Антон Грановский - Лицо в темной воде
Тайча присела на край топчана. Она долго смотрела на Дину, потом протянула руку и провела ладонью по ее волосам. Волосы были мягкие, как кошачья шерсть.
– Пить… – тихо и хрипло прошептала Дина.
– Ты хочешь пить? – уточнила Тайча.
– Пить, – снова пробормотала беловолосая девушка.
Черные глаза Тайчи сузились.
– Тебе нельзя, – жестко проговорила она. – Бабушка Элинэ сказала, что тебе нельзя пить.
– Пить, – в третий раз повторила Дина.
Тайча посмотрела на дверь. Старая шаманка коптила мясо на улице, и до избушки долетало ее тихое бормотанье. Неожиданно в голову Тайче пришла идея. Она быстро встала с топчана и прошла к печи, на которой стоял маленький котелок с шаманским грибным отваром, который старая Элинэ всегда пила перед тем, как начать камлать.
Тайча взяла котелок, вернулась к топчану и снова присела на краешек.
– Эй! – позвала она. – Эй, ты!
Веки Дины приподнялись, и она посмотрела на Тайчу мутным, рассеянным взглядом.
– Я дам тебе травяной отвар, – сказала Тайча. – Он быстро утолит твою жажду.
Одной рукой Тайча помогла ей приподнять голову, а второй поднесла к ее губам котелок. Беловолосая отпила глоток. Потом еще полглотка. Остановилась.
– Он горький, но это ничего, – ободряюще произнесла Тайча. – Пей!
– Ты рехнулась?!
Окрик старухи заставил Тайчу вздрогнуть. Котелок с шаманским зельем выпал у нее из рук, и зелье пролилось на оленью шкуру, закапало на пол. Старая Элинэ схватила Тайчу за волосы и сильно дернула.
– Ай! – закричала та. – Бабушка, не бей меня! Она просила пить!
Старуха спихнула девушку с топчана, подняла тощими руками с подушки голову Дины. Та дышала быстро и хрипло. Элинэ, кряхтя от напряжения, повернула Дину на бок, сунула ей в рот морщинистые пальцы. Дина закашлялась, а затем ее вырвало на пол.
– Вот так! – сказала старая шаманка и перевела дух.
Затем выпустила Дину и повернулась к перепуганной Тайче, замершей в нескольких шагах от топчана.
– Дура-девка! – выругалась старуха. – Ты же могла ее отравить!
– Я не знала, – пролепетала Тайча. – Я думала, что там травяной отвар.
Внезапно маленькие глазки старухи хищно сощурились.
– Постой-ка… – проговорила она тонким голосом. – Так ты этого и хотела? Ты хотела ее убить? Отвечай!
Тайча, испуганно глядя на старуху, стала пятиться к двери.
– Что ты наделала?! – закричала на нее Элинэ. – Пошла прочь! Прочь отсюда, дура!
Старуха схватила с полки деревянную плошку и швырнула в Тайчу. Девушка испуганной ланью метнулась к двери и выскочила из избушки.
…Почти час Тайча бродила по тайге, кляня себя за неразумность, ругая старуху и посылая проклятия в адрес беловолосой девушки. Через час, вернувшись к избе и стоя под сенью дерева, Тайча увидела, как из избы вышел Пакин. Он был спокоен и суров.
– Пакин! – окликнула Тайча.
Он остановился и повернул голову. Скользнул взглядом по ее лицу и снова отвернулся.
– Пакин, это же я! – жалостливо окликнула девушка. – Твоя Тайча! Посмотри на меня! – Она вскинула руки к груди, и голос ее стал умоляющим. – Прошу тебя, Пакин!
– Бабушка Элинэ сказала, что ты хотела убить беловолосую, – не глядя на нее, сухо произнес Пакин.
– Это все ради тебя! Чтобы ты забыл ее! Чтобы не бросил свою Тайчу!
Пакин стоял, ссутулившись и угрюмо глядя прямо перед собой из-под нахмуренных бровей. Несколько секунд он молчал, а затем холодно проговорил:
– Тебе лучше уйти из нашего пауля. Уходи, Тайча. И больше не приходи.
На глазах у девушки выступили слезы. И вдруг растерянное и жалобное выражение на лице сменилось маской гнева.
– Я от вас уеду! – сказала Тайча.
Пакин повернул голову и посмотрел на нее.
– Что? – спросил он.
– Я уеду от вас! – крикнула Тайча, сжав кулаки и тряхнув ими в воздухе. – В город! Буду жить как городская женщина! Куплю себе белую одежду, покрашу волосы в белый цвет! – Она вытерла кулаками слезы с глаз и добавила дрожащим от слез голосом: – Белее снега!
Пакин отвернулся. Еще несколько секунд он стоял неподвижно, а потом зашагал прочь, оставив под деревом одинокую, обиженную, разгневанную, плачущую Тайчу.
14
Отведав шаманского зелья, Дина целых три дня не приходила в себя. Она беспрестанно бредила, кричала, вела с кем-то бессвязные разговоры.
