Данил Корецкий - Безупречный шпион (сборник)
Анна отхлебывает коньяк.
– Один араб, Назиф. Красивый мужик, веселый, щедрый. Только с тараканами в башке…
– Сейчас у всех тараканы, – вторит ей подруга. – Он хоть не щиплет пинцетом и сигарами не прижигает…
– А чего он такого делает? – стараясь не проявлять заинтересованности, спрашиваю я.
– Да, в общем, и ничего особенного, – говорит Анна. – Там у него гость живет, он нас к нему много раз привозил. Платил хорошо, но условие такое: никаких резинок, никаких противозачаточных пилюль. А если забеременеем, то должны Назифу сообщить, а он нам выплатит премию! Странно, конечно, но не особенно…
– Бывает и хуже, – со знанием дела подтвердила Ева-Мария.
– А что за гость? – безразлично спрашиваю я, хотя в мозгу уже на полную мощность работает аналитический компьютер. – Может, он импотент? Или педик?
– Да нет… Здоровый мужик, симпатичный, кудрявый такой.
Я отхожу к своей одежде, достаю из пиджака фотографию.
– Этот?
Девушки бросают только один взгляд.
– Он!
– Точно, наш красавчик!
Они переглядываются и цинично смеются.
– Откуда у тебя его фотка?
Я тоже смеюсь в ответ и начинаю одеваться.
– Да это мой приятель! Поехал договориться насчет экскурсий, а сам прикалывается с девчонками.
– Ты что, уже выдохся? – спрашивает Ева-Мария. – А вторая серия?
– На сегодня все, красотки. А завтра я обязательно заберу вас вечерком…
Девицы привычно собирают свои вещи.
– Ну, завтра так завтра. Любой каприз за ваши деньги!
Мария расправляет на руке дымчатые колготки, Анна натягивает узенькие трусики. Они уже не обращают на меня внимания: деловито переговариваются о чем-то своем, поправляют макияж, хихикают.
Неужели между нами не вспыхнула вечная любовь? Похоже, что так: эпизод отработан, и обе устремлены в будущее. Вышедший на очередной станции пассажир неинтересен для бывших попутчиков: мгновенно забываются доверительные разговоры по душам, совместные чаепития, общие взгляды на важнейшие проблемы современности… Пожалуй, если я завтра зайду в «Золотой круг», они меня не узнают и придется знакомиться заново. Как несправедливо все же устроена жизнь… Но ничего не поделаешь: раз мы живем в несправедливом мире и другого нет – надо к нему приспосабливаться!
Я без сожаления отвернулся от оплаченных женских прелестей.
– Побыстрей, красавицы! У меня еще серьезное дело…
* * *На этот раз небо было затянуто тучами, и замок Кронбург казался просто черной бесформенной громадой, закрывающей живописную россыпь огней раскинувшегося внизу города.
Машины были оставлены в стороне, на пустой стоянке закрытого ресторана, где я несколько дней через силу объедался фирменными шницелями. Потом семь теней бесшумно пересекли пустырь и двинулись вдоль высокой стены к воротам. Дивервассер быстро шел впереди, и я в очередной раз подивился его энергии. Неужели ему восемьдесят лет? Не может быть! Но и меньше никак не получается… Человек-загадка! Надо сказать, что слов на ветер он не бросает: группа была собрана за час, бойцы настроены весьма решительно: двое привычно держат наизготовку пистолеты с привинченными глушителями, у остальных – короткие дубинки.
Ворота по-прежнему плотно не закрывались, и несколько теней, как призраки рода Альгенбергов, уверенно проскользнули через темную щель во двор своей фамильной резиденции. Альпийский стрелок остался снаружи, придерживая пальцем вставленный в ухо наушник. Еще один человек в напряженной позе застыл рядом, словно стайер перед стартом.
Минуты текли томительно и, как всегда в подобных случаях, казались часами. Я ждал обычных для таких ситуаций звуков: возни, ударов, сдавленных криков, хлопков, с которыми в ресторанах открывают шампанское, а на боевых операциях – человеческие тела. И, конечно же, звуков падения этих самых тел. Но ничего подобного слышно не было: стояла полная тишина. Только вдруг откуда-то из-под земли раздался волчий вой – как будто все призраки замка материализовались одновременно. Кстати, что там за ерунда с волком и карликом? Ладно, скоро все выяснится…
Наушник Дивервассера что-то пробормотал.
– Вперед, путь свободен! – Командир группы резко махнул рукой и, сунув руку под пальто, первым скользнул в ворота.
По каменным плитам мы пересекли двор. У ведущих в башню гранитных ступеней стоял боец. Он показал дубинкой за лестницу.
