Роберт Фиш - Убить незнакомца
Посреди стола лежали портреты Насио Мендеса, сделанные художником. Их вернули после того, как размножили. Он резко отодвинул рисунки в сторону и подвинул поближе к себе селектор.
— Это капитан Да Сильва. Подключите меня к системе.
— Ко всей, капитан?
— Нет, только к патрульным машинам, сопровождающим делегатов ОАГ. И подсоедините меня к микрофону.
— Есть, капитан.
Раздались скрип и пощелкивание. Да Сильва покрутил ручку и склонился над селектором:
— Алло? Алло? Да что такое с этой проклятой штукой?
— Слушаю! Кто говорит? — раздался тихий, искаженный техникой голос.
— Это капитан Да Сильва. Как у вас дела?
— Все в порядке. Только что отъехали от «Глории». — При всех недостатках связи следующие слова прозвучали с горечью. — Это ужасно — то, что случилось с Фрайре, правда, капитан?
— Да, — ответил Да Сильва, удивляясь, почему плохие новости всегда распространяются быстрее хороших. — Где находится ваша патрульная машина?
— В центре колонны. Впереди нас четыре машины, не считая телевизионного фургона, и пять сзади. По пути следования в толпе расставлены наши люди, плюс военная полиция вдоль заграждений.
Да, большего, пожалуй, и не сделаешь, подумал Да Сильва.
— Толпа большая?
— Да немаленькая. — Бесплотный голос произнес это почти с восхищением. — Конечно, ничего похожего на то, как наша сборная вернулась, выиграв чемпионат мира по футболу, но народу хватает.
— Ну хорошо, — сказал Да Сильва. — Работайте как обычно. Я уже подключился к вам.
— Есть, капитан!
Капитан убавлял звук, когда в кабинет вошел Перейра. Да Сильва вопросительно посмотрел на него; лейтенант покачал головой:
— Просто удивительно, как мало Себастьянов имели в последнее время неприятности.
— Жаль, — сухо отозвался Да Сильва и взглянул на подчиненного: — А как насчет Пинейро?
Перейра глянул на бумагу, которую держал в руках, и пожал плечами:
— Вернулся в страну, но никаких связей — ни с кем. И ни с чем. Он приехал из Португалии месяц назад.
— Из Португалии? — Да Сильва нахмурился. — Ты же сказал — он уехал в Аргентину.
— Он туда и уехал. Потом из Аргентины в Португалию. И из Португалии обратно домой. А в чем дело?
— Да в том, что Мендес тоже приехал из Португалии. — Да Сильва наморщил лоб. — Адрес Пинейро у вас есть?
— Только старый, — ответил Перейра. — Он раньше жил на самом верху Ладейра Портофино, недалеко от Руа Риачуэлло. У меня тут есть номер дома — шестьдесят девять, но он мог и переехать. У него нет судимости, и он не обязан докладывать нам о своих передвижениях.
В дверь постучали, и показалась голова сержанта Рамоса. Ему не предложили исчезнуть, и он правильно расценил это как разрешение войти. Мятые листки бумаги в его руке ясно показывали, что он подвергся нелегкому испытанию.
— Вот этот отчет, капитан. В нем нет ничего особенного, потому что ничего и не было. — Он наклонился, положил бумагу на стол и замер. — Э! А что здесь делает портрет этого красавчика? За что его сцапали? Незаконное сожительство? — Он расплылся в улыбке. — Кто же его станет обвинять — с такой-то красоткой!
Да Сильва нахмурился:
— Что?
— Да вот он! — Рамос ткнул пальцем в изображение Насио; худое усатое лицо с обидой смотрело на сержанта, словно обвиняя его в предательстве.
Да Сильва резко выпрямился:
— Что? Ты его видел?
— Конечно. — Рамос удивился резкости начальника; он повернулся к Перейре — лейтенант смотрел на него так же напряженно. — Комната восемьсот двадцать пять, отель «Серрадор». Доктор Карабелло и его подружка. Это есть в отчете…
Да Сильва уже вскочил на ноги, схватил кобуру и пиджак.
— Перейра, машину! — Он остановился. — Или лучше… — Он наклонился и повернул ручку селектора: — Патрульная связь?
Послышался металлический голос:
— Слушаю?
— Как быстро вы можете добраться до отеля «Серрадор»? Номер восемьсот двадцать пять. Надо задержать всех, кто там находится!
— Не знаю, капитан. — В голосе послышалось сомнение. — Мы сейчас стоим у Мемориала. Чтобы развернуться, придется доехать до конца Бейра Map. С обеих сторон большая толпа. Если только… — Голос сменился потрескиванием, потом зазвучал снова, резкий, возбужденный, потрясенный важностью случившегося. Даже при таком несовершенстве связи в нем отчетливо слышалось волнение. — Капитан! Впереди что-то случилось! Кажется, у самого Мемориала!
— Что? — Да Сильва наклонился к микрофону: — Что случилось?
— Не знаю. Эскорт мотоциклистов тронулся с места, за ним первая машина. А вторая вдруг резко затормозила. Я думаю, там какой-то несчастный случай. Толпа хлынула туда!
Да Сильва взорвался:
— Черт возьми! Да не сидите же на месте! Я хочу знать, что случилось! И с кем!
— Я проберусь туда…
— Огромное вам спасибо! — прорычал Да Сильва, яростно глядя на коробочку селектора.
Перейра уже стоял у дверей.
— Я поеду в «Серрадор», капитан. Мы перекроем улицы вокруг него.
Да Сильва устало поднял руку.
— Подожди. Мы даже не знаем, что случилось. Если это то, что мы думаем, все равно уже поздно. Мы не сможем перекрыть все эти улочки раньше, чем он выберется оттуда. — Он снова повернулся к селектору; — Ну? Что там?
Теперь извиняющимся тоном ответил другой голос:
— Сержант пошел туда пешком. На машине не пробиться. Там толпа. Мотоциклисты пытаются расчистить место для скорой помощи.
— Какой скорой помощи? Черт возьми, что случилось?
— Не знаю, капитан…
Да Сильва открыл рот и медленно закрыл его. Не стоило срывать злость на патрульном полицейском. Он взглянул на Перейру:
— Если мы не намерены весь день дожидаться здесь каких-нибудь известий, нам придется решить, что случившееся как-то связано с Насио Мендесом, а он имеет какое-то отношение к Себастьяну Пинейро.
— Какие основания, капитан?
— Такие, что у нас больше ничего нет, — с горечью ответил Да Сильва. — Где, ты говоришь, живет этот Пинейро?
— На самом верху Ладейра Портофино, номер шестьдесят девять. — Перейра с сомнением покачал головой: — Но это было три года назад.
— Будем надеяться, что нехватка свободного жилья заставила его сохранить прежний адрес, — бросил Да Сильва. Его толстые пальцы барабанили по столу. — Ведь там наверху очень открытое место, да?
Перейра понял его.
— До верхней площадки — да. А дальше лес. — Он посмотрел на начальника. — Из дома виден каждый, кто поднимается по Ладейре.
— А дальше? Она же ведет в гору?
— Верно. — Перейра немного подумал. — Можно доехать до Санта-Терезы, оставить там машину и спуститься вниз. Но времени уйдет гораздо больше.
Нахмурясь, Да Сильва посмотрел на висящую на стене карту и принял решение. Его черные глаза встретились с глазами молодого лейтенанта.
— Хорошо. Бери двоих, отправляйтесь на Санта-Терезу и спускайтесь оттуда вниз. Мы с Рамосом пойдем вверх по лестнице. — Неожиданно ему в голову пришла мысль. — Подожди, а как там за домами?
Перейра решительно покачал головой:
— Все эти дома построены вплотную к скале. Подняться там почти невозможно.
— И спуститься, — удовлетворенно кивнул Да Сильва. — Ну ладно, вы поднимаетесь и прикрываете дом сверху, из леса, а мы пойдем снизу.
Перейра был явно обеспокоен.
— Вы же будете на этих ступеньках как на ладони. Если что-нибудь случится… — Он взглянул на лицо Да Сильвы и проглотил остаток фразы: — Есть, капитан!
— Сколько времени вам понадобится, чтобы добраться туда?
— Отсюда минут сорок пять — час.
— Пусть будет час пятнадцать. — Он проверил часы. — Сейчас десять тридцать пять. Значит, в одиннадцать тридцать.
— Есть, капитан, — ответил Перейра и закрыл за собой дверь.
Да Сильва склонился над селектором и нажал кнопку; в ответ раздалось только потрескивание.
— Алло! Алло! Черт возьми, да что с этой штукой?
— Слушаю!
— Проклятье! Да что у вас там? Языки отсохли или что? Что у вас там происходит?
Голос на другом конце попытался воззвать к разуму капитана:
— Сержант еще не вернулся…
— Отлично! — рявкнул Да Сильва. — Я обо всем узнаю из завтрашних газет!
Он встал и надел кобуру. Телефон зазвонил, когда он протянул руку к пиджаку. Да Сильва взял трубку:
— Да?
Это оказался секретарь из приемной.
— Вас к городскому телефону, капитан.
— Я перезвоню позже, — прервал его Да Сильва, намереваясь повесить трубку.
— Но это из Буэнос-Айреса…
— А! — Он отбросил пиджак в сторону и опустился в кресло, пододвинув к себе телефон. — Алло? Хорошо, я подожду.
Он положил поближе блокнот и нашарил в ящике стола карандаш, пока в трубке раздавалось какое-то шуршание.
