Михаил Март - На раскаленной паутине
— Идиоты! Омельченко не кретин, чтобы хранить при себе важные документы. Ценности сдают портье, когда снимают номер, а у того для клиентов есть сейфы.
— Хорошо. Я проверю этот вариант. И если Омельченко в действительности был курьером и сдал конверт на хранение, считай, что он в твоих руках. Мы упустили двоих: Давида Менделевича, твоего бывшего партнера, и шоумена Шуру Шелеста. Возможно, конверт имелся и у шофера Зернова Артамонова. Но мы парня убрали и ничего при нем не нашли.
— Так же как не нашли у Таманцева, а он у него был. Духонин его тоже упустил. Проверьте весь маршрут шофера. Он не мог его потерять. Он его спрятал.
— Если только в кафе «Старый базар». Артамонов общался с официанткой и барменом.
— Вытряси из них душу. Зернов доверял своему шоферу. Преданный пес. Лучшего кандидата в курьеры не найдешь.
— Проверю. Но осаждать крепость Менделевича мы не сможем. У него охрана из тридцати человек.
Сейчас не время для перестрелок. К поискам репортера Шелеста подключи своего толстозадого Духонина. Пора и ему потрясти жиром. Слишком ленив, а у нас каждый человек на учете.
— Мне непонятно, Гриша, — прищурился Рубин, — почему ты не смог выбить признание у Зернова? И это с твоим-то опытом?
— Я же тебе говорил. После того как курьеры разъехались и им на хвост сели мои ребята, я отправился в дом к Зернову. Мне повезло. Я застал его, он говорил с адвокатом Садальским. Он ему сказал: «Лев Михалыч, документы на пути к тебе». Я понял, где мне их искать, и не имело смысла ловить курьеров. Но отбой я дать ребятам уже не мог. Тут Зернов заметил меня и схватился за пистолет. Я выстрелил первым. Обычная оборона. Пришлось припугнуть его жену, обезвредить сына и предупредить, что с ними поступят так же, если они поднимут шум. После чего я спокойно поехал к Садальскому и при определенном нажиме выудил у него конверт. Но я был уверен, что в нем все документы, а не часть их.
— Результата нет, Григорий! Одни пустоцветы, а мне нужны плоды. Духонин уже работает на полную катушку, но ни Шелеста, ни Журавлева он пока не нашел. Если ты не убивал бы Садальского сразу, а дождался бы, пока он соберет все конверты, мы бы сейчас не дергались, как рыбы на сковородке.
— Знать бы, где упасть, соломки подстелил.
— Займись отелем. Не забывай о Шелесте, а я попытаюсь выкурить Менделевича из его берлоги. Выстави своих людей у его дома, чтобы они могли перехватить его в удобный момент. Пусть выглядит как похищение с целью выкупа. Сейчас легко все валить на террористов.
— Я тоже об этом думал. Надо пустить слух по городу, что в Сочи орудует банда чеченцев. Отрезанные головы — это их стиль. Омельченко не раз обрушивался на боевиков в своих телепрограммах. Вот и допрыгался. А под конец нашей операции мы блокируем банду и уничтожим. Отличный подарок для гостей из Москвы. Спецслужбы Краснодарского края ликвидируют особо опасных бандитов.
— Где же ты возьмешь банду?
— Во внутреннем изоляторе ФСБ. На данный момент у нас за решеткой сидит десятка полтора чеченцев, подозреваемых в причастности к боевикам. Мы можем ими пожертвовать. Доставим в какую-нибудь сочинскую школу, разыграем спектакль с захватом и уничтожением. А потом уже с трупов снимем наручники. Журавлева можно выставить как пособника террористов. Уж в этих делах можешь положиться на меня. Ты еще в героях ходить будешь. Ведь в Сочи приезжает Президент. Тебя стороной не обойдут.
— Ладно. Пока это лишь теории. Мне нужны документы, а потом делай что хочешь. Город в твоем распоряжении.
— Я свои задачи понял, Егор.
— Еще не все, Гриша. Заберешь конверт в отеле, проверишь кафе, бармена, официантку и поезжай с ребятами в дом Зернова. Там тоже надо проверить каждый закуток. Завтра в доме никого не будет. В полдень торжественные похороны управделами. Правда, журналистов туда не допустят, но нам это и не нужно. Все репортеры бросятся в Адлер. Начинается съезд именитых гостей, и они будут пастись в аэропорту все выходные.
— Кажется, теперь мы все обсудили? Одно меня смущает, Егор. Ты до сих пор не знаешь, как твои противники собирались использовать этот компромат. Я уже однажды помешал ему попасть в Москву.
— Идиот! Проворонил! Ты только глотки резать можешь. Мясник! Что толку, что вы придушили мэра в поезде? Притормозили процесс? Но документы вернулись в Сочи, и все пошло по новому кругу. Теперь их в Москву не повезут. Вся Москва к нам в Сочи съехалась во главе с Президентом. Если мы не возьмем инициативу в свои руки, о последствиях и говорить нечего. Ты тоже в стороне не останешься. Никто! Даже губернатор!
