Марина Серова - Свет клином сошелся
— Я видел, там была упаковка памперсов…
— Кого-то, может быть, простили бы за пачку подгузников, но не тебя. Это уже рецидив.
— Да, я вор. Так получилось, — произнес Михайлов, не поднимая на меня глаз. — Я был бы рад завязать, но жить-то на что-то надо… Не отдавать же Машку с Сашкой в дом малютки. Я сам рос в детском доме и для них такой участи не желаю… Конечно, вы можете меня осуждать, даже презирать, мне все равно…
Я не осуждала и уж тем более не презирала Михайлова, а искренне сочувствовала его трудностям, поэтому решилась пойти на сделку с собственной совестью.
— Олег, я хочу тебе помочь.
— Неужели пойдете ко мне нянькой? — спросил Михайлов полушутя-полусерьезно.
— Не пойду, для этого есть специально обученные люди. Но у меня к тебе имеется деловое предложение.
— Какое? — заинтересовался отец-одиночка.
Я не спешила его озвучивать, размышляя, стоит ли вовлекать Олега в квартирную кражу. Здравый смысл в лице Ариши говорил, что рискованно вовлекать в свою игру человека, имеющего за спиной две судимости. Но мой внутренний голос по-прежнему не соглашался с этим доводом. На данном отрезке жизненного пути мы с Михайловым были полезны друг другу. Ему нужны были деньги, причем не для развлечений, а для того, чтобы прокормить себя и, главным образом, своих детей. Честно заработать их не получалось — не с кем было надолго оставить Машку с Сашкой. Что касается меня, то мне нужны были ловкие руки Олега, способные открыть любой, или почти любой, замок. И двигала мной отнюдь не корысть, а желание восстановить справедливость. Оценив все это, я пришла к выводу, что мое предложение при всей его противозаконности и безнравственности, возможно, единственно верное в сложившейся ситуации. Дождавшись момента, когда поблизости с нами не окажется случайных прохожих, я его озвучила:
— Надо обчистить одну квартиру.
— Так вот в чем дело! Знаешь, — Михайлов позволил себе перейти на «ты», — я все это уже проходил. Пока работал на себя, все было нормально, как только согласился выполнить заказ, сразу оказался в камере. Второй раз на те же грабли наступать не собираюсь. Надеюсь, ты не будешь шантажировать меня своими записями? В конце концов, я ничего не украл, просто полюбовался старинной шкатулкой…
— Ты просто не успел достать ее содержимое и переложить его к себе в карман, — уточнила я. — Но не об этом сейчас речь. Олег, я не поняла, ты отказываешься от моего предложения?
— Я никому, кроме себя, не доверяю.
— Мне нравится твой ответ. Если бы ты сразу согласился, я бы, пожалуй, сама передумала бы и дала задний ход. У тебя есть голова на плечах, и это очень важно. Что касается доверия… Неужели я его действительно не заслужила? — Провокационно осведомилась я.
— Даже не знаю, что сказать, — невооруженным глазом было видно, что Михайлову и хочется и колется принять мое предложение.
Я решила его заинтересовать:
— Олег, в случае, если ты согласишься на эту «работу», то сегодня же получишь аванс, на который сможешь купить продукты, подгузники, игрушки, реанимировать свой мобильный телефон, нанять квалифицированную няню с хорошими рекомендациями. Основное условие — добропорядочный образ жизни. Даже если что-то будет плохо лежать на твоем пути или само плыть тебе в руки, тебе придется закрыть на это глаза, перешагнуть и пойти дальше.
— Так уж и перешагнуть?
— Именно так, — подтвердила я со всей серьезностью. — Нужно исключить все, что может завалить предстоящую операцию. После того, как она будет выполнена, ты получишь окончательный расчет. Его хватит на то, чтобы погасить долг по коммуналке, купить детям одежду… Осень-то уж не за горами…
— Звучит заманчиво, но как-то туманно. Хотелось бы узнать, что за хата, кто ее хозяин и чем он богат…
— Не хозяин, хозяйка, — уточнила я, — живет она одна в типовой девятиэтажке… Чем богата? Пока тебе это знать не обязательно…
— Нужно понаблюдать за ее домом, выяснить, какие у нее замки, найти подходящий момент. На все это уйдет неделя, не меньше, — размышлял вслух Михайлов.
— Надо полагать, ты согласен взяться за это дело?
— Еще не решил. Меня беспокоит, что будет с моими детьми, если меня поймают, — признался вор.
— Я их усыновлю, — ляпнула я прежде, чем подумала.
— Ты это серьезно?
— Вполне. Но я не сказала главного — что бы ни случилось, никто не должен знать, от кого тебе поступил этот заказ.
