Антон Грановский - Сон с четверга на пятницу
Проходя мимо нее, Настя заметила еще одну странную деталь, от которой у нее по коже пробежал холодок. Незнакомка прижимала к груди детскую куклу. Старую, нелепую, должно быть, еще советских времен.
Непонятно почему, но вид этой куклы вызвал в душе Насти тягостное ощущение чего-то страшного, нереального, потустороннего. Но что могло связывать Настю с этой дурацкой куклой?..
Женщина стояла неподвижно, глядя куда-то мимо Насти, словно кого-то ожидала. Настя заметила, что она не просто держит куклу в руках, а слегка покачивает ее — словно убаюкивает.
И вновь Насте стало страшно. Что это за кукла? Почему ее вид вызывает тревогу и страх? Может быть, все это как-то связано с детством?
Настя решила заговорить с женщиной.
— Здравствуйте! — сказала она.
Голос ее вибрировал от волнения. Женщина вздрогнула и медленно повернула голову. Несколько секунд она смотрела на Настю, а затем разлепила тонкие губы и сипло проговорила:
— Что вам нужно?
Настя слегка растерялась.
— Простите, что заговорила, — начала она смущенным голосом. — Мне показалось, что мы с вами встречались раньше. Ваше лицо кажется мне знакомым.
— Встречались?
Женщина чуть прищурилась. А затем глаза ее снова широко открылись, губы расползлись в жутковатую улыбку, и она проговорила своим сиплым, неприятным голосом:
— Ты их нашла!
— Что? — не поняла Настя.
— Ты их нашла! — повторила женщина тем же радостным голосом.
— Кого я нашла? — пробормотала Настя, чувствуя, что сердце ее, которое и до того билось быстрее обычного, застучало еще сильнее.
— Мужа и сына! — Глаза женщины сияли. — Я же говорила тебе, что они живы!
Ноги Насти стали ватными. Она попыталась взять себя в руки, сдвинула брови и сказала:
— Вы меня с кем-то перепутали. Я их не теряла. Простите.
Она отвернулась и покатила коляску дальше.
— Не потеряй их снова! — крикнула ей вслед незнакомка. — Не спи! Слышишь — не спи!
И вдруг Настю словно током ударило. Перед глазами у нее пронеслась картинка — кукла, падающая в урну. Выброшенная кукла. Выброшенная в урну ее собственной рукой. Да-да, она выбросила эту куклу собственноручно! Но где и когда?
Настя остановила коляску и медленно оглянулась. Женщина смотрела на нее блестящими глазами, губы ее по-прежнему были растянуты в нелепой улыбке.
— Где мы с вами встречались? — громко спросила она у женщины.
— В другой жизни! — радостно сказала та.
— Я спрашиваю вас серьезно! — Голос Насти снова дрожал, и гораздо сильнее, чем прежде. — Где мы с вами встречались?
Женщина хотела что-то сказать, но тут возле нее появился худощавый, светловолосый паренек лет шестнадцати. Он взял женщину за локоть и сказал:
— Мам, хватит. Нам пора идти.
Затем глянул на Настю и сдавленно проговорил:
— Прошу прощения за маму. Она у нас немного чудаковатая. Идем, мама!
По-прежнему держа незнакомку за локоть, он заставил ее развернуться и повел прочь по аллее.
— Подождите! — окликнула их Настя. — Молодой человек!
Парень остановился. Глянул на нее через плечо.
— Чего вам? — грубовато спросил он.
— Что с вашей мамой? Почему вы сказали, что она чудаковатая?
Юноша помедлил, видимо, размышляя — стоит ли ему делиться своими проблемами с посторонней женщиной или нет. Потом сказал:
— Ей снятся странные сны.
— Какие сны?
— Странные, — повторил он.
Парень хотел отвернуться, но Настя неожиданно для себя спросила:
— Ваша мама посещает психиатра?
Парень окинул фигуру Насти подозрительным взглядом.
— А вам что за дело?
— Просто ответь мне: посещает или нет.
— Ну, посещает.
— Как его зовут? — быстро спросила Настя.
— Да не помню я.
— Макарский? — взволнованным голосом проговорила она. — Его фамилия Макарский?
Женщина, стоявшая спиной к Насте, вздрогнула. А потом заплакала — тихо, почти неслышно. Парень нахмурился.
— Нам пора идти, — сказал он.
— Но…
— Оставьте нас в покое, ясно?
Он отвернулся и повел свою маму дальше по аллее. Настя долго смотрела им вслед.
Вечером Настя хотела рассказать о странном происшествии мужу, но никак не могла решиться это сделать — Лешка был погружен в изучение какой-то бизнес-бухгалтерии, и, конечно же, ему было не до ее странных россказней. А когда решилась и даже раскрыла рот, чтобы начать рассказ, муж, не поднимая взгляда от бумаг, попросил:
— Настен, будь лапой, завари мне зеленого чаю.
