Александр Звягинцев - Швейцарские горки. Испанский сапог (сборник)
– Американская классика, – подвел итог Немец. – У них все правосудие стоит на сделках с преступниками. Продай своих – и мы тебе все простим. Даже подкинем деньжат.
Немец был прав. Американцы всегда убеждены, что человека можно купить. Коронный прием – прижать члена какой-нибудь банды и предложить ему работать на себя за хорошие деньги и будущее прощение. И в разведке у них те же ухватки. Последняя история из этой серии – арест в Нью-Йорке четырех американских мусульман, которые готовили серию терактов. В частности, хотели взорвать синагогу, еврейский культурный центр и сбить военный самолет, который доставлял грузы в Иран или Афганистан. Молодые люди жили неподалеку от Нью-Йорка и горели желанием хоть чем-то помочь братьям по вере, сражающимся с неверными. Но один из них стал информатором, – его просто купили, как и братьев Винеров. Именно он вывел своих подельников на другого агента спецслужб, который продал им пластиковую взрывчатку и ракетный комплекс типа «земля-воздух». Но это были муляжи и неисправное оружие, которое не могло принести никакого вреда.
Вооруженные таким образом, «террористы» отправилась на операцию. Под бдительным присмотром американских спецслужб. Они заложили взрывное устройство сначала под припаркованным у синагоги автомобилем. Повторили операцию у Еврейского культурного центра. Затем они собирались отъехать на безопасное расстояние и привести бомбы в действие с помощью звонка по мобильному телефону. Их задержали эффектно – в самый последний момент перед взрывом. Один уже собирался звонить. Триумф спецслужб был полный!..
А потом вдруг выяснилось, что среди бомб были не только муляжи, но и настоящие. Один из террористов просто решил усилить заряд и достал настоящую взрывчатку, о чем информатор не знал. Блестящая операция лишь благодаря случаю не обернулась трагедией и страшным конфузом. Все висело на грани. Потому что спецслужбы до самого последнего момента решали – брать террористов до звонка или после…
Гриб прокашлялся и продолжил свой рассказ про Винеров.
– Братья работали на ЦРУ, но скоро поняли, что нельзя поставлять заказчикам все время только испорченное оборудование – они достаточно скоро все поймут и сразу отвинтят братьям их швейцарские головы. Поэтому какое-то оборудование они обрабатывали надлежащим образом, а какое-то и нет… Все это раскрылось, как раз после сигналов из Малайзии. Как выяснилось, о том, что братья то ли двойные, то ли тройные агенты ни швейцарцы, ни европейцы не знали. Американцы не сочли нужным поставить их в известность. А когда братьев арестовали, американцы и потребовали уничтожить все досье на них. Якобы, чтобы не стала известной секретная информация. А на самом деле, чтобы не открылось, как они сами облажались с Винерами… Вот, собственно, еще и для этого им потребовался Абрамов – чтобы с его помощью доказать: это не их собственные агенты у них под носом торговали ядерными технологиями, это все русские наделали…
– А он что, мог бы это подтвердить?
– А куда он денется, если окажется в американской тюрьме? Если ему вкатят уколы «правды», которые подавляют психику? Если ему скажут, что с его дочкой может случиться что-то нехорошее?
Гриб скорбно помолчал, давая Ледникову подумать.
– Собственно, это только немногое, что они смогут из него выбить. Вы же понимаете, какой информацией обладает бывший министр атомной энергетики.
– А та фотография, которую Матвей передал мне, где рядом с Абрамовым госпожа Грюнвальд? Что она означает? Честно говоря, я не успел сообразить.
– А вы у Юрия вон спросите, – кивнул Гриб на Немца. – Он вам все объяснит.
Немец тут же с удовольствием все, что знал, объяснил. Ведь его хлебом не корми, только дай предъявить свою немыслимую осведомленность по всем вопросам. Элис Грюнвальд вовсе не специалист в области прав человека и демократических свобод, ее специальность – ядерное оружие, расщепляющиеся материалы, национальная безопасность США. И Россия в аспекте именно этих вопросов ее интересовала. Она – специалист в области ядерных проблем на территории постсоветского пространства, нераспространения оружия массового уничтожения и контроля над вооружениями. Ранее она была засекреченным помощником министра энергетики США, по всем этим вопросам отвечая за сотрудничество с Россией. Фотография, на которой она рядом с Абрамовым, из тех времен. Они тогда были и партнерами, и конкурентами, и противниками.
– Как вы понимаете, она не могла тогда не сотрудничать самым тесным образом с ЦРУ, – грустно сказал Гриб. – А ее появление здесь накануне операции с арестом Абрамова тоже не тянет на случайность.
«Его не собьешь, подумал Ледников про Гриба. Тверд в своих суждениях. Кремень… Он так и будет гнуть свое, доказывать, что смерть Разумовской прямо связана с Абрамовым.»