– Духи показывают ей миры, – сказала Пакину старая шаманка, промакивая горячий лоб Дины мокрой тряпкой. – Если она не умрет, то…
– То что?
Голос шаманки стал тихим и мрачным:
– Ты сам знаешь.
– Но ведь она беловолосая девушка из города, – возразил Пакин. – Она не может стать шаманкой из-за глотка твоего зелья.
– При чем тут зелье? – поморщилась Элинэ. – Она и раньше была такой. Только этого не знала. А теперь… – Старуха тяжело вздохнула. – Теперь она узнает.
Дина снова выкрикнула что-то в бреду, а потом быстро заговорила, настолько быстро, что невозможно было понять, что именно она говорит. Пакин смотрел на нее со смущением и горечью.
– Значит, она станет шаманкой? – произнес он тихим голосом. – Но ведь это неправильно, Элинэ.
– Я ничего не могу с этим поделать, – сердито сказала старуха. – Она видит духов и говорит с ними. Я не смогу этого изменить.
Пакин замолчал и молчал очень долго, глядя на Дину. Она снова стала бредить, а потом вдруг вскинула руку и схватила стоящего рядом с топчаном Пакина за пальцы. Он тут же сжал ее пальцы в ответ и – вздрогнул, словно ему что-то передалось через это судорожное пожатие. Старая Элинэ, заметив это, нахмурилась и покачала головой, недовольно бурча себе что-то под нос.
Через минуту пальцы Дины разжались, и ее рука обессиленно упала на край топчана. Пакин постоял еще немного, потом вышел из избы.
Поздно вечером, когда Пакин выбирал на реке сети, Дина пришла в себя. Выглядела она странно посвежевшей и поздоровевшей, тут же попросила еды и питья, съела большой кусок вяленого мяса, запивая его травяным чаем. Старая Элинэ все время тревожно на нее поглядывала, словно подозревала в чем-то нечистом, затаенном, опасном.
После еды Дина долго лежала молча, глядя в потолок и чему-то усмехаясь. Наконец старуха не выдержала и спросила:
– О чем ты думаешь?
– У меня был любимый человек, – ответила Дина. – Его звали Иван. Я очень его любила, но теперь… Теперь я не чувствую ни любви, ни тоски. Я даже не могу вспомнить его лицо. – Она повернула голову и посмотрела на морщинистое лицо старухи. – Почему так?
Старая Элинэ тяжело опустилась на табурет и протяжно вздохнула.
– Твоя старая жизнь закончилась, – сказала она. – Ты умерла, но потом воскресла снова. Теперь ты другая. И жизнь у тебя будет другая.
Дина слегка нахмурилась.
– Что значит «другая»? – тихо спросила она. – Я все та же Дина Васильева. Я долго болела, но теперь выздоравливаю. Скоро все станет как прежде. Ведь правда, Элинэ? Все станет как прежде?
Старая шаманка покачала головой:
– Не думаю. Ты теперь не простой человек. Ты видела нижний мир. Ты была там.
– Вы говорите про мои кошмары? – Дина облизнула сухие губы сухим кончиком языка. – Но страшные сны снятся всем людям. И я…
Старуха сделала резкий жест рукой, призывая девушку к молчанию. Затем достала из кармана трубку и железную коробку с табаком.
– Ты шаманка, – устало сказала Элинэ, не глядя на Дину.
– Я? – Девушка покачала головой. – Нет. Я знаю, кто я. Я просто…
– Ты не получила этот дар по наследству от предков, как я. Ты получила его от духов. Но не радуйся. Шаманский дар – это не награда, это тяжкое бремя.
Элинэ набила трубку табаком и умяла непокорные табачные стружки черным ногтем.
– Ты не сможешь отказаться от этого дара, – сообщила она. – А если попробуешь – духи сведут тебя с ума.
Старуха вставила трубку в беззубый рот и посмотрела на Дину слезящимися от старости глазами.
– Ты теперь с ними связана. Неужели ты сама этого не чувствуешь?
Дина молчала, хмуро глядя на то, как шаманка чиркает спичкой о коробок и раскуривает трубку.
– Я была там с тобой, – тихо произнесла старуха, глядя на Дину и выпуская изо рта клубок дыма. – Мы были там с тобой вместе. Я видела, как духи разорвали тебя на куски, а потом снова собрали. – Она пыхнула дымом и добавила голосом, который показался Дине зловещим: – Теперь ты такая же, как и я.
– Такая же сумасшедшая? – вырвалось у Дины.
Старуха усмехнулась:
– Можно и так сказать. Теперь тебе нужно научиться управлять своим даром.
– Подарите мне свой бубен? – со злой иронией уточнила Дина.
Шаманка посмотрела ей в глаза и ответила:
– Только если ты останешься здесь. Я научу тебя камлать, научу ловить души мертвых, научу, как правильно говорить со злыми и добрыми духами…
– Но ведь это бред, – раздраженно перебила Дина. – Вы меня вылечили травами и мазями, спасибо вам за это. Раньше я не слишком верила в народную медицину, но теперь, после знакомства с вами, верю. Но я прошу вас: не заставляйте меня верить в духов и загробные миры. Я хочу сохранить свой разум.
