Игорь Рябов - Пуля уже в пути (СИ)
— Не нервничай, — она положила свою головку мне на плечо. — Это все же лучше, чем пешком по зарослям топать.
— Я и не нервничаю, — погладив ее по густым волосам, ответил я. — С чего это ты взяла?
— А то я не чувствую, — и она, счастливая до безумия, еще теснее прижалась.
Я продолжал гладить её волосы, а она почти мурлыкала, словно котенок, довольная жизнью, и казалось, что ей больше ничего не надо для счастья.
— Если никто не возражает, я закурю, дамы и господа.
Моя рука скользнула в карман за сигаретами, да так и застыла там от неожиданности.
— А почему бы и нет? Кури сколько хочешь, генацвале. Эта машина провоняла табаком насквозь, ещё когда тебя родители только пытались сделать. А может быть и раньше.
Наш водитель высказал все это на чистейшем русском языке, без малейшего намека на акцент. Даже я, проживший всю жизнь в России, и то выражался не так чисто. Михай хитро посмотрел на мою обескураженную морду в зеркало, довольный произведенным эффектом. И подмигнул, радостно улыбаясь.
— Благодарствую, дед. — Я вытащил пачку и, воткнув сигарету в рот, щелкнул зажигалку. — Где по-нашему настропалился так балакать? У Деникина, поди, служил? Я по сравнению с тобой пришелец с Марса.
Дымок, расслоившись, расползся по салону. Оксанка, прячась от него, уткнулась носом в мою куртку, пропахшую неизвестно чем. Только глаза обжигающе-влюбленно поблескивали в моем направлении.
— Судьба так сложилась, — загадочно ответил дед, не вдаваясь в подробности, и сменил тему. — Красивая у тебя дочка. Прямо как моя внучка. Только та помладше будет.
Я посмотрел на его лучащиеся добротой глаза, отражающиеся в зеркале, и вынужден был признать, что не такой уж он уродливый и старый. Да и машина ничего ещё, вполне приличная.
Оксанке, видимо, надоело молчком сопеть в мою куртку, и она, гордо выпрямившись, громко произнесла:
— Я ему не дочка, а невеста.
Николай сложился пополам и приник лбом к панельной доске. Его плечи заходили ходуном. Правда, наружу не вырвалось ни звука. А я чуть было не проглотил окурок, опешив и потеряв дар речи. Дымом все же поперхнулся и истово закашлялся, а из глаз покатились крупные слезы радости. Лишь дед остался почтенно невозмутимым. Обозрев нас всех порхающим взглядом из-под кустистых седых бровей, он сказал серьезно:
— И правильно, дочка! Наши девчонки в таком возрасте тоже во всю женихами обзаводятся. Только дам я тебе совет, ты уж послушай старика. Не давай ему сильно выкобениваться. Если уж что решила для себя, стой на своем и точка. Мы мужики только с виду крепкие и неприступные, а внутри что дети малые. Слегка приласкаешь и хоть веревки вей.
Ксюха сидела и внимательно слушала старика, понимающе улыбаясь, а я покрылся краской до самых ушей.
— Вот и приехали. — Колымага, натужно скрипнув тормозами, устало остановилась около забора, за которым виднелся небольшой домик, окруженный садом. — Поживете пока здесь. А мы постараемся помочь вам выбраться из передряги и оказаться дома в целости и сохранности.
Старик протянул нам ключи, а Николай добавил, не сделав и попытки двинуться с места:
— Располагайтесь там, приводите себя в порядок, отдыхайте.
— А ты куда намылился? — обескураженно поинтересовался я, выбираясь из салона. — Я думал, что мы останемся вместе до победного конца.
— Так и будет, — загадочно усмехнулся Коля. — Но кто-то же должен заняться тем, чтобы мы могли выбраться в Россию. Или ты думаешь, что все закончилось? Меня тут слегка просветили, с кем мы решили в прятки поиграть. Честно скажу: оторопь берет. Знал бы заранее, постарался бы мертвым притвориться.
Оглядев меня и Ксюху с головы до ног, он добавил несколько язвительно:
— Да и вид у нас непрезентабельный. Стоит позаботиться о нормальной одежде и приличных документах. Или ты предлагаешь и через границу с боем прорываться?
— Нет, конечно же, — ответил я. — Из собаки всех блох не вышибить, так что пора и угомониться. Когда тебя ждать?
— Не знаю. — Новиков замялся. — Если бы возвращение зависело только от меня… Но завтра точно появлюсь.
