Светлана Алешина - Вниз тормашками
Да еще и завхоз Павел — подозрительная личность.
Некрасивый гомосексуалист с комплексом неполноценности, ищущий себе богатую старую романтичную дуру, которая стала бы его содержать, тщательно скрывающий свою нетрадиционную ориентацию, но к тому же влюбленный в техника-осветителя.
Ну и смесь! Не человек, а просто ходячий материал для диссертации сексопатолога-психотерапевта.
В это время на экране возникла благожелательно улыбающаяся физиономия хорошо пообедавшего ведущего общественно-политической программы «Путь Тарасова». Начался час, посвященный выборам. Лариса нащупала пульт, который оказался под ее левым бедром, и включила звук.
— А сейчас перед вами, уважаемые телезрители и избиратели, выступит кандидат в депутаты Тарасовской областной Думы от пятнадцатого округа — Геннадий Томилин!
Возникла пухлая ухоженная физиономия не менее хорошо откормленного кандидата. Он начал что-то вещать про проблематичное настоящее, которое он, многоуважаемый своим районом, собирался конструктивно реконструировать в светлое будущее, чем страшно наскучил Ларисе. Она терпеть не могла всю эту мышиную возню возле кормушки, которая возникала каждые четыре года. И, хотя ей страшно хотелось спать, она все-таки решила послушать, что же Томилин такого расскажет.
Но ничего нового он не сказал. Все то же самое, что говорят обычно политики мелкого уровня. Скромно смотрел куда-то под стол, когда ставили запись беседы с жителями района, которые хвалили Геннадия Викторовича на все лады, и подробно освещал пункты своей программы, опуская, впрочем, моменты, касающиеся финансирования своих смелых проектов.
Ларисе по крайней мере больше понравился следующий выступающий — Безликов Алексей Владимирович. Он чем-то напоминал Владимира Вольфовича тарасовского «розлива».
Такой же шутник, балагур, немного грубоватый, но «конкретный» и доступно все объясняющий. Он был моложе Томилина, но это ему в минус не шло — весьма респектабельная внешность и лицо решительного человека придавали ему некий политический шарм.
Наконец, наслушавшись до зевоты, Лариса выключила телевизор, решив, что политические программы можно запатентовать в Минздраве как прекрасное снотворное. Уже засыпая, она думала о том, что завтра с утра обязательно поедет к одному из друзей Дмитрия — Антону Горелову, потому что, во-первых, он был его близким другом. Во-вторых, мог что-то знать о кассете, из-за которой, как думала Лариса, напали на Ольгу. Наконец, в-третьих, Антон мог рассказать кое-что о взаимоотношениях Михаила, Ольги и Дмитрия. Что-то уж больно этот черноволосый дальнобойщик печется о ее благополучии, при том что девушка давно дала ему от ворот поворот. Любит он ее скорее всего.
Лариса, как всякая женщина, хорошо это видела. А Ольга при их прошлом разговоре упоминала, что Миша был очень ревнивым. Пустяк, конечно, но кто знает, когда этот молодчик приехал в Тарасов? Может, как раз накануне гибели Дмитрия? Ведь вполне могло быть и так, что Михаил отравил соперника, а смерть Дарьина явилась простым совпадением? Хотя нет, это чушь. Михаил не производил впечатления человека, использующего столь женский метод расправы. Он бы по-мужски набил Дмитрию морду или еще что-нибудь в этом роде сделал.
Но не мешало бы все же поспрашивать о них у Антона. Поскольку третий друг Дмитрия, Максим, работающий грузчиком в супермаркете «Чайка», был сейчас недоступен — взял больничный на пару дней, то единственным человеком, который мог бы рассказать Ларисе о любовном треугольнике, был Антон.
* * *Обдумав стратегию своих действий на ближайшее будущее, Лариса решила для начала отправиться в гости к Антону, которого друзья неизвестно почему звали «Хоббитом», а сам он работал креативным редактором в агентстве «Инфостен». Все это она узнала, позвонив по телефону, данному ей Ольгой. Из разговора с Антоном она узнала о местонахождении данного агентства. Сия организация обитала в «Тарасовпромпроекте», что было, судя по адресу, не так уж далеко от «Чайки». Всего-то три квартала.
Лариса подъехала к огромному зданию Тарасовского проектного института, разросшегося из небольшого особнячка, когда-то служившего пристанищем городской Думе в начале века, до большущего спрута, охватившего своими бесконечными переходами и пристройками почти целый квартал.
«Тарасовпромпроект» — прочитала она на черной табличке внушительных размеров, сообщавшей, что перед Ларисой действительно то самое здание, в котором и обитал с восьми до «как придется» неизвестный ей «Хоббит». Котова вошла.
