Эрл Гарднер - Адвокат Перри Мейсон
— Правильно.
— Где вы живете?
— В Меса-Виста.
— Это неподалеку от владения Меридита Бордена?
— Примерно мили полторы оттуда.
— Вы знакомы с обвиняемым Джорджем Анслеем?
— Уверена, что не встречалась с ним до тех пор, пока не увидела его недалеко от дома Бордена.
— Вы знакомы с Франком Ферни?
— Знакома.
— Вы знакомы с его женой, которая известна под профессиональным именем Дон Меннинг?
— Знакома.
— Вы можете вспомнить вечер понедельника восьмого числа этого месяца?
— Да, могу.
— Вы можете рассказать нам точно, что произошло этим вечером?
— Мы возражаем, — сказал Гамильтон Бергер, — на основании того, что это несущественно и не имеет отношения к делу. То, что случилось с этой свидетельницей в вечер убийства, не имеет отношения к делу.
Судья задумчиво нахмурился, а потом обратился к Мейсону.
— Вы можете несколько сузить вопрос? — спросил он.
— Хорошо. Вы можете сказать, что произошло в тот вечер на территории, принадлежащей Меридиту Бордену?
— При таком дополнении, — сказал Эрвуд, — возражение отклоняется.
— Да, могу. Я точно знаю, что произошло.
— Не будете ли вы так любезны, — продолжал Мейсон, — рассказать нам это начиная с того момента, когда вы оказались на земле, принадлежащей Меридиту Бордену?
— Дон Меннинг, которая сидела за рулем, провезла меня в ворота и не справилась с машиной. Она пыталась вести машину одной рукой, так как в другой руке держала пистолет.
— Одну минуту, одну минуту, — вскричал, прерывая свидетельницу Гамильтон Бергер. — С разрешения суда, все это не имеет к делу никакого отношения. Ответ Лоретты Харпер лучше, чем любое мое возражение, показывает, какую ошибку совершил суд, разрешив вызывать любого свидетеля и задавать ему каверзные вопросы, касающиеся обстоятельств, которые никоим образом не связаны с настоящим убийством.
— Я сам задам вопрос свидетелю, — сказал судья. — В какое время это произошло, мисс Харпер?
— То есть когда мы въехали на территорию Бордена?
— Да.
— По-моему, это было около девяти часов вечера.
— Возражение отклоняется, — заявил Эрвуд. — Свидетелю разрешается рассказывать о случившемся. А обвинение, равно как и защита, должно обратить особое внимание на то, что сейчас речь идет о событиях, которые происходили именно там, где было совершено убийство, и именно в то время, когда, как показали медицинские эксперты, оно могло быть совершено. При таких обстоятельствах защита имеет право вызывать любых свидетелей и задавать им любые вопросы, которые могут пролить свет на происходившее. И я не позволю превращать суд в спортивную арену для всякого рода юридической акробатики. Продолжайте, мисс Харпер.
— Дон Меннинг вела машину одной рукой. В другой она держала пистолет. Дорога была влажной. Дон не смогла справиться с машиной, и та заскользила. Именно в это время другая машина, которую вел Джордж Анслей, выезжала с территории Бордена.
— И что произошло? — спросил Мейсон.
— Машина, которую вела Дон Меннинг, стукнулась о машину Анслея, мы пролетели сквозь кусты у дороги и перевернулись.
— Дальше?
— Когда машина перевернулась, меня из нее выкинуло. Но ударилась я несильно, так что обошлось без повреждений. Я просто проехалась… заскользила по мокрой траве. Шел дождь, и высокая трава на лужайке была совершенно мокрой.
— Продолжайте, — сказал Мейсон. — Что было дальше?
Судья Эрвуд сидел, наклонившись вперед и приставив к уху сложенную ладонь, чтобы не пропустить ни единого слова. За столом обвинения Сэм Дру и Гамильтон Бергер тихо разговаривали о чем-то. Выражение лиц у них было далеко не радостным.
— Ну, — продолжала Лоретта Харпер, — первая мысль, которая пришла мне в голову, была…
Мейсон поднял руку, но судья опередил его.
— Ваши мысли, — сказал он, — нам не интересны. Мы хотим знать, что вы сделали.
— Я встала и некоторое время постояла, а потом увидела, что приближается мистер Анслей с фонариком в руках. Однако фонарик светил очень слабо, просто давал красноватый отблеск, поэтому почти ничего не было видно.
— Когда вы сказали, что увидели, как приближается мистер Анслей, спросил Мейсон, — вы имели в виду обвиняемого по этому делу?
— Да, сэр.
— Что сделал мистер Анслей?
— Он обошел вокруг машины, и в этот момент я увидела Дон Меннинг, лежавшую около машины. Она была без сознания.
