Чарльз Де Линт - Лунное сердце
23.15, вечер среды.
Такер сидел у себя в кабинете, освещенном лишь настольной лампой. Комната тонула в темноте. Такер читал и перечитывал показания бармена:
«Раздался шум… типа барабанного боя. Он шел отовсюду. И вдруг эти… я не знаю… Ну, силуэты. Расплывчатые очертания заполонили все вокруг. Потом… констебль встал и вытащил револьвер. Я тогда не знал, что он коп…»
Такер откинулся на спинку стула и устало потер глаза. Расплывчатые очертания. Что, черт возьми, это означает? И уж если на то пошло, какого дьявола Томпсон вытащил револьвер в переполненном ресторане? Такер снова углубился в показания.
«Потом он во что-то превратился, ну, как Лон Чейни [65] в фильме «Человек-волк», понимаете? Клянусь! Никогда ничего подобного не видел!»
Такер сам беседовал с барменом и помнил, каким испуганным и потрясенным было его лицо. Его звали Тимоти Драйвер. Тридцать шесть лет. Женат. Имеет ребенка. Работает в ресторане «Патти Плейс» четырнадцать месяцев. Никакого криминального прошлого. Никаких данных о психических заболеваниях. Обычный парень. Не из тех, кто мог бы выдумать такую поганую историю.
Такер вздохнул. У него было еще двадцать с чем-то свидетелей, подтверждающих показания Драйвера. Не говоря уже о самом ресторане. Он был разгромлен полностью. И не говоря о трупе Томпсона. Господи! Он выглядел так, словно кто-то поработал над ним паяльной лампой.
«Он рычал, точно зверь, — продолжал Такер читать показания Драйвера. — Потом напал на этого парня в дверях». Драйвер опознал Фоя по одной из фотографий, которые были в досье. «Вот этот парень, в него-то и целился полицейский, понимаете? Коп закричал и кинулся к нему. В жизни ничего подобного не видел. А тот парень просто ждал, вытянув руки. А когда этот… ну как, черт возьми, как его назвать… Ну, это чудовище подошло к парню, говорю вам, у того сразу зажглись руки. А я пулей вылетел из дверей…»
«Ну все-таки с чем же мы имеем дело?» — подумал Такер.
Постукивая костяшками пальцев друг о друга, он размышлял. «Факты. У нас двадцать три свидетеля, их показания подтверждают слова Драйвера. Факты… Томпсон следил за Сарой Кенделл. Видимо, там она ждала встречи с Фоем. (Ну погоди, девушка! Я до тебя доберусь! Ведь клялась, что ничего не знает…) Факты. Томпсон вытащил револьвер и превратился в волка-оборотня. Фой уничтожил его… каким образом? А потом и он, и эта Кенделл растворились. Фактами это не назовешь. С того момента, как Томпсон достал свою пушку, все стало каким-то сюрреалистичным, и кроме того, куда подевались Кенделл и Фой?»
«Из ресторана они не выходили, — свидетельствовал потом Драйвер. — Могу в этом поклясться. Оттуда, где я стоял, мне видны были вход в ресторан и боковая дверь, могу поручиться: ниоткуда они не выходили. Я первым вошел внутрь, когда все кончилось, а кончилось-то через несколько минут после того, как началось. Они исчезли. Понять ничего не могу. Этот Фой сильно ранен. Уйти далеко он не мог. И быстро ходить тоже».
Так, значит, Фой был ранен. К тому времени, когда Такер приехал на место преступления, какие бы то ни было следы того, что Томпсон превратился в чудовище, уже отсутствовали. Полагаться приходилось только на показания свидетелей. Кто может подтвердить, что Фой действительно был ранен? Кто докажет, что все так и происходило на самом деле? После опроса нескольких очевидцев Такер поговорил с Хогом. Хог был так же сбит с толку, как все остальные. Он определил случившееся как своего рода массовую галлюцинацию.
— Это как свидетельства об НЛО, — объяснил Хог. — Мы не можем точно сказать, что именно люди видели. А тут каким-то образом они внушили друг другу, что констебль Томпсон превратился в чудовище. А винить в этом надо избыток недавно выпущенных кинофильмов, таких как «Волк» или «Американский оборотень в Лондоне».
— Двадцати четырем свидетелям одновременно привиделось, что он превратился в волка? — спросил Такер. — Как это может быть?
Такер и Хог забыли о своей вражде.
— Очевидно, — сказал Хог, — мы столкнулись с очень мощной телепатией. Чтобы навязать свою волю такому количеству людей…
Вспоминая их разговор, Такер массировал виски. Может быть, то, что видели свидетели, и объясняется телепатией, но телепатия не объясняла, как Фою и Кенделл удалось устроить свое исчезновение. Хорошо хотя бы, что он смог скрыть все это от прессы. Такер заставил свидетелей молчать, объяснив им, что речь идет о безопасности государства. Он сомневался, что взятая им с потолка история о вооруженном нападении, предотвращенном свободным от работы полицейским, продержится долго. Но может быть, какое-то время она им даст, и они успеют взять создавшуюся ситуацию под контроль.
