Ольга Баскова - До смерти красива
— Значит, об Инне ничего не известно, — подытожил молодой человек. — И что вы намереваетесь делать? Искать маньяка?
— Если это получится, — проговорила Катя. — У нас нет ни единой зацепки, только то, что сказал нам сегодня Маратов. Он вспомнил, что его подруга изменилась с тех пор, как сходила в магазин за примусом. Вы помните этот момент ее жизни?
Максим хмыкнул:
— Признаться, нет. Зачем ей нужен был примус?
— Молодые люди собирались по совету вашего отца на турбазу, — пояснила Зорина. — Юрий Петрович сказал, что они оба были любителями вечернего чая, который на турбазе не подают. Инна отправилась в магазин, и там что-то произошло. После этого девушка стала бояться собственной тени.
Савичев крякнул:
— Об этом я ничего не знал. Впрочем, если девушка не откровенничала со своим любовником, с чего бы это она стала откровенничать со мной?
— Вы в курсе, что они были любовниками? — поинтересовалась журналистка. — Странно, что вы не сообщили об этом, когда Поленов предъявил ему обвинение.
Максим стал раздражаться:
— Быть в курсе — это держать им свечу в темной комнате. Я же этого не делал! Но, согласитесь, логично предположить, что парень и молодая красивая девушка, находясь на даче вдвоем, не читали Пушкина. Впрочем, давайте ближе к делу. Отец тоже полюбопытствует, каковы ваши дальнейшие действия. Значит, вы отправитесь в магазин.
— Правильно, — бросила Катя. Сейчас она удивлялась сама себе: ну с чего она напала на парня? Действительно, почему по сути чужой человек должен был все знать?
— Простите, что насела на вас, — произнесла она. — Просто это от усталости. Даже на пляж некогда выбраться, такой напряг.
— Я не обижаюсь, — как-то по-доброму сказал Максим. — Пожалуйста, информируйте нас о каждом своем шаге — вашем и Олега. А мы с отцом будем делать все от нас зависящее, чтобы Сергея быстрее выпустили на свободу.
— Договорились.
— Приятно вам провести время, — пожелал Савичев. — В этом кафе вкусные чебуреки.
— Спасибо, — поблагодарила Зорина и с вожделением посмотрела на ароматно пахнущую порцию, которую официантка, облаченная в шаровары, поставила перед ней. Голод вдруг появился ниоткуда.
Сабанов заметил ее состояние и хмыкнул:
— Я же вам говорил… Готовят здесь отменно.
— Это здорово, — журналистка впилась зубами в чебурек и почувствовала, как вкусный горячий сок льется в рот. — Вы меня не обманули!
Тесто было тонкое и нежное.
— Таких у нас не делают, — призналась она.
Сабанов улыбнулся:
— Стал бы я вас зря возле кафе останавливать! А вам, значит, звонил наш покровитель Савичев.
Журналистка кивнула:
— Да. Интересовался нашей работой.
— Надо отдать ему должное, он идет до конца, — прошамкал адвокат. Его рот был занят чебуреком. — В наше время редко встретишь человека, желающего помочь другому.
— Это верно, — не стала спорить Катя. Они замолчали и хранили тишину до тех пор, пока последний кусок не исчез во рту.
— Попробуйте чай с парвардой, — из заварного чайника Олег плеснул в ее чашку, напоминавшую пиалу, ароматную жидкость, пахнущую горным разнотравьем. — А парварда — это конфеты, хорошее угощение к чаю. Она изготовляется из сахара, пшеничной муки и лимонной кислоты.
Это угощение, как отметила Зорина, действительно как нельзя лучше подходило к чаю. В общем, обед удался на славу и прибавил сил. Работать захотелось с удвоенной энергией. Зорина хотела расплатиться за обед, но Сабанов перехватил ее руку, собиравшуюся положить на скатерть деньги:
— Здесь мужчина я.
— Спасибо, — журналистка дотронулась до его локтя, когда они вышли из кафе. — Благодаря вам я на несколько минут почувствовала себя местной жительницей.
— Это приятно слышать, — он предупредительно открыл дверцу машины. — Жаль, что все хорошее так быстро кончается. Давайте отправимся в магазин, где Инна купила примус. По словам Сергея, он находится на серпантине.
— Давайте, — согласилась журналистка.
Глава 10
К их радости, магазин молодые люди искали недолго. На одном из поворотов на серпантине в глаза бросилось одноэтажное строение, возле которого стояло несколько машин.
— Вот он, — указал на здание Олег, и Катя повернула к одноэтажному дому с вывеской «Магазин».