— Что случилось потом?
— Мистер Анслей только хотел нагнуться и рассмотреть ее, как фонарик совсем погас, и он отбросил его.
— Вы видели, как он бросил фонарик?
— Я видела, как он махнул рукой. Конечно, я видела все смутно, ведь было достаточно темно, но это я разглядела. Кроме того, я заметила блеск на металлическом корпусе фонарика, когда мистер Анслей бросал его, а потом услышала, как фонарик ударился о землю. — Лоретта Харпер замолчала, как бы вспоминая.
— Продолжайте.
— Мистер Анслей двинулся к дому. Я подумала, что он собирается…
— Не надо говорить о том, что вы думали, — прервал Мейсон. — Нас интересует только то, что вы делали.
— Хорошо. Я схватила Дон Меннинг за ноги и протащила ее по мокрой траве… не знаю, футов пятнадцать-двадцать, во всяком случае почти до стены.
— И что потом?
— Потом я легла на землю там, где лежала Дон Меннинг, сбила на себе платье так, как было у нее, будто это я проехала по траве, приняла ту же позу, в которой лежала она, и позвала на помощь.
— Дальше?
— Немного подождав, я снова закричала: «Помогите!»
— Ну?
— Потом я услышала приближающиеся шаги. Мистер Анслей возвращался. Именно этого я и хотела.
— Продолжайте. Что вы сделали?
— Я подождала, пока он не подошел достаточно близко, чтобы увидеть позу, в которой я лежала, затем выпрямилась, одернула юбку и попросила его помочь мне подняться.
— А он?
— Он подал мне руку, и я встала на ноги. Анслей хотел знать, не пострадала ли я, и я сказала, что нет. Он предложил отвезти меня домой.
— А где в это время была Дон Меннинг? — спросил Мейсон.
— Дон Меннинг, — ответила свидетельница со злобой, — пришла в сознание, нашла пистолет и ушла.
— Минутку, минутку, — прервал ее Гамильтон Бергер. — С разрешения суда, мы утверждаем, что в данный момент свидетельница показывает то, о чем ей ничего неизвестно.
— Вы видели своими глазами, как Дон Меннинг нашла пистолет? — спросил судья.
— Нет, сэр. Но наверняка все так и было. Когда я встала, то она уже не лежала на том месте. Она пришла в себя и…
— Подождите, — судья поднял руку. — Мисс Харпер, вы должны понять, что можете давать показания только о том, что вам точно известно, а не сообщать свои догадки. Скажите, вы видели, как Дон Меннинг пришла в сознание и встала на ноги?
— Нет, не видела, но после того как я несколько минут поговорила с мистером Анслеем и он согласился отвезти меня домой, мне нужно было обойти машину спереди. Тут я смогла взглянуть в темноту и увидела, что Дон Меннинг уже нет там, где я ее оставила. Значит, она пришла в сознание и ушла.
— Вы видели, как она уходила?
— Нет, но ее не было там, где я ее оставила.
— Тогда только это вы и можете показать, — пояснил судья. Продолжайте, мистер Мейсон.
— Обвиняемый отвез вас домой? — спросил адвокат.
— Нет.
Судья, нахмурившись, взглянул на свидетельницу:
— Мне показалось, будто вы говорили, что он отвез вас домой.
— Он думал, что отвез меня домой, но на самом деле было не так.
— Что вы хотите этим сказать? — в голосе судьи прозвучало нетерпение.
— Я попросила его отвезти меня домой, он согласился и спросил, где я живу. Я сказала, что в Анкордиа аппартментс. Он и привез меня туда.
— Значит, домой? — резко спросил судья.
— Нет, сэр, не домой.
Лицо Эрвуда вспыхнуло.
— Я думаю, — поспешно вмешался Мейсон, — свидетельница хочет сказать, что она не живет в Анкордиа аппартментс.
— Тогда почему же он привез ее туда?
— Потому что она сказала, что живет именно там.
Судья снова взглянул на свидетельницу:
— Вы хотите сказать, что солгали ему?
— Да, Ваша честь.
— Зачем?
— Прошу прощения, — вступил в разговор Гамильтон Бергер, — по при всем моем уважении к судье я должен все-таки заявить, что мы забираемся в дебри. Все это не имеет никакого отношения к делу.
— Вполне возможно, — согласился Эрвуд, — но ведь это свидетель защиты. Вы имеете право на перекрестный допрос. Суду кажется, что ситуация достаточно запутанна. Однако, если вдуматься в показания данной свидетельницы, то становится очевидным, что на месте преступления мог быть кто-то еще. — Эрвуд задумчиво потер подбородок и снова обратился к свидетельнице:
