, как и начиналась, — сумасшедший верзила в комнате с женщиной и приближающиеся к ним мои шаги.
Я прошел через открытый внутренний дворик и распахнул выходящие прямо в него стеклянные двери. Когда я появился в гостиной, Лепперт, стоя в дальнем углу, повернулся ко мне. В руках у парня был револьвер. Дуло плавно поднялось и оказалось направленным на меня. Вероника лежала на полу, там, куда псих толкнул ее. Она пошевелилась, поднялась и с каким-то отсутствующим видом посмотрела на меня. Я даже усомнился, видит ли меня женщина.
Лепперт провел ладонью по сухим губам. Солнце придавало его глазам золотистый оттенок.
— Заходи, Риверс, — мягко произнес он. — Заходи. Хочу видеть твое лицо, когда ты получишь вот это…
— Вы не должны… — перебила его Вероника.
— Заходи, Риверс, — повторил Лепперт.
— Я не позволю вам стрелять! — Женщина сделала неуверенный шаг по направлению к нему. Он перевел оружие на нее.
Я понимал, что расстояние слишком велико, но выбора не было. Откликнувшись на предложение сумасшедшего, я быстро и уверенно вошел в гостиную. Зубы Лепперта блеснули в улыбке. Дуло револьвера снова смотрело на меня. Нож был вынут из ножен. Теперь дистанция уже не была столь велика. Заложив руку за спину, я подошел еще ближе к маньяку. Стремительный выпад. Нож попал ему в основание шеи. С секундным опозданием прозвучал выстрел. Лезвие исчезло в теле по самую рукоятку. Пуля ударила в пол возле моих ног. Лепперт отбросил револьвер и ухватился обеими руками за нож. Кружась и наталкиваясь на мебель, он двинулся по комнате. Я увидел, как Вероника подняла оружие маньяка и направила на него, что было в общем-то лишним, поскольку, когда Лепперт тяжело рухнул возле двери, мне стало ясно — он умирает. Сил вытащить нож ему не хватило. Рукоятка так и торчала из шеи. Руки сумасшедшего беспомощно пытались ухватиться за воздух.
Я наклонился над ним.
— Лепперт, ты слышишь меня? Еще можешь понимать? Признайся. Не стоит умирать с чужой виной на совести. Кто тебя нанял?
Золотистые глаза остановились на моем лице.