– А люди, которые меня задержали?
– Это группа албанских наемников, которых американцы используют для всяких сомнительных дел, в которых им не хочется светиться самим.
– Ну, Серега Мальцев на албанца совсем не похож…
– Бывший офицер-десантник Сергей Савельевич Мальцев, против которого было возбуждено уголовное дело, уже несколько лет скрывается от российского правосудия за границей… Здесь его и завербовали. По натуре своей он авантюрист, искатель приключений на свою собственную задницу. Его придали албанцам, потому что надлежало работать с русскими – Евгенией Абрамовой, Аней, с вами… Кстати, этих албанцев вы уже можете не опасаться.
– Вот как?
– Они не смогли выбраться из подвала, где вас задержали. Там случайно позакрывались все двери, – грустно сказал Гриб. – А стены там такие, что не выберешься. Звукоизоляция тоже очень качественная.
Гриб многозначительно посмотрел на Ледникова. Что ж, сие сообщение действительно радовало. Теперь можно было сменить тему.
– Кажется, вам что-то было нужно от меня?
– Да, Валентин Константинович, я намерен просить вас помочь нам вернуть господина Абрамова на родину.
– Вот как? – изумленно поднял брови Ледников. – Занятно. Но что я могу тут сделать?
– Вы, как юрист, прекрасно понимаете, что теперь решение швейцарцев о его экстрадиции во многом зависит от него самого. Если он согласится на экстрадицию в Америку, его отправят туда. Если согласится на экстрадицию в Россию, то…
– Хорошо-хорошо, это я понимаю. Я не понимаю, при чем здесь я? И что я могу тут сделать? Я с господином Абрамовым даже не знаком.
– Господин Абрамов очень любит свою дочь. Ради нее он готов на все. Она может уговорить его согласиться на экстрадицию в Москву…
– Допустим. Очень может быть. Но я-то тут при чем?
Гриб посмотрел на Ледникова печальными глазами. И сказал:
– Вы можете сделать так, чтобы она уговорила его.
– Я? С чего вы это взяли?
– Давайте будем говорить прямо, Валентин Константинович. Дочь господина Абрамова давно влюблена в вас… И она не сможет вам отказать, если вы попросите ее это сделать.
Ледников в искреннем изумлении уставился на Гриба, который смотрел на него с какой-то непередаваемой грустью во взоре. А потом ни с того, ни с сего вспомнилась дурашливая усмешка Сереги Мальцева: «А давай заложимся? Я что хочешь поставлю на то, что она твоя. Да она за тебя на что угодно готова. Я в таких вещах не ошибаюсь…» Бред какой-то!
– Да кто вам эту чушь внушил?
– Да вот Юрий, лучший ваш друг, рассказал, – смиренно признался Гриб. И кивнул на Немца.
А тот лишь покаянно потупился, когда Ледников повернулся к нему.
Глава 21
Non volet in buccas tuas assa columba
Жареный голубь сам тебе в рот не залетит
Лжесвидетельствующий всегда знает, какие именно факты могут его изобличить.
– Ну, я! – орал Немец. – Я сказал Грибу! И что с того? Подумаешь, государственный секрет! Тайна за семью печатями!
– И за сколько ты меня своему Грибу продал? Что в обмен получил? Много мертвых душ?
– Да пошел ты! – отмахнулся Немец. – Продали его!
– Во всяком случае, мог бы сначала мне все рассказать, шпион хренов!
– Когда? Если ты в это время в подвале сидел? Я узнал все в Париже. Пришел в редакцию, чтобы материал о Разумовской пристроить, как мы с тобой договаривались… А там дым коромыслом – ребята копают все, что связано с Абрамовым и его арестом. Ну, разумеется, и про дочку его в Швейцарии всю информацию собрали. И оказалось, что ее бывший швейцарский муж живет сейчас в Сен-Дени. Они попытались с ним поговорить по телефону, но он отказался. А я взял и поехал к нему. Это, считай, тот же Париж.
– Зачем? Зачем ты к нему поперся?
Немец закатил глаза.
– Интуиция подсказала! В общем, поехал. Ну, Сен-Дени, сам знаешь что такое. Стадион «Стад де Франс», усыпальница французских королей и тучи африканских иммигрантов и выходцев из заморских колоний. Вот там он и поселился. И работает в местной школе, среди тамошней шпаны. Я сначала не мог понять, что его, мирного швейцарского буржуя, туда занесло? А когда нашел, поговорил с ним, понял. Наша Женя, как поется в романсах, разбила ему сердце. Разнесла вдребезги его здоровье. Ну и мозги в придачу. Он же не знал, что такое русская женщина, которая одному отдана, но любит при этом другого…
