Мария Жукова-Гладкова - На шее у русского принца
Впечатление оказалось незабываемым. В полынье рядом с утками плавал труп. Мужчина в одежде, лицом вниз. Русские граждане считали, что он пьяным свалился в реку. Утопить его специально не могли, так как, когда топят, к ногам привязывают что-то тяжелое. Одна милая симпатичная русская девушка тут же возразила, сообщив, что теперь существуют некие специальные нити, которые растворяются в воде через шесть часов. Нити прочные, вес человеческого тела удерживают.
«Нити для насильственного утопления? Придуманы русскими учеными, работающими на русскую мафию?» – хотелось спросить мне, но я сдержалась.
– А зачем на нитях удерживать вес человеческого тела? – спросил мальчик лет тринадцати с ранцем. Мальчик имел умный вид и все время поправлял очки.
– Не тело надо удерживать, а грузы, – тут же пояснил дядька лет пятидесяти с бутылкой пива. – Гантели, например, привязать к тому, кого надо утопить. Нити растворятся, гантели останутся на дне. А у нас гантелями на дне реки никого не удивишь.
С огромным интересом я выслушала воспоминания местных граждан о работе водолазов в этих местах. Оказывается, дно этой речки и, вероятно, других рек в центре Петербурга периодически чистят. Народ ходит смотреть на то, что извлекают со дна. Незабываемое зрелище. Может, мне на самом деле приехать в Петербург летом, хотя бы для того, чтобы сфотографировать для потомков, что лежит на дне питерских рек?
Вскоре приехала полиция. Кто-то все-таки ее вызвал. Мужчины в форме какое-то время тупо рассматривали плавающий в воде труп, потом стали еще кому-то звонить.
– Лиза, вы хотите остаться на извлечение тела? – спросила я.
Она покачала головой. Мы ушли, но совместные действия по поводу поиска Лени не обсудили. Настроения не было. Почему-то я не исключала, что Леня тоже может сейчас где-то так плавать. Или с гантелями, или без, потому что какие-то специальные нити растворились в воде, и груз, привязанный к ногам утопленника, отвалился.
Глава 18
Костя позвонил и сказал, что заедет за мной в десять утра, чтобы отправиться к художнику. Я же хотела сделать снимки русской деревни и самовара? Я подумала, что мне нужно будет в Лондоне написать серию статей и предложить в какие-то газеты или просто разместить в Интернете. В Лондоне как-то странно представляют Россию. Шоу на Масленицу на Трафальгарской площади с девушками в кокошниках, с балалайками и медведями, по-моему, дает превратное представление о России. От таких шоу меня лично уже тошнит. Леня всегда очень смеялся, когда видел подобные представления его страны. Раскрученные в Англии и на Западе в целом российские бренды – это матрешки, балалайки, ушанки, икра, водка, борщ и Абрамович. Но ведь на самом деле Россия у многих европейцев и американцев ассоциируется с матрешками и шапками-ушанками, к которым добавляются загулы олигархов с длинноногими моделями. Правда, никто не видел олигархов в ушанках, а их девушек – в кокошниках. И я на улицах Петербурга видела очень мало людей в ушанках. И в любом случае совсем не в таких, в каких русские космонавты, по версии американцев, летают в космос. В кокошниках я не видела никого. Может, не сезон?
Когда я уже собиралась лечь спать, позвонил Майкл из американского консульства. Он что, решил за мной приударить?
– Барбара, вы, случайно, не смотрели сегодня вечером новости? – спросил он.
Я сказала, что по телевизору смотрю футбол, а русский футбол, который я уже успела посмотреть, мне не понравился. Еще я иногда смотрю передачи о культурных центрах мира, поскольку не имею возможности все их посетить. В Англии с удовольствием смотрела цикл передач об истории русской монархии.
– Что-то случилось в Англии? – спросила я, считая, что если бы случилось что-то серьезное, то я каким-то образом бы это узнала. Наверное, тот же Костя сообщил бы. – Или опять вулкан в Ирландии «проснулся», и мне в ближайшее время даже не стоит пытаться улететь домой?
– Случилось в Петербурге. Джон утонул. Сегодня всплыл.
«Неужели я видела его?!»
Оказалось – его. Перед утоплением Джон был избит и ограблен. В карманах не осталось ничего, кроме водительского удостоверения. В воду его сбрасывали еще живого. Вероятно, он был без сознания, да и вода сейчас в петербургских реках не самая теплая.
А вообще нечего ходить по темным петербургским дворам, да еще в одиночестве! Хотя меня ведь саму носило… Но больше не буду. И мой пример, и пример Джона сослужили мне хорошую службу.
– Что вы хотите от меня? – спросила я у Майкла. – Я не знаю, кто его избил, ограбил и утопил. По-моему, это скорее всего были какие-то местные хулиганы.