Рубин раскраснелся. Слюна брызгала в разные стороны, он уже не мог себя сдержать.
В эту минуту в каюту вошел капитан яхты.
— Извините, Егор Алексеич. На борту жена председателя Думы Елена Иконникова. Она хочет видеть вас.
Повисла пауза. Рубин немного успокоился. Отдышавшись, он коротко бросил:
— Зови.
Красавец, одетый во все белое, вышел.
— Твоя Мата Хари тоже путаницы внесла немало, Егор. И нечего на мне злость срывать. Увидимся позже.
Полковник Коптилин покинул каюту.
Элегантная дама с яркой внешностью сменила грубого солдафона на его месте, и каюта наполнилась мягким ароматом духов. На этот раз она не сияла обворожительной улыбкой, а выглядела усталой и напряженной.
Обычно их встречи начинались с поцелуя и восторгов. Рубин не скупился на комплименты в адрес прелестной дамы. Сегодняшнее свидание не предвещало обычной теплоты. Хорошо, когда на море штиль, светит солнце, а бизнес приносит прибыли. Плохо, когда за иллюминатором ночь в разгаре, льет дождь, а бизнесу грозит полный крах, да не только делам, но и личностям.
— Неожиданный визит, Елочка. Мир пока еще не перевернулся, могла бы подождать до утра.
Он указал на кресло, достал бокалы, вино и сел напротив.
— Я знала, что ты не спишь. И, судя по твоему виду, не первую ночь бодрствуешь. Мне тоже не спится.
Низкий ровный голос звучал спокойно и размеренно. Рубин ничего не ответил.
— Я тебе помешала? Ты обеспокоен?
— Все мои беспокойства тебе известны. Надеюсь, ты была осторожна, отправляясь на яхту?
— О чем ты говоришь? Ночь!
— Катер сильно кидает на таких волнах, и ты рисковала. Значит, имело смысл.
— Зачем ты запустил в мой дом своих головорезов? Они мне действуют на нервы. Я не нуждаюсь в охране. В нашем районе в последнее время стали появляться газетчики.
— Пустяки. Пока еще СМИ в моих руках. Мои люди охраняют покой больного председателя Думы. Это нормально. Все знают, что Берзин серьезно болен. Уделяй ему побольше времени, дорогая. Он твой муж.
— Его болезнь неизлечима. Он страдает невыносимой ненавистью к твоей персоне. Ты обладаешь редким талантом наживать себе врагов.
— Твой муж переступил черту и пошел на предательство. За такое следует наказывать. Быстро люди забывают добро! Кто вывел Берзина в люди? Что такое Берзин? Пустой звук. Я сделал его спикером и женил на первой красавице. Кто такой Зернов? Бывший бухгалтер. И кем он стал? Они получили все: власть, деньги, особняки, безграничную свободу — и наплевали в колодец, из которого пили.
— Хорошо. Ты его наказал. Вряд ли мой муж мог Представлять для тебя серьезную угрозу. Тряпка, о которую ты вытирал ноги. Но зачем ты выкрал у него единственного сына? Я даже не предполагала, что он так много для него значит.
— Однако он отказался обменять сына на доклад.
— Ты слишком поздно выдвинул свои требования. Ефим уже отдал документы Зернову.
— Слишком поздно? А не ты ли в этом виновата? Каждый день кормила меня завтраками. Я не верю, что ты не могла стащить у него ключи от сейфа и забрать доклад.
— Могла и сделала это. Но сейф оказался пустым. У нас слишком большой дом, чтобы в нем было легко найти папку с бумагами. Я сделала все, что могла. Но он мне не доверяет, и в этом есть твоя вина. Весь город знает, что мы с тобой спим. Неужто Ефим такой дурак и ни о чем не догадывался? Доклад — это в первую очередь удар по тебе. А Ефим живет с твоей любовницей, которая является его женой. Почему же он должен доверять мне? Я старалась, но у меня ничего не получилось. А когда ты выкрал Мишку, он уже отдал документы Зернову. И все же мне удалось узнать, кому он их передал, и я тебе сказала об этом.
— Слишком поздно! Зернов всех нас облапошил.
— А кто тебе подсказал, что вечеринка — это лишь повод отправить доклад по назначению? Или ты думаешь, я не знаю, когда у жены Зернова день рождения? Мы с ней близкие подруги.
— Теперь поздно обсуждать старые дела. Сына я твоему мужу не отдам, пока доклад не будет в моих руках. Я не хочу, чтобы он выступил в качестве соавтора где-нибудь в кулуарах Генеральной прокуратуры. Пусть пока посидит на карантине. А на похороны к Зернову ты можешь его свозить, под охраной разумеется. Ему полезно посмотреть на мертвых соратников, которые плохо понимают, на кого поднимают руку. Здесь я хозяин! Так было, есть и будет! И каждый, кто с этим не согласен, пойдет следом за Зерновым.