Насте не осталось ничего другого, как уйти на кухню и заняться приготовлением напитка. Пока заваривался чай, она все время думала о той странной женщине и о кукле, которую незнакомка держала в руках. Теперь Настя не сомневалась, что видела эту женщину раньше. И даже смутно припоминала, что было это в клинике доктора Макарского. Но когда конкретно произошла эта встреча? И при каких обстоятельствах? Этого Настя не помнила.
Смущало Настю и воспоминание о кукле. Ей по-прежнему казалось, что она когда-то держала эту куклу в руках. Но как и когда? На эти вопросы у нее тоже не было ответов.
— Может, это случилось во сне? — тихо пробормотала Настя, сидя на стуле и кусая ногти.
Наконец чай заварился. Женщина взяла чашку и понесла мужу.
— Леш, твой чай го…
Она остановилась на полуслове, уставившись на большой фотопортрет Алексея, висевший на стене и подвязанный черной лентой. Траурный портрет.
Чашка выпала у Насти из рук и со звоном упала на пол.
— Лешка! — крикнула она. — Лешка, что происходит?!
Она завертела головой, не веря в происходящее и стараясь уверить себя, что все это — кошмарный сон. Алексея в комнате не было.
— Лешка! — закричала она со слезами на глазах.
И заметалась по квартире в поисках мужа.
— Тише, милая. Тише.
Она снова стояла посреди гостиной, и муж сжимал ее в объятиях. Настя отпрянула и принялась молотить по его груди кулаками.
— Где ты был? Где ты был?
— Тихо! — увещевая, сказал Алексей. — Ну, тихо, Аська!
Он поймал ее руки и осторожно сжал в своих сильных ладонях.
— Ну, что с тобой, маленькая? — нежно проговорил он. — Что случилось?
— Где ты был? — со слезами в голосе спросила она.
— В гостиной. Сидел в кресле и ждал тебя.
— Тебя там не было! — крикнула она. — И там… — (голос ее сорвался), — …и там твой портрет!
Она повернула голову и посмотрела на стену. Никакого портрета не было. Настя хотела вырваться, но Алексей крепко прижал ее к себе.
— Ну-ну-ну, успокойся. Все хорошо. Какой портрет?
— В черной рамке… С черной лентой.
Она заплакала.
— Нет никакого портрета, Аська, — нежно проговорил он.
Настя снова прижалась к мужу.
— Что со мной? — спросила она сквозь слезы. — Что со мной происходит?
— Ничего. — Он ласково погладил ее по волосам. — Ты просто устала.
И вдруг она вырвалась.
— Куда ты? — окликнул Алексей.
Но Настя не слушала. Пробежав через гостиную и коридор, она ворвалась в детскую и резко остановилась, увидев посапывающего в кроватке сына.
— Здесь, — тихо пробормотала она. — Пашка здесь.
— Ну, конечно, здесь, — тихо произнес у нее за спиной Алексей. — Куда же он денется?
Настя вытерла слезы рукавом кофточки, вышла из детской, прикрыв за собой дверь, и повернулась к мужу. Вгляделась в его лицо. Он отвел глаза.
— Что-то было, да? — спросила она. — Что произошло, Лешка?
— Ты уснула, — ответил он. — И… ходила во сне. Бегала по квартире и кричала. — Он снова посмотрел ей в лицо. — Я никак не мог тебя успокоить. Удивляюсь, как Пашка не проснулся.
— Я схожу с ума?
Алексей покачал головой.
— Нет. Это все от усталости. От стрессов. Я найду хорошую няню для Пашки, и ты сможешь отдохнуть, заняться собой. Может, даже снова начнешь работать. Тебе ведь хочется засесть за новый роман?
— Не знаю. — Она тихо всхлипнула. — Наверное.
Алексей улыбнулся:
— Все будет хорошо, Аська. Правда.
— Ты постоянно это говоришь.
— Говорю, потому что знаю.
За дверью захныкал Пашка.
— Ну, вот, — с досадой проговорил Алексей, — мы его все-таки разбудили. Хочешь, я к нему схожу?
— Нет. Я сама.
Она уткнулась мужу в грудь и вытерла заплаканное лицо об его футболку. Потом поцеловала его в нос, через силу улыбнулась и вошла в детскую.
3
— Сколько чашек кофе ты сегодня выпила? — спросил Алексей, стоя в дверях кухни и глядя на Настю, которая возилась с джезвой.
— Неважно, — ответила она, не оборачиваясь, и поставила джезву на конфорку.
Он подошел к ней сзади, обнял ее за талию.
— Ну, что с тобой такое, Ась?
Она не ответила. Он поцеловал ее в шею.