– Я звоню предупредить вас, чтобы вы лишний раз не выходили из дома, Барбара. А уж в темное время суток точно сидите в квартире! Вы видите, что творится в этой стране?
Я поблагодарила за беспокойство и распрощалась. Надеюсь, что у американского консульства и государства Соединенные Штаты Америки не будет ко мне никаких претензий. Мало ли, что я последней общалась с Джоном…
Но я все-таки решила посмотреть, что показывают по русскому телевидению. Может, попаду на какую-то местную криминальную хронику? Надо послушать, что скажут русские.
Но телевизионщики больше ничего не говорили про гражданина Америки Джона Гришоу. Зачем, если есть свои граждане, причем граждане известные и устроившие очередной дебош?
В программе новостей показали разгромленную комнату в загородном особняке и известных мне лиц в наручниках. Представители русских правоохранительных органов выводили из какого-то дома рокера Владислава Пьяных с верным другом, имени которого я не удосужилась узнать, а также дочь Владислава Пьяных Анну и ее молодого сожителя. Репортер сообщил, что их недавно выпустили из застенков после предыдущего дебоша и они тут же всей компанией отправились в дом матери Анны (она же – одна из бывших жен рокера Владислава Пьяных) и устроили там погром. Правда, успели разгромить только одно помещение. Потом приехала полиция, вызванная новым мужем одной из бывших жен Владислава Пьяных.
Я выключила телевизор, отправилась к себе в комнату и набрала номер Родиона, адвоката Владислава Пьяных. Мне было просто любопытно!
– Не могу говорить, Барбара! Я в полиции. Владик тут еще начудил! Простите!
Родион отключил связь.
«Что происходит? – задумалась я. – Кого похоронили на том кладбище, где я видела могилу Анны Пьяных? Как мать могла не опознать дочь? С какого боку тут Костя?»
А вообще, какое мне дело до всего этого? Меня не было в России, когда погибла та неизвестная девушка. Подставить меня в связи с этим делом – с какого-либо боку – Костя не может.
Я легла спать.
* * *На следующий день Андрей Распутин с рыжей Алисой и Аня-Русалка отправились на какую-то съемку. Костя дал последние напутствия Алисе, которая, насколько я поняла, выступала в роли то ли его заместителя, то ли его представителя. А ведь непростая она девочка…
Уже в Костиной машине я задумалась о роли Алисы. Она живет в этой квартире как надсмотрщица? Следит за Андреем и Аней? И еще, возможно, за мной? Я поняла, что Костя ей доверяет. Да, ему, конечно, нужны помощники. Он не может постоянно находиться при своих подопечных и всюду их сопровождать. Алиса для него – находка. Но насколько он ей доверяет? И что мне с этого?
Чего я вообще хочу? Вернуться домой в Лондон. Начать новую жизнь. Какие-то деньги у меня есть. Может, после поездки к художнику и вернуться? Хотя я ведь взяла аванс за поиски Лени Глазунова. И обещала подучить английскому Андрея Распутина и Аню-Русалку. Нельзя нарушать обещания.
Кстати, Андрей больше про законный брак не заговаривал. И Костя больше ничего не предлагал. Я бросила взгляд на его профиль. Он молча вел машину и о чем-то сосредоточенно размышлял.
– Вы будете покупать картины этого русского художника? – спросила я.
– Да, – кивнул он. – То есть я не для себя их буду покупать. Но у меня есть покупатели.
В поездку я сделала бутерброды, Алиса мне вручила большой термос с горячим чаем. Также я взяла теплый свитер. Это все посоветовал Костя. На хлебосольность художника рассчитывать не приходилось. Наоборот, Костя вез ему две большие бутылки водки.
Костя гнал на большой скорости, и я спросила, какие в Санкт-Петербурге и области установлены ограничения скорости. Костя хмыкнул, правда, скорость немного сбавил.
– Знаете один русский анекдот, Барбара? Мне он сейчас вспомнился.
– Не знаю ни одного, – призналась я. – Вроде бы у нас с вами совершенно разный юмор.
– Ну, давайте сравним. Почему наши чиновники и крупные бизнесмены перебираются именно в Англию? Потому что у вас левостороннее движение.
– И что? – не поняла я.
– Им легче приспособиться, так как у нас они обычно ездят по встречке.
Мне стало смешно.
По пути я сделала несколько снимков, в доме художника задерживаться не стала. Я поняла, что у Кости к этому Семену деловой разговор, и сказала, что пойду немного прогуляться. Надеюсь, здесь меня никто не возьмет в заложницы? К моему возвращению с прогулки Семен обещал поставить самовар, чтобы я хоть раз в жизнь выпила чаю по-русски.
