Наталья Александрова - Весенний детектив 2010 (сборник)
«Ничего, вот мама поправится – снова буду учиться, и диплом получу, и работу найду», – уговаривала себя Лелька, упаковывая свои вещи в комнате общежития.
Тем же вечером она уже шла по улице родного поселка и думала о том, на что будет жить этот год – маминой пенсии явно не хватит на двоих. Работы в поселке не было, и только в кемпинг Матвею постоянно требовались то уборщицы, то горничные, то официантки в кафе. Идти к неприятному типу не хотелось, но это был единственный шанс заработать хоть какие-то деньги.
Через пару дней, когда матери стало немного лучше, Лелька позволила себе отлучиться из больницы. Тщательно одевшись и наложив макияж, она отправилась в кемпинг.
Матвей с удивлением оглядел замершую на пороге кабинета девушку:
– Тебе чего, красавица?
– Я… мне… я слышала, вам работницы нужны, – пробормотала Лелька, и Матвей расхохотался:
– Что, экзамены провалила?
– Нет… просто мама… вы же знаете…
Хозяин кемпинга сразу стал серьезным – о несчастье Горожанкиных известно было всем. Он постучал карандашом по столу, подумал пару минут и изрек, внимательно оглядывая Лелю с головы до ног:
– Горничной пойдешь? Ну, в номерах убирать, то-се… Раз в неделю – мой кабинет. Зарплатой не обижу.
Девушка согласилась.
Работа оказалась не слишком обременительной, хоть и не особенно приятной – водители-дальнобойщики иной раз оставляли после себя настоящий хлев. Но и с этим можно было бы смириться, если бы не приставания клиентов. Лелька старалась не краситься, одеваться как можно проще и все равно не успевала отмахиваться от настойчивых предложений.
Однажды она вдруг нос к носу столкнулась в коридоре мотеля с Динкой. Та даже взвизгнула от неожиданности:
– Ой, Лелька! А… ты-то как тут?
– Работаю.
В глазах Динки мелькнуло что-то и тут же исчезло. Она махнула маленькой сумочкой на длинном ремешке и пошла к выходу так быстро, что Лелька даже не успела выяснить, что сама-то Динка делает здесь в такое время – стояло раннее утро. Каково же было удивление девушки, когда буквально через полчаса, переходя с ведром и шваброй из одного номера в другой, она нос к носу столкнулась со своей бывшей одноклассницей Юлькой Щепкиной! Высокая, с волосами, выкрашенными в немыслимый цвет, чудовищно накрашенная, вернее – размалеванная, Юлька, спотыкаясь, вышла из номера и направилась к выходу, налетев на Лельку.
– Щепкина?! – ахнула та, останавливая одноклассницу, и Юлька наконец сфокусировала взгляд:
– О-па… Лелька… а ты это… чего тут?
От нее несло перегаром, и Леля удивилась – раньше Юлька вообще не прикасалась к спиртному. Она вообще слыла в поселке пай-девочкой, умницей и надеждой своей старенькой мамы. Юлька поступила в престижный институт, получала стипендию и рассказывала, что вот-вот выйдет замуж за сына какого-то бизнесмена. И теперь Лелька встречает ее – где? В кемпинге Матвея – ну и дела…
– Юль, у тебя случилось что-то?
В ответ Щепкина хрипло рассмеялась, качнулась на высоких каблуках и фыркнула:
– У меня все в порядке!
В конце коридора неожиданно показался Матвей, и выражение лица Юльки из надменного в секунду стало испуганным и растерянным, она забормотала слова прощания и бочком проскользнула мимо Лельки в дверь черного хода.
Матвей вразвалочку приблизился к замершей у открытого номера Лельке, приветливо улыбнулся и поинтересовался:
– Ну как тебе? Не обижают?
– Нет, Матвей Игоревич, не обижают.
– Всем довольна?
– Да… – И тут вдруг из дверей соседнего номера выкатился невысокий толстый мужик в спортивных брюках и майке-пенсионерке и завопил:
– Где эта курица?! Убью тварюгу!
Матвей изменился в лице, шагнул к постояльцу:
– Тихо, уважаемый, не надо кричать. В чем проблема?
– Где эта шалава? – бушевал мужик. – Вывернула! Ты подумай, вывернула все карманы, все до копейки унесла!
– Так, стоп, – остановил его Матвей, скосив глаза в сторону открывшей от удивления рот Лельки. – Идемте в мой кабинет, разберемся.
– Да какое – разберемся?! Милицию надо!
– Да, и милицию тоже, – согласно кивал Матвей, настойчиво подталкивая мужчину в сторону своего кабинета. – Сейчас все выясним – и в милицию. У нас никогда такого не было, чтобы у гостей деньги пропали… А ты чего замерла? – зыркнул он на Лельку, и та вздрогнула. – Марш на рабочее место. И язык за зубами держи – пока не выясним, как и что.
