Кен Бруен - Стражи
— Вы хотите сказать, что он умер?
— Увы, умер… А вы родственник?
Я попытался сосредоточиться и спросил:
— Что теперь с ним будет?
Она объяснила, что, если никто «не затребует тело», похороны организует управление здравоохранения.
Я спросил:
— В могилу для неимущих?
— Ну, мы теперь это так не называем. На кладбище выделены специальные места.
— Я заберу его тело.
Как в тумане я заполнил все формы и требования. Даже позвонил в похоронное бюро, где мне пообещали обо всем позаботиться. Я спросил:
— Наличные берете?
— Берем.
Я смутно помню панихиду и похороны Пэдрига. Я присутствовал на этих церемониях, но был пьян в стельку. Конечно же никто не пришел его проводить. Представление устраивалось исключительно для меня.
Вот еще что. Его похоронили рядом с Шоном. Я и сам лучше не придумал бы. Кажется, в какой-то момент появлялся Саттон, но, может быть, я выдаю желаемое за действительное.
Энн не было точно.
Когда все закончилось, я извинился перед миссис Бейли, что не смог выпить с ней на сон грядущий. Она как-то странно на меня взглянула и сказала:
— Но мы с вами выпили.
Полный провал. Я постарался сделать вид, что что-то помню.
— Только толку от меня было мало.
— Что вы, от вас было очень много толку!
— Да?
— Ну разумеется. После вашей страстной мольбы я твердо решила не продавать.
Некоторые тайны пусть лучше тайнами и остаются. У Пэдрига было на это право. Наконец я собрался просмотреть те бумаги, что он мне дал.
Вот что там было написано.
Ирландский пьяница предчувствует свою смерть (с извинениями перед У. Б.)
Вините в этом интуицию, к которой я не прислушался, но, разумеется, я твердо знал, что мне долго не выдержать жизни на улице.
Я так давно перестал надеяться, что еще долго проживу от одной рюмки сверхотчаяния до другой, от одной ночлежки до другой, пока не увижу катафалк и пьяницу с руками, сложенными на сердце.
Я знал, что он снял бы медленно, очень медленно шапку, если бы она у него была.
Кортеж проходит мимо… мимо… Он прижимает свою руку… И этот момент проходит, оставляя позади былые ожидания, руку, протянутую к примирению, которое… так и не произошло.
Кортеж не проходит мимо богатых гостиниц, и их руки, протянутые к останкам, не видны.
Критическая точка
После этого все стало происходить очень быстро. Не могу сказать, что смерть Пэдрига стала поворотным пунктом, но похоже на то. Вечером «У Нестора» бармен отозвал меня в сторону и сказал:
— Лекций читать не собираюсь, но я когда-то пил, как ты. Это нормально, но мне думается, у тебя есть незаконченное дело.
— Ты это о чем?
Он протянул мне пакет. Я был в своем самом боевом настроении, потому прорычал:
— Что это такое, черт побери?
— Бета-блокаторы. Дают возможность остыть. Похоже на кокаин, только вреда меньше.
— С чего ты взял, что я…
Но он шикнул на меня:
— Попробуй это… остынь, а когда покончишь с тем, что тебя гнетет, возвращайся к спокойной жизни, где есть газеты, несколько кружек пива и приличный бар.
Когда он ушел, я пробормотал:
— Нет, тебя надо лечить, это точно. — Но все же положил пакетик в карман.
Не поверите, на следующее утро я мучился чудовищным похмельем. С отчаяния проглотил одну таблетку. Немного погодя я пришел в норму.
Выглянув в окно, пробормотал: «Это вовсе не значит, что я брошу пить».
Но я ошибся.
Свадьбе Кэти Б. суждено было обернуться полным фиаско. Она и обернулась, только не для меня. Загс находился напротив больницы «Парк Мерлин». Я спросил у Кэти:
— Почему вы не венчаетесь в церкви?
— Отрицательные волны, Джек.
Ее суженый, Эверетт, эстрадный артист, оказался не так плох, как я ожидал. Вообще-то плох, но терпимо. На нем была такая штука, которую они, кажется, называют кафтаном, похоже на занавеску. Если честно, эта штука была чистая и выглаженная. Ради такого случая, так я думаю. Кэти выглядела потрясающе. В простом красном платье и на высоченных каблуках.
Она спросила:
— Что скажешь?
— Леди в красном.
Широченная улыбка. Когда она представила меня Эверетту, он сказал:
— А, тот старик!
Я попытался сделать вид, что его слова меня не задели, и спросил:
— Как работа?
— Я отдыхаю.
— Ясно.
На этом разговор прервался. Видит Бог, мне доводилось встречаться и с большими кретинами. Он был просто самый молодой из них.
Кэти прошептала:
— Он очень скромный. У него скоро будет большой номер.
Я отдал ей конверт. Она взвизгнула:
— Как в «Крестном отце-2»!
Церемония была
короткой
сжатой
холодной.
В таких делах нужна церковь.
После этого прием в «Ройсине». Выкатили бочки пива. Зал забит людьми искусства. Тех, кто с пятидесяти футов определяет, что вы к людям искусства не принадлежите. Но довольно приличный оркестр. Играли почти все, от блюзов до сальсы. Заставил толпу попрыгать. Молодая женщина в черном спросила меня:
— Хочешь поплясать?
— Может, потом.
Она окинула меня холодным оценивающим взглядом:
— Не похоже, что у тебя есть это «потом».
Я решил, что это из-за бороды. Несколько раз подходил к бару, едва не прокричал: «Двойное виски и пиво!» Но сдержался.
Кэти спросила:
— Не хочешь выпить?
— Да нет, хочу, но…
— Врубилась. Ты трезвый симпатичнее. — Она обняла меня крепко, когда я уходил, и сказала: — Ты крутой.
Эверетт медленно кивнул:
— Держись, чувак!
Стоящий совет.
Когда я проходил по Доминик-стрит, в газетном киоске заметил заголовок:
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ КРУПНОГО БИЗНЕСМЕНА — ПРИВЛЕКАЛСЯ К ДЕЛУ О САМОУБИЙСТВЕ ПОДРОСТКОВ
Я купил газету, сел на мосту и прочел статью. Суть ее заключалась в следующем:
Бывший полицейский Брендам Флод обвинил мистера Плантера, известного бизнесмена, в том, что тот замешан в смерти нескольких девушек-подростков. Считалось, что они покончили жизнь самоубийством, но в свете сообщений мистера Флода дело пришлось возобновить.
Старший инспектор Кленси в коротком интервью сообщил, что мистер Плантер исчез из дому и его местонахождение пока не известно.
Мистер Флод заявил, что выступить с этими обвинениями его заставила недавно обретенная вера в Господа.
Мистер Флод упоминал другого бывшего полицейского, Джека Тейлора, общение с которым также побудило его сделать это обвинение.
Я сложил газету и подумал: «Наконец-то пришла слава».
Вздохнул, можно сказать, с облегчением. Итак, все почти кончилось. Энн получит то, к чему так отчаянно стремится. Весь мир узнает, что ее дочь не самоубийца. Из этой статьи можно решить, что я принимал в этом активное участие. На самом же деле я ошибался и суетился, неосмотрительно гнал волну и нечаянно убил мистера Форда.
Я смял газету.
Вернулся в комнату и почувствовал сильную жажду. Голос шепнул: «Дело закрыто, почти решено, время отдохнуть».
Сунул в рот таблетку и отправился в постель.
Клей простоял там еще несколько минут, просто качая головой и думая, как же оно все смешно. Стоит тебе хоть раз обмишуриться, ты уже не можешь ОСТАНОВИТЬСЯ, даже если твоя жизнь от этого зависит, и продолжаешь вляпываться.
Джордж П. Пелеканос. «Желанное навсегда»
На следующий день, рано утром, в мою дверь постучали. Я думал, это Джанет, и сказал:
— Входите.
Но это был Саттон. Он спросил:
— Что у тебя есть выпить?
— Кофе.
— А, черт! Ты снова в трезвенники записался?
— Ну что мне тебе сказать?
Он сел в кресло и водрузил ноги на кровать. Я спросил:
— Насчет Плантера слышал?
— Еще бы. Я еще кое-что знаю.
— В смысле?
— Знаю, где он.
— Шутишь. Ты сообщил в полицию?
— Ты там служил, вот я тебе и сообщаю.
Я потянулся к трубке, но он продолжил:
— Все не так просто.
— То есть?..
— Я могу тебе его показать.
Я прямо дар речи потерял. Потом сказал:
— Ты его украл?!
Он улыбнулся своей особой улыбкой:
— Так хочешь его видеть или нет?
Я решил, что выбора нет, и согласился.
