Татьяна Полякова - Я смотрю на тебя издали
– Где у вас туалет? – спросила я.
Молодой человек за стойкой объяснил, продолжая улыбаться, и, вернувшись из дамской комнаты, я решила немного потратиться, раз уж люди оказали мне любезность. Устроившись за столом возле окна, заказала чайник чаю, варенье и, конечно, крендель. Окно выходило не в переулок, откуда я зашла в кафе, а на довольно широкую улицу. Чуть левее был сквер, из переулка его не увидишь, а из окна кафе – запросто. Я пила чай, болтая с барменом, который особо загружен работой не был (в кафе оказались заняты лишь три столика из десяти), ну и в окно, конечно, посматривала.
И тут мое внимание привлек «Мерседес», который был припаркован совсем рядом и, наверное, стоял здесь еще до моего появления в кафе. «Мерседес» принадлежал Берсеньеву, подтверждением этому служил регистрационный номер, который я видела очень хорошо. Рука потянулась к мобильному, я собралась задать вопрос, что Берсеньев тут делает, и осчастливить его тем, что обретаюсь по соседству. Мобильный из сумки я достала, но так и не позвонила. На ум пришло странное поведение Сергея Львовича в последнее время, его желание побыть наедине и принять решение… А еще настойчивый вопрос, некогда адресованный мне: «Долго продержишься?», и хоть имел он в виду меня и Стаса, но звучало это вопросом самому себе. А теперь он здесь, в трехстах километрах от места проживания. «Он приехал к ней», – мысленно произнесла я, чувствуя, как по спине бегут мурашки величиной с яйцо. Вот так удача! Я столько времени мечтала хоть что-то узнать о его прошлой жизни, и вот наконец появился шанс. Короче говоря, услышал бог мои молитвы. В том, что это божий промысел, я не сомневалась, хотя логично было бы предположить: там, где Берсеньев, божественным не пахнет, и задействованы совсем другие силы, в чем очень скоро я смогла убедиться. А в тот момент лихорадочно соображала, что делать. Бежать за машиной и сесть Берсеньеву на хвост? Эту идею пришлось забраковать сразу. Я слишком хорошо его знала, чтобы всерьез надеяться, что из этого выйдет толк. Он очень быстро заметит слежку и… трудно сказать наверняка, что он сделает в этом случае, но о его прошлом я точно ничего узнать не успею. Наблюдать надо с почтительного расстояния, и машину ни в коем случае не задействовать, она ему хорошо известна. Меня он встретить здесь не ожидает, так что есть шанс затеряться в толпе.
И тут стало ясно: Берсеньев находится в машине, в окне мелькнула рука, часы на запястье сверкнули в скудных лучах мартовского солнца. Выходит, он довольно давно сидит в машине, минут двадцать как минимум… кого-то ждет?
– А что у вас на втором этаже? – спросила я бармена, уставившись на лестницу с резными балясинами.
– Ресторан, – ответил он.
– Отлично, – кивнула я и, не тратя времени, поднялась на второй этаж. К счастью, окна и здесь выходили на сквер. Я тут же заняла свободный столик, попросила фирменное блюдо и принялась ждать. Прошло примерно полчаса, а Берсеньев все еще сидел в машине. Чуть приоткрыл окно, закурил… Мне принесли заказ, и я успела пообедать, а он продолжал кого-то ждать. Теряясь в догадках, я оглядела сквер с высоты второго этажа, и догадка пришла сама собой. На аллее я увидела женщину с коляской. Головной убор она, как и я, не жаловала, и ветер трепал ее светлые волосы. Она откидывала их назад рукой в красной перчатке. Рассмотреть ее лицо на таком расстоянии я не могла, но не сомневалась, что женщина красива, столько в ней было достоинства и уверенности в себе. Ребенка в коляске тем более не разглядишь, но дважды мелькнуло что-то розовое, из чего я заключила: в коляске девочка. «Вот она, его тайна», – думала я, но вовсе не с ликованием и уж тем более не со злорадством. Странное дело, но Берсеньева в тот момент мне было мучительно жаль. Интересно, как часто он сюда наведывается? Каково ему видеть ее с чужим ребенком и думать: сложись все иначе, и это могла быть его дочь? И сознавать всю невозможность их встречи, рассчитывая лишь на краткие минуты, когда он может издали понаблюдать за своей любимой. Даже если он рискнет подойти, еще не факт, что она его узнает, физиономия у него изрядно перекроена… А она, быть может, помнит его прежнего, иногда думает о нем… или нет, не думает, раз и навсегда вычеркнув его из жизни, даже не догадываясь, что он совсем рядом, в трех шагах от нее.
