Джачинта Карузо - Сад земных наслаждений
— Кто не придет? — Я насторожился. Если Логан меня обманула, только чтобы я потащился с ней на прием, я задушу ее собственными руками.
— Твоя драгоценная мадам Шару, — ответила Логан с издевательским смешком, когда мы входили в зал. — А почему ты так хочешь ее увидеть?
— Не твое дело, — прошипел я, стряхивая ее с себя, словно ядовитую змею. Я начинал нервничать.
— Мне казалось, она не в твоем вкусе, — продолжала эта нахалка, ничуть не смущенная моими плохими манерами. — Она же плоская! У нее кости торчат. А тебе нравятся девушки в теле.
— Ты откуда знаешь, какие мне нравятся?
— Ну, судя по тому, как ты смотришь на своего сержанта, я бы сказала, что анорексический тип — не для тебя.
На своего сержанта? Я был в шоке. Эта змея говорила о Ребекке!
— Ты думал, я не замечаю, как ты слюнки пускаешь при виде сержанта Уэнстон?
Лучше сразу ее оборвать. Логан пыталась меня спровоцировать, это очевидно. Если бы я сказал все, что о ней думаю, это было бы ей только на руку.
— Пойду принесу чего-нибудь выпить.
Я резко повернулся спиной к Логан, но она схватила меня за рукав пиджака и прошипела язвительно:
— Зря теряешь время! Она лесбиянка.
— Кто? — Я так же резко повернулся обратно.
— Твой сержант. За милю видно, что ее интересуют женщины.
В глубине души я вздохнул с облегчением — испугался, что журналистка говорит о Лоре Кисс.
— Быть может, сержант Уэнстон делала тебе какие-нибудь предложения? — спросил я, снова ослепительно улыбаясь. — Вы бы составили прекрасную пару.
Ведьма и змея, добавил я про себя и стал пробираться дальше сквозь толпу. К счастью, Логан за мной не пошла.
Бродя как неприкаянный по залу, я прикидывал, как бы выяснить, здесь ли госпожа Шару. Я никого тут не знал. Это был не мой круг общения: слишком много старых перечниц, увешанных драгоценностями, и фатоватых франтов.
— Вижу, вы в затруднении, — проговорил кто-то у меня за спиной.
Я обернулся. Мне сочувственно улыбался Люк Шару.
— Я тоже ненавижу все эти приемы, — продолжил он. — А жена их просто обожает. Если бы не она, меня бы здесь не было. Она так настаивала на том, чтоб я пошел вместе с ней, а я не умею ей ни в чем отказывать.
Значит, она здесь! Я возликовал и, понятное дело, тут же возбудился. Потихоньку заглянул за спину писателя, но там не было и следа прекрасной Лоры Кисс.
— Вы в Лондоне в отпуске? — спросил я, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— В отпуске? — засмеялся Шару. — Может быть. Хотя у меня здесь есть дом. И дела: я приехал встретиться со своим издателем и работать над раскруткой новой книги.
— Той, что про инквизицию? Вы говорили, что еще не закончили ее.
Он снова засмеялся.
— Я имел в виду только что вышедшую книгу, а не ту, что сейчас пишу.
— Значит, у вас в Лондоне дом. А почему вы мне об этом не сказали, когда мы встречались в Савойе?
— Вы меня не спрашивали. И, честно говоря, мне в голову не пришло, что это может вас заинтересовать.
— Напротив, мне очень интересно. Приезжая сюда, вы привозите слуг с собой?
— В этом нет необходимости. В доме свой обслуживающий персонал.
— Вы оставляете в Савойе даже незаменимого Пьера? Не думал, что вы можете без него обходиться.
Шару посмотрел на меня с любопытством.
— К сожалению, Пьер терпеть не может Англию.
— А вы, напротив, очень любите.
— Да, я даже женился на англичанке.
— Кстати, о вашей жене. Я ее не вижу, — сказал я, оглядываясь. — Мне бы хотелось поприветствовать ее.
Шару взглянул на меня удивленно.
— Не знал, что вы знакомы с моей женой.
Я коротко рассказал ему о нашей встрече в саду.
— Она должна быть где-то здесь. Популярная личность. Все ее ищут. Стоит нам приехать на какой-нибудь праздник, у меня ее сразу же похищают, и я снова вижу ее только когда пора возвращаться домой. А что вы хотите, такова цена, если женишься на очаровательной женщине.
Я вздохнул, подумав о том, что бы я проделал с его потрясающей женой, если бы имел счастье остаться с ней наедине.
— Есть ли новости о деле горничной? — спросил Шару.
— Никаких.
Я собрался было перевести разговор на Торки. Мне хотелось побольше узнать о его фильме про Босха, но Шару меня опередил:
— А того молодого человека, официанта Торки, вы нашли?
— Пока что нет.
— Вы считаете, это он убил мою горничную?
