Петр Северцев - Хакер и Маргарита
– Ничего не случилось, возвращайтесь на пост, – велел ему Букенбай.
Когда охранник исчез, обитатель седьмого кабинета воззрился на меня с нескрываемой ненавистью.
– Тебя Ольга прислала? – спросил он. – Вот сука! Значит, она все-таки решилась...
– Давайте пройдем к вам, – предложил я, не отвечая на вопрос. – У нас есть о чем поговорить.
В кабинете оказалось именно то, что я и предполагал. Вернее, то, что предполагал Приятель.
В пустом помещении в центре зала стоял стол с РС и стул, на котором висел плащ Букенбая. Рядом с одеждой, прямо на полу лежала пара перчаток и удавка.
– Вы решили расправиться с Ольгой Бабенко? – спросил я кивая на арсенал.
– А что мне оставалось делать? – пожад плечами Букенбай. – Эта стерва меня застукала. Сразу поняла, что к чему и начала потихоньку управлять мной. А я этого не люблю, понимаете?
– Так вы... – начало до меня доходить. – Ну, это уж слишком.
Только теперь я вспомнил оговорку Ольги, когда она заявила, что разговаривала с начальством своего мужа, хотя Бабенко возразил ей, что Букенбая Минтимеровича нет на месте. Да-да, они еще тогда говорили, что шефа почти не бывает на работе.
– Значит, вы подсели на эту игрушку? – в ужасе кивнул я на комп.
– Что вы в этом понимаете? – взвился Букенбай. – Да, я забросил дела! Да, я ничем не занимаюсь и не хочу заниматься! Знаете, сколько очков я уже набрал?
– Двести с чем-то тысяч, – машинально ответил я, воспомнив результаты, которые продемонстрировал мне Приятель.
– С чем-то... – передразнил меня Букебай. – Мне каждое очко после ста тысяч давалось часами упорной работы. Да что часами! Днями! Неделями! Я месяц не мог переступить стопятидесятитысячный порог! Зато сейчас! Таких результатов нет нигде и ни у кого! Ах, я был так близок к тремстам тысячам, когда вы выключили свет. Убить был готов, ей Богу!
– Убить... – повторил я. – Так Лалаев все пронюхал?
– Мерзкая крыса, – сплюнул Букенбай. – Так, машина еще не загрузилась? Тогда я вам расскажу. Значит, я понял, что надо что-то делать. Во-первых, не стоило действовать напрямую. Я догадался, что Лалаев имеет виды еще на некоторых моих сотрудников, и решил сыграть на этом. В принципе, у каждого рыльце в пушку... Когда я узнал, что Лалаев забрал домой дела, то понял, что судьба предоставляет мне отличный шанс. Дело в том, что на днях ко мне приходила такая жуткая баба, вся перекошенная, искала мужа, который вроде бы у меня работает. Я ее выгнал, конечно, а потом понял, что ей нужен был Одинцов и что она-то мне и поможет.
На экране уже светилось нортоновское меню, но Букенбай, слава Богу, не оглядывался, иначе снова бы немедленно засел за игру.
– Так вот, – продолжал он, – когда Лалаев унес домой папки Одинцова, Дикарева и Бабенко, я понял, что пожертвовав двумя сотрудниками, избавлюсь и от третьего. А нет Бабенки – нет и его жены. Тем паче там было что-то на сексуальной почве, а Ольга такого не прощает. Я решил убрать мерзавца и передать дипломат этой уродине. Уж она-то бы раздула скандал, и папки так или иначе всплыли бы наружу. Но папки украли. Черт попутал этого гада пить со всякой швалью. Короче, мои ребята все отследили и сделали этого вокзального лоха, а заодно и Лалаева. С каким удовольствием я подписывал распоряжение о выделении материальной помощи его семье! Но это так, эмоции. Папки снова перекочевали ко мне. Более того, я даже сделал на них неплохой бизнес: баба предложила мне уйму бабок, хотя я был готов просто подарить бумажки, лишь бы все выплыло наружу. Заодно я изъял и свою папочку, которую прихватил Лалаев, надеясь поподробнее изучить мою биографию. Зато я передал бабе листик из дела Дикарева, который тот заменил. Что на нем висело, какой криминал – мне по фигу, главное, что дело было на мази и никто бы не понял, что мой удар был направлен против лишь одного из этой троицы. Даже против его жены на самом деле. Но мне снова не повезло. Баба прихворнула, а эта кейс у нее скомуниздили. Я подозреваю, что Дикарев знал, где находится кейс и нанял какого-то мужика, чтобы он вернул папки. Но что там произошло на самом деле, я не понял. Дикарева-то тоже грохнули. Но я тут не при чем, клянусь. Когда папки вернулись на место, я понял, что вся комбинация полетела к черту и мне хана. Ольга уже намекала на то, что ее муженька нужно перевести ко мне в замы. Представляете, как бы я стал аргументировать это начальству фирмы! Осталось одно – убрать бабенкину жену... Но сначала я доведу игру до финала!
Букнебай понял, что заболтался. Он повернулся к компу и, не успел я произнести и слово, как сел к клаве. Быстро выведя на экран пустой резервуар, он стал в бешеном темпе швырять вниз разноцветные кубики и фигурки.
Такой игры я еще не видел. Мне случалось провести ночь за винг-коммандером или думом, было дело. Но то, что творил Букенбай, было выше человеческого разумения.
Сверху сыпалось все быстрее и быстрее. Уже на первом уровне его пальцы молотили по клавишам, как будто игра подходила к концу, а с нарастанием темпа при смене уровней началось что-то страшное.
Я понял, что это действительно безумие. Нащупывая в кармане «сотку», я думал, вызывать мне сначала милицию или скорую, но судьба сама сделала свой выбор.
Уже через десять минут Букенбай издал торжествующий крик:
– Есть!
Он трясущимися пальцами вписал в мерцающую строчку таблицы «Слай» в графе чемпиона и вдруг тяжело повалился на бок, схватившись за сердце. Скорая уже на понадобилась.
На экране компьютера светилась выделенная светом первая строка таблицы – триста тысяч очков. Немудрено свихнуться.
И все же, выиграть в эту игру нельзя. Все равно проиграешь, сколько бы очков не набрал...