— Понятное дело, — не слишком убедительно произнес Михайлов.
— Прости, мне крайне неприятно тебе об этом говорить, но придется. Если ты сдашь меня, то люди, которые стоят за мной, отправят твоих детей в разные детдома, откуда отдадут их на усыновление за границу.
— А как же закон Димы Яковлева?
— Он запрещает усыновлять наших детей гражданами США, но не других стран… Короче, развяжешь язык, детей своих больше никогда не увидишь. Да и близняшки расстанутся друг с другом навсегда, — блефовала я, страшно ненавидя себя в этот момент, но другого выхода у меня не было. — У тебя еще есть шанс отказаться и забыть о том, что мы сейчас обсуждаем…
— Мне надо подумать.
— Думай. Золотых гор эта «работа» тебе не сулит, но ее безупречное выполнение даст тебе возможность выбраться из той финансовой ямы, в которой ты сейчас находишься.
— Я согласен, — сказал Олег, и я поняла, что это решение далось ему нелегко. — Только я должен хорошо подготовиться.
— Всю предварительную подготовку проведут другие люди…
— Нет, это нереально! Я не смогу работать по чужому сценарию, — запротестовал Михайлов.
— Даже у высококлассных хирургов есть ассистенты. Так вот, твои ассистенты все подготовят, тебе придется только прийти и продемонстрировать свое мастерство. Либо так, либо никак, — произнесла я негромко, но в ультимативной форме.
— Хорошо, — сдался Олег, но в его голосе не было убедительности.
— Повтори мои условия, — попросила я.
— Ни во что не ввязываться, держать язык за зубами, — с вынужденной покорностью произнес Олег. — Не волнуйся, я не подведу.
— Вот так-то лучше. — Я полезла в сумку, достала пачку денежных купюр и протянула ее Михайлову. — В течение ближайшей недели ты будешь получать информацию, которая понадобится тебе для дела. Как мне с тобой связаться?
Михайлов назвал мне номер своего мобильного телефона, тот самый, который я уже знала от Ярцева. Мы обсудили с Олегом еще кое-какие детали, после чего разошлись.
* * *Сев в «Мини-Купер», я достала мобильник и обнаружила, что от Копылова пришло несколько эсэмэсок. Прочитав их, я поняла, что сегодняшний маршрут «Феррари» мало чем отличался от вчерашнего или позавчерашнего — клуб «Планета Икс», салон «Эвридика», седьмой микрорайон. Итальянский спорткар и сейчас находился в спальном районе восточной части города, находящейся под негласным контролем Мороза. Я решила съездить туда и, если повезет, выяснить, что же Костик там делает едва ли не каждый день. Увы, меня постигла неудача — едва я свернула на улицу Хользунова, как увидела «Феррари», который ехал мне навстречу. При первой возможности я развернулась и поехала в обратном направлении. Догнав итальянский спорткар, я поняла, что Костик, скорее всего, направляется домой. Слежку можно было сворачивать.
* * *К вечеру мне позвонила Ника.
— Я тут немного пофотографировала. — сказала она. — Куда переслать тебе фотки — на электронную почту или на мобильник эсэмэской?
— Никуда отправлять их не надо — не будем оставлять следов, даже виртуальных. Я сейчас в Горовске, давай где-нибудь пересечемся, — предложила я. — Ты сейчас где находишься?
— Стою на остановке, около нашего офиса, жду Антона. Он должен за мной подъехать и отвезти домой. — Ника назвала свой адрес.
— Поняла, минут через пятнадцать я туда подскочу.
— Договорились.
К дому, в котором жили Булатовы, я подъехала даже раньше, чем Ника с Антоном. Мне пришлось их подождать. Только через полчаса около моего «Мини-Купера» остановился «Рено Дастер».
— Полина, извини, — начал Ярцев, высунувшись из открытого окна своего автомобиля. — Меня задержал главный редактор по поводу статьи «Скоростной режим».
— Получил от него взбучку? — предположила я.
— Не то чтобы очень. Статья, на удивление, ему понравилась, только реакция читателей на нее оказалась непредсказуемой. Пересаживайся ко мне, поговорим.
— Привет! — кивнула я Веронике, устраиваясь на заднем сиденье.
— На нас обрушился шквал звонков, — продолжил Антон, — от жителей… поселка Бурцево. К ним «прилипла» болезнь, от которой с моей подачи излечились жители Колонтаевки.
— То есть ты хочешь сказать, что гонки переместились со Студеного шоссе на Ново-Московский тракт?
— Выходит, что так. Придется мне сегодня ночью самому туда смотаться. Не желаешь составить мне компанию?