Он захлопнул раздолбанную дверцу, и машина, развернувшись, заковыляла в обратном направлении, погромыхивая костями на выбоинах. Нам с Ксюхой ничего не оставалось, как толкнуть жалобно скрипнувшую калитку и протопать к небольшому домику. И хотя с виду он представлял собой довольно жалкое зрелище, внутри оказалось не так уж и плохо. Было чисто, опрятно и уютно. И если забыть, что ты сейчас в Грузии, то можно было принять домик за простенькую дачку где-нибудь в России.
Небольшая гостиная, скромно обставленная незатейливой мебелью. Опочивальня, маленькая и уютная. Кровать застелена свежим бельем. Почти напротив спальни расположилась кухня. Везде порядок, но такое ощущение, что здесь нет постоянных жильцов, а только изредка появляются залетные птицы вроде нас.
Я открыл холодильник, сыто урчавший движком. Те, кто нас приютил, оказались людьми понимающими. Естественно, готовить в нашем положении никто не собирался. И в холодильнике оказалось достаточно всевозможных жестянок, которые только вскрой — и можешь смело жевать. Главное, язык не прикуси. А так же он изобиловал свежими фруктами. В самом низу красовалась дюжина пивных банок.
— Лови, Ксюшка! — Я кинул ей банку и другую достал для себя. — Хотя стоило бы тебя проучить за фантазии и лишить выпивки, болтушка.
Она поймала банку и, сразу же откупорив, жадно припала к ней губами. Осушив ее наполовину, девчонка развернулась и отправилась инспектировать наше временное пристанище. А я развалился в гостиной на удобном плетеном кресле, закинув уставшие ноги на низенький журнальный столик.
Через некоторое время из глубины домика раздался её радостный вопль:
— Гошик, иди сюда быстрее! Ты только посмотри! Об этом я мечтала всю дорогу.
Я нехотя поднялся и, отхлебнув солидный глоток холодного пива, обреченно пошел выяснять, какие мечты у этой неугомонной девчонки.
Оксанка застыла в проеме двери, озаренно улыбаясь, а за ее спиной виднелась обыкновенная ванна. Правда, на полочке под зеркалом стояло множество различных флаконов с шампунями. И, что самое главное, лежал новенький бритвенный станок, поблескивая лезвием.
— Кто последний? Занимаю очередь. — Я поскреб пятерней заросший подбородок и опять направился в гостиную.
— А может, вместе? — лукаво и завлекающе раздалось у меня за спиной. — Ты не такой уж и толстый, как-нибудь разместимся.
— Откуда мне быть толстым. Жирный кот за воробьями не гоняется. Но…
Я поднял вверх указательный палец и покачал им из стороны в сторону, жалея при этом, что отказываюсь.
Глава 10
Ксюшка блаженно плескалась в ванной, а я устроил себе праздник, изничтожая съестные припасы. Со стороны я выглядел комично. Одновременно проглатывал здоровенные куски консервированной ветчины, запивал их пивом, а в руке дымилась сигарета. Тридцать три удовольствия в одной кошелке, не хватало только обнаженных танцовщиц, едва прикрытых кисеей и звуков зурны и дутар.
— Гошик, подай, пожалуйста, одежду, — раздалось из ванной. — Забыла от радости захватить с собой…
Я подцепил белый махровый халат, который Ксюшка нашла в одном из шкафов, и направился к ней, на ходу допивая пиво.
— Освобождай помещение. — Я повесил халат на крючок и, стараясь не смотреть на торчащие из густой пены стройные ноги, выскочил обратно.
— Может быть, ты мне спинку потрешь? — с ехидцей раздалось мне в след, и Оксанка звонко рассмеялась. — Ну что тебе стоит? Ведь не убудет, право слово.
— Без телячьих нежностей обойдешься, невеста. В твоем возрасте пора к самостоятельности привыкать.
Я опять упал в плетеное кресло и вскрыл очередную банку пива. Через несколько минут из ванной выплыла Ксюха, расчесывая длинные влажные волосы. Халат был ей явно велик и висел, словно на вешалке.
— Капитан, можете отплывать, — бодро напутствовала она меня. — Если что-то понадобится, стоит отстучать SOS и…
— Сам управлюсь. Я стеснительный.
— Вот уж никогда бы не подумала.
Я ожесточенно соскоблил щетину, словно именно она была виновата во всех моих неприятностях. Оглядев бритое лицо, я остался доволен новым имиджем и с удовольствием нырнул в теплую ванну, заполненную до краев пенистой водой. Блаженно растянувшись, я отмокал, чувствуя, как с меня отваливаются пластами грязь и усталость. Удовольствие мое растянулось на целый час. И все бы хорошо, но пришлось потом на чистое тело опять напялить грязное белье, так как свежего в этом доме для меня почему-то не нашлось.
Вернувшись в гостиную, я с удивлением обнаружил, что Оксанка, нахлебавшись пива, устроилась калачиком прямо в кресле и спокойно сопит в две дырки.