— Добрый день, — обратилась она к вахтерше, которая была в белой марлевой повязке, находившейся, правда, почему-то не на носу, а под подбородком. Завязки намордника свисали с ушей старенькой сморщенной церберихи так, как будто некий хозяин нарочно освободил гавкающую что-то о пропуске старушку для несения вахты.
— У вас пропуск есть? У вас обязательно должен быть пропуск! Без пропуска не пропущу! Не положено!
— Э-э, видите ли, я здесь не работаю, — попыталась объяснить Лариса. — Я договаривалась о встрече…
— К кому? — грозно и деловито сверкнула очками цербериха, поправляя намордник от гриппа.
Она взяла в руку шариковую ручку и приготовилась записать Ларису в журнал посетителей.
— В «Инфо-стен».
— К кому?
— В «Инфо-стен», — повторила Лариса.
Старушка захлопнула журнал и убрала ручку.
— Вход в «Инфо-стен» с другой стороны.
И занялась вдумчивым приготовлением кофе. Для начала достала кружку, зачем-то дунула в нее, потом справилась у стоящей рядом с пропускающей вертушкой-турникетом бабкой, которая торговала плюшками и чипсами: «Скока у тебя кофе стоит?» На что получила ответ: «Три с полтиной». Вахтерша резво перекинула бабке денежку и взамен таким же манером получила пакетик с кофе.
Лариса получила наконец возможность спросить, а где, собственно, можно найти вход в «Инфо-стен».
— А там, — махнула рукой цербериха, — там, за углом. Как повернешь, так и налево. Желтая стена. Там еще такой коридор будет, где все курят, но тебе не туда. Тебе опять налево. Там лестница, два пролета. Потом опять налево. Рядом с лифтом три ступеньки — перескочишь, дверь справа белая — это вахтенная. Зайди, спроси.
Лариса вышла из фойе в состоянии легкого обалдения. Практически ничего из этого ценного монолога она не запомнила, кроме того, что идти надо только налево и искать желтую стену. Правда, здешняя география была такова, что проще покрасить ближайшую перегородку в желтый цвет, нежели найти искомую. Да и налево — тоже непонятно где. Если уж разобраться, то в нашей стране везде лево, все туда ходят, все там были, но никто конкретно не знает, где это находится.
— Простите, — обратилась Котова к проходящему мимо мужчине в деловом костюме, — вы не подскажете мне, как найти «Инфо-стен»?
Мужчина смерил Ларису оценивающим взглядом с головы до ног и спросил, прищурив глаза:
— Простите, что найти?
— «Инфо-стен», — уже начиная злиться, сказала Лариса. Ей уже осточертело искать эту гребаную компанию, которая незнамо где находится и незнамо чем занимается.
— Впервые слышу, — ответствовал мужчина и удалился в сторону небольшого двухэтажного здания, находящегося в центре двора, отгороженного от внешнего мира высоченными корпусами «Тарасовпромпроекта». Лариса не знала, относится ли данная постройка к институту или нет. Но выяснять у нее не было ни малейшей охоты.
— Грубиян, — тихо выругалась она, — не мог ничего толком объяснить. И где мне теперь искать эту чертову организацию?
Словно в ответ зазвонил телефон в ее сумочке.
— Да? Я слушаю.
Это была Настя. Она сообщала, что не придет сегодня ночевать, останется у подружки и на учебу поедет от нее. Сказав это, Настя повесила трубку.
«Ни тебе причины, ни тебе следствия. Поставила перед фактом, и все. Ну и молодежь пошла!»
Лариса поймала себя на том, что она уже рассуждает, как старики-пенсионеры на лавочках, и фыркнула. Ей-то до лавочки, как и до пенсии, еще далеко. Но ее ребенок, похоже, так не считает. Действительно, зачем предупреждать мать о том, куда пошла и когда вернешься? Глупости все это. Киднеппинг? Ерунда! Настя сама недавно сказала, что уже вышла из того нежного возраста, который так привлекает преступников-вымогателей. Здоровенная девица-акселератка — не тот тип, за жизнь которого будешь так переживать, как за милую кроху с кудряшками. И потом, еще неизвестно, кто кого будет терроризировать.
«Тоже мне, вождь краснокожих! — усмехнулась Лариса. — Приедет домой, лишу карманных денег на неделю. Пусть где хочет, там и достает! Кстати, — пришла ей в голову замечательная идея, — а почему бы не позвонить Антону и не спросить его, как пройти? Или еще лучше — пусть он выйдет и встретит меня у входа».
