Томейдж Пауэлл - Жаждущий крови
Звонит телефон Квинтона. Голос в трубке говорит:
"Мистер Квинтон? Это Вероника Найт. Я приемная мать Джерла Эдкока".
"Кто?!! — переспрашивает Квинтон.
"Я знаю о вашем знакомстве с Джерлом".
"Нет" — отрицает Квинтон.
"Странно. Я перебирала вещи сына и обнаружила несколько записок, где упоминаются ваше имя и имя мистера Делани. Джерл положил их в маленькую коробочку с кинопленкой, которая, очевидно, принадлежит вам".
"Кинопленка?"
"Да. У мальчика был проектор. Я не просматривала фильм и не совсем понимаю смысл записок. Думаю, вы объясните мне".
"Вы ошибаетесь, леди".
"Понятно. Тогда я обращусь за информацией к мистеру Риверсу".
Один шаг сделан.
Шаг второй: Квинтон торопится к тайнику с товаром или посылает за ним. В любом случае это доказательство преступления.
Шаг третий: вбив такой клин, мы раскрываем аферу целиком.
Красиво и аккуратно.
Только бы не споткнуться на одном из шагов.
Глава 19
Это должно стать заключительным жестом. Я рассмотрел каждую возможную случайность перед тем, как мы все обсудили и расставили ловушки. Если операция провалится, мне не нужно будет сильно переживать, поскольку я застраховал жизнь Вероники своей собственной.
Итак, я вкратце обрисовал женщине свой план. Ее дрожащий голос глухо раздался в тишине.
— Когда ты хочешь сделать это, Эд?
— Я вообще не хочу просить тебя…
— Знаю. Но у меня есть желание вступить в борьбу. Я не боюсь.
— Если что-то сорвется, я предусмотрю для тебя гарантированную возможность спасения.
— Не надо так говорить. Ты еще не сказал мне когда.
— Завтра вечером. Больше мы ждать не можем. Очень крупный переполох вокруг Квинтона. Крыса может сбежать.
Вероника кивнула и произнесла все таким же ровным тоном:
— Спасибо, Эд. Я очень благодарна тебе за эту возможность.
Я поехал домой н лег спать. Сон был тревожным. В нем появлялись то Квинтон, то Лепперт. Я молотил первого кулаками, но сила покидала меня раньше, чем удар достигал цели, и добраться до хитрого пса не удавалось. Я пытался кричать, выяснить, где прячется Лепперт, но тишина ночного кошмара скрадывала слова. Затем передо мной в каком-то темном коридоре возник маньяк. Его теннисные туфли мягко ступали по полу. Я погнался за ним, но он все время бежал на шаг впереди, оглядывался и улыбался. Инерция свалила меня, а когда я взглянул вперед, Лепперт все еще переминался с ноги на ногу, словно боксер, предлагая продолжить преследование.
Я проснулся. Обливающееся потом тело отяжелело от духоты. Несколько секунд я лежал без движений, ожидая, когда все жизненные процессы во мне войдут в норму. Взгляд на часы окончательно вывел меня из тумана. Десять часов. Кушетка застонала подо мной, когда я поднимался. Добравшись до ванной, я пустил холодную воду. Пока варились яйца на завтрак, мне удалось соединиться по телефону с Иви. Новости оказались скудными. С Делани ничего не вышло. Его освободили, и Стив пристегнул к нему хвоста.
— Думаешь, поможет?
— Нет, — ответил он, — а у тебя есть другие предложения?
— Да. Два.
— Не забудь набить патронами барабан своего револьвера.
Два весьма сомнительных шанса. Об одном из них я не хотел думать. Другой появился в моем бурлящем мозгу несколько минут назад.
— Когда вы начали несколько месяцев назад большую охоту на Квинтона, кто руководил операцией? — спросил я.
— Капитан Залазар.
— У него есть опись собственности Квинтона?
— У него есть все документы, касающиеся Квинтона. Не удивлюсь, если там окажется список всех предков этого ублюдка.
— К материалу имеется доступ?
— Для тебя?
— Да, — подтвердил я.
— Что у тебя на уме, Эд?
— Возможно, прямо в управлении в папке у Залазара лежит ответ на главный вопрос.
— Не успеваю за ходом твоих мыслей.
— Успеешь. Приеду через несколько минут. Я знал Залазара, но ни разу не работал с ним. Худощавый, темноволосый мужчина, он выглядел как старинный испанский аристократ, но внешность не совсем соответствовала характеру. У него вдруг иногда проявлялись типичные для латиноамериканцов огненный темперамент и большая страсть к болтовне. Правда, чаще капитан оставался хладнокровным, не любил суетиться и был скуп на слова. Очень способный, внимательный к мельчайшим деталям, Залазар являлся настоящим профессионалом в своем деле. К сожалению, частных детективов он уважал не так, как полицейских, и сейчас открыл свой кабинет только потому, что меня сопровождал Иви. Затем он достал папки и подчеркнуто холодно протянул мне.
Меня интересовала только одна. Залазар вытащил ее из стопки материалов, которые ему удалось собрать на Квинтона. Я присел за его стол. Иви опустился на соседний стул и стер пот с лысины. Капитан прислонился к стене, наблюдая за мной и покуривая едкую кубинскую сигарету.
Пробежав глазами документы, я почувствовал поднимающуюся во мне волну восхищения. Мне было очень хорошо известно, сколько тяжелейших дней, недель работы потрачено на их сбор. Часы, проведенные среди гор бумаг, регистрирование актов, фиктивных браков, прейскурантов, газетных сообщений о перевозе грузов, счетов за газ, воду и электричество. Показания опрошенных Залазаром и его людьми свидетелей поражали аккуратностью, подробностью записи. Колоссальные затраты сил практически впустую. Однако капитана это не беспокоило. Он добыл факты, что Квинтон, а не мадам являлся хозяином нескольких публичных домов, что несколько операций рэкетиров прошли под его непосредственным руководством. Один за другим Залазар отпирал секретные замки, но за ними оказывались лишь мелочи и ничего неожиданного, ничего невероятного. Только кропотливая работа по разрушению королевства Квинтона.
В конце папки находилась подробная опись собственности подследственного. Именно это я и искал. Мои глаза пробежали по отпечатанным на машинке страницам. Рядом с большинством пунктов стояли пометки синим карандашом. Все совпадало. Цвет обозначал вещи в знакомом мне гнезде Квинтона. Если попадалось что-то неизвестное, я обращался за пояснениями к Залазару. Размеры, материал домов, окружающая их обстановка.
Наконец я закрыл папку, поблагодарил капитана и кивнул Иви.
Мы вернулись к нему в кабинет.
— Квинтон купил одно здание, — начал я. — Оно может оказаться тем, что мы ищем, и записано как склад металлических изделий.
— Ты думаешь…
— Товар должен быть где-то. Пожалуй, это моя последняя надежда, Стив.
— И ты, конечно, собираешься спокойно ворваться туда?
— Залазар так бы не поступил, — заметил я.
— Нет. Он пошел бы к судье и взял ордер на обыск.
— А Квинтон узнал бы обо всем по одному из оставшихся каналов связи, и в этом случае у него не осталось бы выбора. Сообщение о приближающемся полицейском с ордером на обыск разбило бы его вонючее сердце, и он спалил бы весь товар.
— Если он там есть, — пробормотал Иви.
— Мы можем проверить. Стив покачал головой.
— Не говори мне больше ничего, Эд.
— Отлично, — сказал я. — Только не отходи далеко от телефона.
Я остановил автомобиль за четыре дома от склада. Эта часть города представляла собой не очень живописную картину. Несколько маленьких зданий были нежилыми, занятыми под сварочную мастерскую и еще какие-то конторы. Неподалеку стоял полуразрушенный гараж. Пара каменных глыб возвышалась на месте, где недавно находились приговоренные к сносу ветхие строения. Склад тянулся на тридцать или сорок футов вдоль улицы. Под ярким полуденным солнцем здесь ощущалось мрачное дыхание минувших времен. Мостовая была выложена выщербленными плитами из размельченных ракушек. В дальнем конце через рощицу карликовых пальм проходил едва заметный шрам, обозначающий железнодорожную ветку, которая соединяла погрузочные платформы с сортировочной станцией. Сорная трава росла между гнилыми шпалами, большинство ржавых рельсов с которых было давно снято и отправлено на переплавку.
С момента моего прибытия сюда прошло около часа. Наконец я рискнул покинуть затененный дверной проем одного из необитаемых строений и быстро пересек улицу. В интересующем меня здании не было видно ни малейшего признака жизни. Оно стояло жалкое, бесполезное, позабытое. Окна забиты досками, знаки, запрещающие вход посторонним, висели ободранные и погнутые. Тяжелая ржавая цепь и мощный замок на двери надежно перекрывали доступ внутрь. Мои шаги прошуршали по молотым ракушкам. Стараясь оставаться незамеченным, я прошел к дальнему перекрестку и вдруг почувствовал легкое волнение. На боковой двери склада поблескивал новенький замок. На площадке позади здания были разбросаны каменные глыбы. Я подобрал ржавый металлический прут, приблизился к маленькому забитому окошку и просунул железяку под нижнюю доску. Раздался треск, скрип вылезающих из стены длинных гвоздей, и наконец доска упала. Окно приходилось на уровне плеча. Я просунул в открытое пространство голову, подтянулся и перевалил свое тело внутрь склада. Помещение тонуло в сумерках. Через щели в стенах и сквозь часть освобожденного от доски окна сюда проникали тонкие лучи солнечного света. Ударивший в ноздри запах был ужасен. Похоже, здесь когда-то хранили кожу, и вонь ее гниения до сих пор не выветрилась.