– Охранники. У них было оружие…
Командир направил в темный угол узкий луч ручки-фонаря. Арабы, двое. Выглядели они не очень бодро: разбитые головы, скованные за спиной руки, заклеенные рты.
– Где-то здесь еще четверо, в подвале волк, – добавил боец.
– Волк?! – переспросил Альпийский стрелок.
– Так они сказали. Наши проверяют башню и правое крыло…
– Надо осмотреть весь замок! – говорю я, устав быть пассивным наблюдателем. – Пойдем, осмотрим левое крыло!
В просторном высоком холле на полу лежит еще один араб-охранник, упакованный так же, как и его коллеги. И столь же мало способный к активным действиям. Похоже, что люди Дивервассера хорошо знают свое дело.
Я иду первым и первым оказываюсь в каминном зале. По размерам он, конечно, уступает рыцарскому залу Хоффбурга: все-таки там жили короли, а здесь – только графы. Но выставка оружия и доспехов впечатляет…
Горящее в камине полено отбрасывает красноватые блики на средневековую сталь. Выстроившиеся вдоль стены рыцари опираются на огромные мечи и холодно смотрят сквозь смотровые щели шлемов. Альпийский стрелок отстал, и я оказался один перед этим железным строем. Ситуация повторяется. Надеюсь, сейчас никто не прячется в стальном панцире…
– Что ты здесь ищешь, неверный?! – раздался сзади громовой голос, от которого у меня мороз пошел по коже, и волосы встали дыбом.
Я резко обернулся и остолбенел. Из темного бокового прохода выдвигалась огромная фигура в черном. Багровые отсветы раскрашивали бледное, как у призрака, лицо, но черт было не разобрать: в провалах глазниц отражалось колышущееся пламя, черные тени впалых щек маскировали внешность, – казалось, что это череп восставшего из фамильного склепа графа Альгенберга.
– Если ты ищешь смерти, считай, что уже нашел! – снова прогремел страшный голос.
Но это явно не был голос графа Альгенберга. Более того, он показался мне знакомым.
Фигура приближалась, и чем ближе к камину, тем очевиднее становилось, что это не скелет мертвеца, и не великан, а просто высокий человек в черном трико, свободно накинутом на плечи черном плаще и черных сапогах. Тени отступили, и огонь прорисовал знакомые черты: мне грозил смертью старый знакомый – Назиф Аль-Фулани!
И явно не собирался ограничиться угрозами – подойдя к ближайшему рыцарю, он с лязгом и скрежетом вырвал двуручный меч, которым легко развалить человека на две половины!
Надвигающаяся опасность вывела меня из оцепенения. Бросаюсь в ряд железных воинов, дергаю матовое тяжелое железо рыцарских перчаток, с трудом развожу их в стороны, вцепляюсь в обтянутую кожаным шнуром длинную рукоятку, рывком выдергиваю спадон.
Высокий зал средневекового замка, грубые стены из необработанного камня, огромный, ярко пылающий камин, шеренга доспехов и два врага, стоящие друг против друга с огромными, в человеческий рост, мечами в руках… Откуда-то доносится зловещий вой волка. Но даже без этого воя сцена не может иметь ничего общего с реальностью. Это театр сюрреализма, Кафка! Или один из глупых фильмов про Джеймса Бонда! Но что делаю я в этом фильме?!
Противник бросается на меня, взмахивая длинной полосой красноватой стали. Рывком выбрасываю навстречу свой меч – он тяжел, как рельса, чтобы управляться им, нужны мощная спина, могучие плечи и бицепсы, развитые предплечья, цепкие крепкие кисти. Тяжеленные клинки, высекая искры, сталкиваются в воздухе, жесткий удар «сушит» ладони, долгий звон растревоженного камертона поднимается к высокому сводчатому потолку, а обессиленные мечи с лязгом утыкаются в каменные плиты пола.
Аль-Фулани снова вздымает свой спадон, холодная сталь описывает полукруг, в конце которого умная холодная голова космического инженера Игоря Сергеева должна слететь с плеч и откатиться в дальний угол, забрызгав каменный пол горячей и благородной кровью. Но и на этот раз вместо не слишком толстой шеи, умещающейся в воротник сорок первого размера, в конце полукруга оказывается кованая сталь семнадцатого века. Снова столкновение клинков, искры, отшибающий ладони удар, камертонный звон, лязг…
Делаю попытку атаковать: всем телом раскручиваю почти двухметровый меч, как метатель молота раскручивает свой снаряд перед броском, вытягиваюсь вперед, целясь в середину черного туловища, но вместо мягкой плоти попадаю во вражеский клинок, и все повторяется: удар, искры, звон…