Все горе в том, что ничего конкретного у них нет. Фактами можно было считать лишь то, что Томпсон мертв, а Хенгуэр, Фой, а теперь еще и Сара Кенделл исчезли. Все остальное — сплошные рассуждения и загадки. Отчет следователя касался только Томпсона. Томпсон погиб из-за обширных ожогов. Сплошных. О Господи! Куда уж больше? Его поджарили. Как кусок говядины, поднеся к нему паяльную лампу.
Открыв ящик стола, Такер вытряс из бутылочки несколько таблеток аспирина, поискал, чем бы запить, но проглотил, не запивая, и сморщился от неприятного вкуса. Укладывая бутылочку на место, он наткнулся на четыре ордера, которые вечером передал ему Мэдисон. Мэдисону пришлось вызвать судью Питерсона со званого обеда, чтобы тот подписал их. Теперь заниматься ими предстояло Такеру.
Он вытащил ордера и один за другим разложил на столе. Томас Хенгуэр, Киеран Фой, Джеймс Стюарт Тэмсон (он же Джеми Тэмс) и Сара Кенделл.
С кого начинать? С Тэмсона, решил Такер. А если он такой же, как Фой? Как можно задержать того, кто умеет исчезать? Или может зажарить вас с помощью… как, черт возьми, Хог назвал это? Какая-то пирокинетика. Гадость. Заниматься этим проектом — все равно что стараться взять дом, полный вооруженных до зубов террористов, имея в своем распоряжении только духовое ружье.
Такер поглядел в темные углы кабинета. Что, если один из этой четверки сидит там сейчас и следит за ним? Каковы их возможности? Лучше спросить, каковы их уязвимые места! Речь идет уже не о том, чтобы схватить парочку привидений и передать их Хогу с его командой в лабораторию на исследование. Ведь теперь погиб один из подчиненных Такера.
В конной полиции Такер занимал привилегированное положение. Он выполнял обязанности заместителя комиссара, хотя был в чине инспектора по особым делам. Он считался мастером по улаживанию конфликтов — правда, высшие чины в полиции наличия таких конфликтов не признавали. Такер был инспектором, но, в отличие от своих коллег, он работал не в кабинете, а больше на улице. Отчитывался он только перед Мэдисоном, который в свою очередь в обход комиссара полиции докладывал обо всем сразу главному прокурору.
В распоряжении Такера были капрал и пять констеблей — они составляли его команду. Он мог привлекать и других сотрудников Конной полиции, а также дополнительные средства, но основную работу делали все-таки Такер и его люди. Они специализировались на операциях по задержанию крупных наркодельцов, террористов, на борьбе с организованной преступностью, обеспечивали безопасность при визитах глав иностранных государств (тут они работали вместе с секретной службой), предотвращали утечку секретных сведений за границу, внутри страны и внутри управления.
Такая работа Такеру нравилась. Он чувствовал, что работает не зря. А этот… этот «Проект по поиску нечисти»… от всей этой проклятой операции дурно пахнет. Перед мысленным взором Такера возникло лицо Томпсона, такое, каким он увидел его утром, когда давал ему указания, и то, каким оно стало потом, в морге. Безучастное. Пустое. Отсутствующее.
Такер собрал ордера и засунул их в нагрудный карман пиджака. Надо бы спуститься вниз, взять кого-нибудь из подчиненных и немного побеседовать с Джеми Тэмсом. Вполне подойдет Коллинз. В конце концов, он был напарником Томпсона. Такер сгибал и разгибал пальцы. Он припомнил две сегодняшние встречи с Тэмсом. Сомнительно, что Джеми обладает какими-либо паранормальными способностями, которыми, как утверждает Хог, наделены Фой и Хенгуэр. А если и обладает, Такеру в данный момент на это наплевать. Главное, пусть Джеми, хочет он этого или не хочет, дает объяснения. Для него же лучше, иначе не избежать ему больших неприятностей.
Джеми был встревожен. Сара всегда звонила, если не могла вернуться домой к обеду. А сейчас уже очень поздно, приближается полночь, и после событий сегодняшнего дня…
Он отвернулся от окна, выходящего на О'Коннор-стрит, и направился к своему столу, пересекая комнату по сильно вытертому персидскому ковру, который постелили на пол много лет назад, еще при его деде. Он сел за стол и долго разглядывал компьютер. На экране мелькнули голубые буквы, появилось слово «продолжать».