Она припарковалась на стоянке. Сабанов помог ей выйти, и они вместе вошли в магазин. Судя по всему, он копировал поселковые заведения, продававшие товары на все случаи жизни — от колбасы до носков. Полка с примусами сразу привлекла их внимание. Худая загорелая продавщица с волосами, обесцвеченными перекисью, устало посмотрела на покупателей:
— Что вас интересует?
— Скажите, а у вас часто покупают примусы? — полюбопытствовала Катя.
Женщина не стала обманывать:
— Примусы — не часто. Мы находимся в таком районе, где жители их не используют. У них достаточно денег, чтобы не ходить в горы, а заехать в них на джипе.
— Тогда вы должны помнить эту девушку, — Зорина показала ей фото Инны на мобильном телефоне. — Две недели назад она купила у вас примус.
Блондинка принялась рассматривать снимок.
— Точно, помню ее. Было такое. И что же, она недовольна покупкой? — поинтересовалась женщина.
— Не знаю, — выпалила журналистка. — Нам известно, что вскоре после посещения магазина она пропала.
Продавщица озадачилась:
— Пропала? Как это — пропала?
— Проблемы начались у нее с посещения вашего магазина, — заметила Зорина.
Блондинка удивленно посмотрела на журналистку.
— Но здесь ничего не произошло, — она наморщила лоб. — То есть ничего такого, чтобы… — вдруг блондинка замахала руками: — Если только…
Журналистка впилась в нее глазами:
— О чем вы говорите?
— Я кое-что вспомнила, — начала женщина. — Когда девушка купила примус и вышла на улицу, к ней пристал парень, потом подбежал его друг. Они схватили ее за руки и собрались куда-то тащить, но тут появился плотный мужчина в белой рубашке и черных штанах. Он в одну минуту расшвырял парней и что-то сказал девушке. Потом они вместе куда-то отправились.
Катя взглянула на продавщицу:
— Это все? Больше вы ничего не хотите добавить?
Она покачала головой:
— Наверное, нет. Хотя постойте… Я видела эту девушку еще раз… Она приходила сюда с молодым человеком, явно нездешним, — блондинка быстро описала Маратова.
— Это ее молодой человек, — пояснила Зорина.
— Я так и подумала, он очень нежно с ней обращался, и она таяла в его объятиях, — кивнула продавщица. — Но я хотела сказать не об этом… За ними следил тот самый мужчина, который спас девушку от хулиганов.
Зорина с адвокатом подались вперед:
— Следил?
— Совершенно точно.
— Вы знаете парней-хулиганов и этого, в белой рубашке? — поинтересовался Олег.
Она закивала:
— Хулиганы — это наши местные, Женька Канивец с дружками. Они создают нам массу проблем, хотя и считаются благополучными.
— Что вы имеете в виду? — полюбопытствовал Сабанов.
Блондинка скривила губы:
— А то и имею… Канивец работает в агрофирме, вроде бы наш директор претензий к нему не имеет. Но я вам так скажу: гнилое нутро у Канивца. Парень часто напивается и буянит по окрестностям. Туристы жаловались, что он с компанией нападает на их палатки и машины и требует мзду. Раньше таких называли рэкетирами.
— Кажется, этот район весьма благополучный, — проговорила Катя. — Почему жители не покончат с шайкой?
— Толстосумы укрылись за плотными заборами, — произнесла продавщица. — Они не страдают, страдает рабочий люд.
— Пусть бы этот рабочий люд и заявил в милицию, — подсказала Зорина. — Или им такое нравится?
Продавщица зло взглянула на нее:
— Кому это может нравиться? Впрочем, вы, наверное, не понимаете… У нас стукачество не приветствуется.
Журналистка промолчала. С этой фразой она уже не раз встречалась в жизни. Люди боялись урезонить хулиганов, чтобы не прослыть стукачами.
— А фамилии его друзей вы знаете? — спросил адвокат. Женщина отрицательно замотала головой:
— Не знаю. Но если вы его найдете, то и их сразу отыщете. Они все время вместе ошиваются.
— А мужчина в белой рубашке? Он тоже из их компании? — поинтересовалась Катя.
Продавщица пожала плечами:
— Вот это вам не скажу. В тот день, когда девушка купила примус, я впервые его увидела.
— А девушка заметила, что он за ней наблюдает? — спросил Олег.
Блондинка скривилась:
— Трудно сказать. Мне показалось, заметила. Она все время такие тревожные взгляды бросала как раз в ту сторону, где он прятался, и еще крепче к парню своему прижималась. Нет, определенно заметила, — она улыбнулась покупателям, которые вошли в магазин. — Ну, извините, мои дорогие, больше беседовать с вами не могу — людей надо обслуживать. А вам я все как на духу выложила. Больше мне ничего не известно.
