Наталья Никольская - Все на мою голову. Умереть и не встать
— Да можно и на машине. Но не пешком, это точно.
У Ольги вырвался вздох облегчения.
— Пойдемте, сейчас как раз электричка будет, — позвала я их.
Мы вышли к станции и сели в подошедшую электричку. Приехав домой, пообедали и легли немного отдохнуть. Потом я подошла к Ольгиной кровати и потребовала:
— Покажи горло!
Ольга послушно раскрыла рот. Я заглянула туда и увидела, что горло ее было нежно-розового, совершенно здорового цвета.
— Вот так, — удовлетворенно сказала я. — Я же лучший лекарь на свете!
— Можно мне принять еще хересу для закрепления эффекта? — сразу же спросила Ольга.
— Ладно, можно, — усмехнулась я. — Как ты после стакана самогонки не опьянела — ума не приложу. Привычка, видимо!
Ольга надулась, но за хересом пошла. После этого мы все ненадолго уснули. Проснулись к вечеру и сразу стали собираться. Я снова обрядила Ольгу в длинную кофту и Кириллово трико. Осточертевшую лопату кинула в багажник. Потом мы сели в «Ниссан» и покатили к Речному.
На этот раз мы проехали далеко. Впереди замаячил какой-то домик. Ольга вдруг встрепенулась и стала внимательно вглядываться вдаль.
— Ты чего? — удивилась я.
— Это же сторожка! Сторожка лесника, Алексея Ивановича! Я ночевала у него тогда, ну, помнишь…
Я помнила.
— Может быть, к нему обратиться? — посмотрела я на Ольгу. — Если он лесник, то должен хорошо знать эти места?
— Ну давай попробуем, — неуверенно согласилась Ольга.
Мы подошли к сторожке, Ольга постучала в дверь.
— Кто там? — послышалось из домика.
— Алексей Иванович, это я, Оля, вы меня помните? Я как-то заблудилась в лесу и оставалась у вас…
— О! — раздался возглас не то удивления, не то восхищения, не то досады, а следом в проеме показалось лицо лесника.
Он с интересом переводил взгляд с Ольги на меня.
— Это моя сестра Полина, — поспешила представить меня Ольга. — А это Галя, подруга наша.
— Очень приятно, — ответил лесник. — Опять, что ли, заблудились?
— Нет-нет, что вы! Полина у нас никогда не заблудится! — Ольга явно подлизывалась ко мне. Не скрою, я была польщена.
— Алексей Иванович, — выступила я вперед. — Мы разыскиваем одно место. Там росла старая кривая береза. Мы никак не можем ее найти. Не могли бы вы нам помочь?
— Береза-то? — Он почесал подбородок. — Так ее спилили давно!
— Как спилили? — упавшим голосом спросила Галина.
— Да очень просто! Взял я пилу да и спилил, чтобы она лес не портила.
— А вы помните, где она росла? — Я умоляюще посмотрела на лесника.
— Конечно! Я тут чуть ли не каждое дерево знаю. А уж ту березу никогда не забуду. Помучился я с ней.
— Алексей Иванович, а вы не отведете нас на то место? — попросила я, улыбаясь одной из самых милых своих улыбок.
Алексей Иванович внимательно посмотрел на меня, и в глазах его появился теплый огонек.
— Отведу, отчего ж не отвести, — ответил он. — Сейчас.
Он обулся и вышел на улицу. Мы пошли по лесу. Машину я оставила возле сторожки лесника, но лопату взяла.
— Вы что, клад собрались искать? — удивленно спросил лесник.
— Да вроде того, — засмеялась я.
Он пожал плечами, усмехнулся, но ничего не сказал, а пошел вперед.
Шел Алексей Иванович очень уверенно, иногда останавливался возле какого-нибудь дерева и что-то бормотал себе под нос.
Наконец он остановился и сказал:
— Вот здесь эта береза росла.
— Точно? — переспросила я.
— Точно, — усмехнулся лесник.
— Что-то даже пенька не видно.
— Так я его выкорчевал.
— Я помню это место! — сказала вдруг Галина. Глаза у нее заблестели. — Здесь мы щуку ловили, а червей чуть подальше копали! Я смогу найти! Пойдемте!
Мы чуть ли не побежали вперед за Галиной. Вдруг я обратила внимание на то, что земля впереди была вскопана. Я резко остановилась и показала:
— Смотрите!
— Интересно, — удивился Алексей Иванович. — Чья же это работа? Кому понадобилось здесь копать?
Это и мне было интересно.
— А ну-ка пойдемте, — скомандовала я.
Все побежали вперед.
— Вот здесь! — крикнула Галина. — Здесь мы всегда с отцом червей копали!
Я уже кинулась туда, уже вонзила лопату в землю и стала раскапывать ее. Алексей Иванович подошел и, взяв у меня лопату, принялся копать сам. Все столпились вокруг и глазели. Вскоре мы услышали, как лопата звякнула обо что-то. У меня невольно вырвался радостный вскрик. У Ольги порозовели щеки, а у Галины текли слезы.
Алексей Иванович извлек из земли большую жестяную банку. Она уже порядком проржавела. Он открыл ее, и мы увидели монеты. У меня аж дух захватило! Все стояли, раскрыв рот, и смотрели. Это без сомнения была знаменитая коллекция профессора Караевского.
— Ни с места! — послышался вдруг за нами хриплый голос.
Мы резко обернулись. За нами стоял… дядя Коля Петрович с обрезом в руках! Ствол был направлен прямо на нас.
— Пристрелю! — прохрипел он. — Банку на землю, живо!
Ольга затрепетала. Я стояла и не могла поверить своим глазам. Дядя Коля? Дядя Коля?! Тот, кого мы знаем столько лет, кто всегда помогал нам, теперь целится в нас из ружья?!
— Я не шучу, — убедил меня в том, что я все правильно поняла, Петрович.
Алексей Иванович медленно положил банку на землю.
— Вот так-то лучше! — с ухмылкой произнес Петрович, поднимая ее.
Черт, и я ничего не могу сделать! Что тут сделаешь, когда на тебя смотрит ствол обреза?
Петрович не уходил. Он смотрел на нас каким-то нехорошим взглядом, словно что-то замышлял.
— На машине? — поднял он на меня глаза.
Я молчала.
— Знаю, что на машине, — буркнул он про себя и снова заскользил по нам неприятным взглядом. Странно, почему я раньше не замечала, насколько неприятны глаза этого человека? Почему они казались мне добрыми? Все Ольга: «Такой хороший человек, такой замечательный!» Психолог, мать ее!
Петрович остановил взгляд на Ольге и двинулся к ней. Сестра сжалась в комочек и задрожала. Я поняла, что он хочет сделать: взять Ольгу в заложницы. От этого мне чуть не стало плохо, хотя вообще нервы у меня крепкие.
— Не тронь ее, — тихо, но твердо сказала я. — Не трогай! Возьми меня лучше.
— С тобой, девонька, шутки плохи, — усмехнулся Петрович. — А Олюшка у нас, как овечка, кроткая.
Он протянул руку, пытаясь схватить Ольгу за горло, но вдруг как-то резко обмяк. За секунду до этого я услышала глухой стук. Петрович начал медленно оседать и выронил обрез. Еще не понимая, что явилось причиной этого, я дернулась вперед, левой ногой резко отшвырнула обрез в сторону, Алексей Иванович подхватил его. Одновременно я оттолкнула Ольгу назад и закрыла ее своим телом, а оседающему Петровичу с силой саданула носком кроссовки под дых, после чего он мешком повалился на землю и затих. Я подняла голову и увидела выглядывающую из-за деревьев знакомую голову в шляпе. Человек в шляпе сжимал в руке большое металлическое ведро, которое только что с глухим стуком опустил на голову Петровичу…
— Тимофей! — взвизгнула Ольга, кидаясь чудаку-рыболову на шею. — Тимоша!
— Откуда вы взялись? — не могла опомниться я от удивления.
— Понимаете, — радостно принялся объяснять Тимофей. — Я решил поискать здесь грибы! Я слышал, что в Речном их много. Вот и пошел. Бродил-бродил, грибов почти не нашел, зато услышал ваши голоса. Подошел поближе, смотрю — а здесь такое! Ну я недолго думая ведром его, значит, и того…
— Какой ты молодец! — радостно закричала Ольга.
Тимофей обрадованно и немного удивленно смотрел на нее.
— Ты больше на меня не сердишься? — спросил он.
— Нет, что ты! Ты… прости меня, Тимоша, просто я тебя подозревала…
— Меня? — Он вытаращил глаза. — В чем?
— В… — Ольга замялась, а потом обняла Тимофея еще крепче, — ни в чем. Так, ерунда все это, давай не будем больше…
— Господи, какая же ты глупая! — Он закружил ее на руках.
— Просто очень подозрительно выглядит человек, который ловит рыбу в пруду, где одни лягушки, и ищет грибы в начале июня, когда еще не прошло ни одного дождя! — улыбнулась я.
— Так, чего с этим-то будем делать? — осведомился Алексей Иванович.
— Давайте его свяжем, — взяла я инициативу в свои руки, — в машину кинем и в город отвезем. Я его к Жоре доставлю. Меня сейчас больше вот это волнует, — я любовно погладила банку с монетами.
— А это чего же, клад, что ли? — спросил Тимофей, потирая лоб.
— Клад, клад, — усмехнулась я. — Только тебе он не достанется. Это клад профессора Караевского.
— Да у меня и в мыслях такого не было… — покраснел Тимофей.
Петровичу связали руки и кинули в машину. Я, аккуратно завернув обрез в тряпочку, положила рядом с собой. Потом села за руль, Галина рядом, а Тимофей с Ольгой уединились на заднем сиденье. Алексей Иванович ехать в город отказался, успокоившись, что он нам больше не нужен.