Я развел руками, словно говоря, что все возможно, и спросил:
— У Джули Бонем был другой компьютер, кроме ноутбука?
— Я не знал, что у нее есть ноутбук.
— Его нашли среди ее личных вещей. Однако она им не пользовалась. Мы подозреваем, что она вела с кем-то переписку по электронной почте, и пытаемся понять, с какого компьютера.
— Полагаю, в Экс-ле-Бене есть интернет-кафе, — промолвил писатель с улыбкой.
Я не ответил. У него дома тоже наверняка полно этого добра. Чем больше я размышлял, тем сильнее убеждался, что Джули Бонем пользовалась одним из компьютеров Шару, чтобы держать связь с Тау. Но писатель вряд ли разрешил бы ей копаться в своих компьютерах.
— Итак, если я правильно понял, расследование зашло в тупик? — предположил Шару таким тоном, словно его возмущало подобное положение дел.
— Я этого не говорил, — возразил я обиженно. — Если у нас нет новостей, это не значит, что мы движемся на ощупь в темноте.
— Простите, не хотел вас обидеть. Я знаю, вы, следователи, продолжаете работать над делами, даже когда все кажется безнадежным. Однако стороннему наблюдателю такая внешняя неподвижность кажется убийственной. Это как будто писатель злоупотребляет длинными описаниями или режиссер — сценами, где персонажи практически ничего не делают. Люди бегут со всех ног. Вы не представляете, насколько сложно стало удерживать внимание публики более тридцати секунд кряду.
Я снисходительно улыбнулся:
— К счастью, это не моя проблема. Но того, кто пишет или снимает, постоянная погоня за публикой и за успехом, вероятно, изматывает. Одному Торки, кажется, все это в высшей степени безразлично.
Шару разразился смехом.
— Все как раз наоборот. Никого слава так не заботит, как его.
— Я бы не сказал, — возразил я скептически.
— Поверьте мне, Торки сознательно создал этот образ строптивого режиссера-мизантропа. На самом же деле единственное, что его интересует, — всегда оставаться в центре внимания.
— Почему же в таком случае он решил снять фильм о художнике пятнадцатого века?
— Вы знакомы с творчеством Босха?
С тех пор как Ребекка завалила меня своими карточками, я, конечно, не стал экспертом, но начал потихоньку понимать мир загадочного голландского художника. Должен признать, поначалу это было трудно. Сталкиваясь с Босхом, испытываешь беспокойство. Видя его чудовищ, демонов и прочих невероятных существ, чувствуешь исходящую от них угрозу. Словно безумный мир, изображенный на полотне готов поглотить тебя и утащить в пропасть. И только прочитав про галлюциногены, я немного успокоился: значит, все эти кошмары были рождены разумом, одурманенным наркотиком.
Но я решил скрыть от Шару свой интерес к художнику и ответил, что почти ничего о нем не знаю.
— Жаль. Вы бы поняли, почему Торки с головой окунулся в это предприятие. Босх благодаря особенностям своего творчества вызывает удивление, и Торки хочет этим воспользоваться.
— Каков сюжет фильма?
— Это тайна. Однако готов поспорить, что там обыгрывается «Сад земных наслаждений».
— Почему именно он? — спросил я встревоженно. Похоже, картиной одержим не один Тау.
— У этого полотна сильный эротический подтекст, и Торки использует его, чтобы подстрекнуть вуайеризм публики.
— Не могли бы вы пояснить? — попросил я писателя.
— Торки устроит огромную оргию. Но художественную, как скажут критики. Газеты будут писать о ней еще несколько месяцев. Правда в том, что это будет очередной порнографический фильм, выданный за искусство.
— Вы резко отзываетесь о Торки. Почему?
— Мне не нравятся лжецы. А он — один из них.
В этот момент, словно по волшебству, рядом с ним материализовалась Лора Кисс. Красота ее казалась почти неестественной.
— Я очень устала, — сказала она мужу томно. — Может быть, поедем?
Я хотел было поздороваться с ней, но она меня явно проигнорировала. Шару извинился и удалился вместе с женой. Несколько мгновений я стоял как громом пораженный, а когда пришел в себя, мне вспомнилась Алейт ван дер Меервенне, которой во время репетиции в соборе Святого Иоанна пренебрег Великий Магистр. Интересно, она чувствовала себя так же глупо, как я сейчас?
11
Алейт
Хертогенбос, июнь 1504 года
Алейт молилась, стоя на коленях в своей комнате, когда служанка пришла сообщить ей о приезде лекаря. За ним послали рано утром, но явился он только через шесть часов, поскольку задержался у постели богатой торговца, который был при смерти после падения с лошади, Но это был лучший лекарь в Хертогенбосе, и его стоило так долго ждать. Быть может, теперь Агнес наконец поправится. Это она нуждалась в лечении. Вот уже несколько недель бедняжка кашляла днем и ночью без остановки.