Женщина с коляской двигалась вокруг фонтана со скульптурным изображением трех граций, фонтан, разумеется, не работал, а раздетые красотки имели очень грустный вид. Сделав круг, женщина пошла по аллее, их здесь было пять, они лучами расходились от фонтана в стороны. В конце аллеи развернулась и не спеша вновь направилась к трем грациям. Наверное, она гуляла так довольно долго. А Берсеньев наблюдал за ней, держась на расстоянии. Долго он будет так сидеть? А вдруг вовсе не эта женщина его интересует? Хоть я и задавалась подобным вопросом, но на самом деле была уверена: это она. Прежде всего, других подходящих объектов в сквере не было, но дело даже не в этом. Я просто знала. Это вроде шестого чувства, которое вдруг появляется, отметая все сомнения.
Тут машина Берсеньева плавно тронулась с места и через минуту исчезла из поля моего зрения. Я растерянно крутила головой, женщина направлялась к выходу из сквера, в той стороне был пешеходный переход. Свидание окончено? Сейчас она уйдет, и загадка так загадкой и останется.
Я подозвала официантку, сунула ей деньги и опрометью бросилась на улицу. Чтобы из переулка попасть на соседнюю улицу, где находился сквер, понадобилось время. С сильно бьющимся сердцем я неслась через дорогу, очень боясь, что женщину я упустила. И только увидев ее метрах в трехстах впереди, вздохнула с облегчением. Торопливо огляделась: машины Берсеньева нигде не было. Женщина двигалась не спеша, а я прибавила шаг и вскоре почти поравнялась с ней. Что дальше? Подойти и заговорить?
– Простите, – начала я, оказавшись с ней рядом, она повернула голову и улыбнулась, а я подумала: «Какая красивая». Красивых женщин много, но в этой было что-то особенное. Светлые глаза смотрели внимательно, однако без намека на любопытство. – Простите, – повторила я, вдруг растерявшись. – Я немного заблудилась. Мне нужен торговый центр «Северный».
Именно там я оставила машину.
– Это совсем рядом, – ответила женщина. – За углом направо.
Она окинула меня быстрым взглядом, вновь улыбнулась и пошла дальше, а я сказала ей вдогонку:
– Спасибо.
«Вот черт, – выругалась мысленно. – Не надо было к ней подходить. А уж если решила, стоило подготовиться».
Я подождала, когда она удалится на почтительное расстояние и, держась ближе к домам, пошла за ней. Она ни разу не оглянулась, но рисковать все же не стоило. Очень быстро наша совместная прогулка подошла к концу. Блондинка свернула в переулок и оказалась возле особняка за кованым забором, своим ключом открыла магнитный замок калитки. Сомнений не осталось: она идет домой. Я перешла на другую сторону улицы, а она как раз поднялась на крыльцо. Навстречу ей вышла женщина лет сорока, придержала дверь рукой и что-то спросила. До меня долетели слова:
– Анечка такая умница…
Дверь закрылась, а я вновь чертыхнулась. Ладно, я знаю, где она живет, а значит, имя женщины установить будет несложно. Ну, узнаю, а дальше-то что? Соберусь с силами, подойду еще раз и спрошу… что? Кто такой ее былой возлюбленный? И как я объясню свой внезапный интерес? Допустим, скажу правду. А если ей моя правда не понравится? Представим ситуацию: подходит ко мне девица на улице и спрашивает, кем некогда был Стас? До того, как стал преуспевающим бизнесменом? Нет, не годится.
Тяжко вздохнув, я направилась к парковке. Выехала на проспект, но, словно против воли, свернула к скверу, а через несколько минут тормозила неподалеку от дома номер пять. Не могу я уехать, так ничего и не узнав. Возникла мысль, что это может выйти мне боком, но как возникла, так и исчезла, не произведя особого впечатления. Когда это подобные мысли меня от глупостей удерживали? Не знаю, сколько бы я просидела в машине, но тут молодая женщина появилась вновь. Вышла из калитки, сунула сумку под мышку и направилась в сторону сквера. Я развернулась, наплевав на правила, и поехала за ней.
Это не было похоже на прогулку, женщина двигалась довольно быстро, один раз взглянув на часы. Должно быть, у нее назначена встреча.
Мое невольное вмешательство в чужую жизнь вызвало легкое угрызение совести. «Не будет ничего плохого, если я за ней немного понаблюдаю», – оправдывалась я.
Минут через пятнадцать она вошла в пивной бар «Бочка». С подобным местом ее облик не вязался, и я принялась гадать, что ей здесь понадобилось. Припарковаться негде, пришлось проехать чуть дальше и кое-как втиснуться между двумя здоровенными джипами. Если б я не сунулась к ней с дурацким вопросом, могла бы сейчас зайти в бар. Какое мне, в сущности, дело, с кем она там встречается? Но эта мысль впечатления тоже не произвела. Мне очень хотелось хотя бы одним глазком заглянуть в ее жизнь.