Лелька быстро скрылась в номере и даже заперла за собой дверь. Опустившись на стул, она принялась обдумывать услышанное только что. Получалось, что Юлька каким-то образом проникла в номер и украла деньги у постояльца? Но как, зачем? И вообще встретить двух знакомых в одно утро в одном и том же месте – это не может быть простым совпадением.
В дверь постучали, и Леля вздрогнула.
– Да-да, сейчас, – она подбежала к двери и открыла ее.
На пороге стояла баба Сима, известная в поселке пьянчужка и сплетница. У Матвея она подрабатывала на бутылку, убирая туалеты.
– Слышь, Лелька… а чегой-то Мотька орет в кабинете? Что приключилося-то? – шепелявя, спросила она, заходя в номер.
– Не знаю я, баб Сима, – отговорилась Лелька, помня о предупреждении Матвея, но въедливая старуха не отставала:
– А чего ж тогда Юлька-то Щепкиных мимо меня, как крапивой ошпаренная, просвистела?
– Да откуда я… – начала Лелька и тут же подумала, что старуха наверняка знает, что именно делала здесь с утра Юлька. – Баба Сима, а Юлька тут часто бывает?
– Дак как когда. Когда ейная смена – так быват, а как нет – так и нету ее, – почесывая плечо, проговорила баба Сима.
– Погоди, так она работает тут? – не поверила своим ушам Лелька. – А как же институт?
Баба Сима разразилась хохотом:
– Ой, умора! Да какой институт, когда она тут второй год уже по номерам ошивается?
– В смысле?
– А вот и смысла тебе вся – мужиков за деньги обслуживает Юлька твоя.
– Чего?! – От изумления Леля никак не могла прийти в себя. – Ты чего несешь-то, баба Сима?
– Хошь – не верь, – обиделась старуха. – А только я забожиться могу. С того дня, как из города приехала несолоно хлебавши, так и работает у Мотьки. А матери врет, что учится да замуж собирается. И мне, чтоб лишнего не говорила, каждое утро после смены полтинничек дает на поправку здоровья. А сегодня вот мимо просвистала, вертихвостка.
Баба Сима сокрушенно вздохнула, явно сожалея об утраченном полтиннике, а Леля тихо спросила:
– А… Динка? Динка Самарина?
– Динка? Это которая же? Из Сахаровского которая?
– Да…
– У-у, девка! Ты от нее подальше держись, та еще стервь… – Баба Сима озабоченно посмотрела на Лелю и поманила пальцем: – Иди, чего скажу-то. – И когда девушка наклонилась к ней, зашептала: – Серьгу-то Ряшенцева напрасно обвинили… не трогал он Наталку вашу.
– А… ты откуда знаешь? – задохнулась Леля, вцепившись в руку старухи.
– А знаю вот, – буркнула та. – Да только говорить больше все одно ничо не буду. Я хоть и старая, а жить хочется. А ты беги отсюдова, девка. Место гиблое тут, грязное. Наталка ваша ни за что пропала – и ты пропадешь.
Сказав это, старуха встала и, оттолкнув от себя испуганную и совершенно убитую ее словами Лельку, заковыляла к двери.
Кое-как домыв все, что полагалось, девушка отправилась восвояси. Ей предстояло еще заехать к матери в больницу, но моральных сил не осталось, и Лелька побрела сразу домой. Всю ночь она ворочалась в постели, стараясь выбросить из головы все, что наговорила похмельная старуха, однако это никак не удавалось. Измучившись, Лелька решила, что должна завтра же встретиться со Щепкиной и попытаться поговорить начистоту. Безвинно арестованного Сергея ей было жалко до слез, в то, что он не мог убить Наташу, Леля верила свято, а потому ничего не оставалось, кроме как найти истинного убийцу.
Еще подходя к старенькому домику, в котором жили Юлька и ее мать, Леля услышала нечеловеческий крик. «Что у них стряслось?» – подумала девушка, толкая калитку. То, что она увидела во дворе, повергло ее в такой ужас, какого прежде испытывать не доводилось. Под большой старой ветлой у гаража прямо на земле ничком лежала мать Юльки и истошно выла, мотая туда-сюда разлохмаченной седой головой. Сама же Юлька, свесив набок голову и вывалив распухший посиневший язык, висела на черном кожаном ремне, едва не касаясь пальцами босых ног утрамбованной песком дорожки.
– Тетя Настя… тетечка Настя… – забормотала Лелька, в испуге глядя на труп одноклассницы.
Юлькина мать подняла на девушку ничего не видящие глаза и, кажется, даже не узнала ее, снова упала на дорожку и закричала еще страшнее. Дворик постепенно заполнялся соседями, появились фельдшер и участковый милиционер, чуть позже подъехала опергруппа из райцентра…
Леля не могла поверить своим глазам – только вчера в это время Юлька была жива, а теперь – вот… Как, из-за чего она могла таким диким способом уйти из жизни? Неужели тетя Настя каким-то образом узнала о ее лжи? И тут до нее донеслись слова участкового Геннадия Павловича:
