Юлия Шилова - Цена успеха, или Женщина в игре без правил
— С кем ты разговариваешь? — не понял меня Артур.
— С шубами.
— С шубами? — Артур посмотрел на меня подозрительно, точно так же, как смотрят на душевнобольных людей. — И что, они тебе отвечают?
— Они мне действительно отвечают, только это никто, кроме меня, не слышит.
— И часто ты с ними разговариваешь?
— Бывает иногда. Они же как малые дети. Требуют постоянного внимания и заботы. Хуже мужчин, ей-богу. Конечно, их выгуливать надо. Обычно их начинают выгуливать после того, как купят.
— Кого выгуливать? Что-то я не понял…
— Вот бестолковый! — засмеялась я. — Мы же с тобой про шубы разговариваем! Я с некоторыми своими клиентками дружу. Мне вот одна недавно звонит и говорит: снег сегодня очень сильный идет, а шубку все равно так надеть хочется, что невозможно себе отказать. И спрашивает: можно ли дорогую норку надевать в сильный снегопад, не станет ли она от этого хуже? Одним словом, не испортится ли она?
— Ну и как, можно?
— Не то что можно, а даже нужно! Ведь когда-то эти меха были одеждой реальных животных. А они бегали и в снег, и в дождь. И ничего с ними не было.
Поэтому я всегда советую своим клиенткам, чтобы они обязательно свои меха выгуливали, причем регулярно.
— Как же ты любишь меха…
— Я их обожаю! У каждой женщины есть свои маленькие слабости.
— И это ты называешь маленькой слабостью? По-моему, это очень даже большая слабость. Создается впечатление, что рассматривать меха — это твое самое излюбленное занятие на свете.
— Точно. Рассматривать меха и перебирать шкафы.
— Какие еще шкафы?
— Я просто обожаю перебирать шкафы у себя дома. Когда плохое настроение или просто какая-то внутренняя опустошенность, откроешь шкаф, вытащишь оттуда все вещи и начинаешь вешать их по новой. Вот это действительно здорово! На душе становится так легко и хорошо, что даже не передать словами.
— И часто с тобой происходит подобное?
— Шкафы перебирать мне хочется постоянно.
Только если я буду этим заниматься с утра до ночи, то когда же я буду работать? Времени, к сожалению, на все не хватает.
— Странная ты.
Артур поставил пустую чашечку из-под кофе на стол, встал и подошел ко мне.
— А как обстоят дела с твоей подругой? — немного с издевкой спросил он.
— Никак.
— Труп не нашелся?
— Нет.
— Странно.
— Что тебе странно?
— Что еще не раскрыто самое громкое преступление века.
— Какое еще преступление века? — как-то нерешительно задала я вопрос и одарила Артура подозрительным взглядом.
— Я думал, что уже задержан какой-нибудь похититель трупов, от которого так сильно страдают московские морги, потому что он тащит любой труп, который плохо лежит. А еще этот воришка не брезгует даже багажниками некоторых машин, в которых хранятся все те же трупы.
— Заткнись!
— Затыкаюсь.
После этих слов Артур взял меня за руку и заглянул мне в глаза:
— Ты очень красивая.
— Спасибо.
— У тебя необыкновенные глаза. Только…
— Что «только»?
— Они у тебя слишком холодные. Даже можно сказать, что бесчувственные.
— Я должна принять эти слова как комплимент?
— Ты должна над этим задуматься. В твоих глазах заметна твоя уверенность в себе и даже какая-то жестокость. Ты действительно очень красивая, но у тебя слишком холодная красота.
— Ты намекаешь на то, что я холодная женщина?
Я никогда не обращаю внимания на субъективные мнения.
— А субъект — это я?
— В данном случае — ты. Меня никогда не сможет задеть мнение одного субъекта.
— Ты хочешь сказать, что тебя может задеть только мнение целого народа?
— Я хочу сказать, что меня вообще не сможет задеть чужое мнение. Для меня намного важнее мое собственное.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Понятно то, что ты относишься к типу женщин, которые слышат и видят только себя.
— Опять же это сугубо субъективное мнение. — В моем голосе послышался вызов. — Просто я живу так, как считаю нужным, и делаю то, что считаю нужным. Я знаю, что мне это удается. Я научилась руководить своей судьбой, но мне было совсем нелегко достичь желаемой цели.
— А разве можно руководить судьбой?
— Можно.
— Не знал. Я всегда был убежден в обратном — в том, что всеми нами руководит судьба. И еще: то, что она нам уготовила, всегда неизбежно.
— Мне никогда не нравились фаталисты. Я не могу плыть по течению. Мне это как-то не по душе.
Я сама знаю, в какую сторону мне лучше всего повернуть, где лучше всего приостановиться и когда лучше рвануть вперед.
— И все же ты самая красивая и уверенная в себе девушка, которую я когда-либо видел.
— Значит, тебя привлекают уверенные в себе девушки?
— Как раз нет. Ты являешься исключением из правил.
— Надо же! Своими словами ты оказал мне большую честь, — сказала я язвительным голосом и почувствовала, как ладонь Артура легла мне на шею.
Его пальцы принесли мне тепло, и я ощутила, как сильно и трепетно забилось мое сердце.
— Ты вся дрожишь.. — Артур наклонился и коснулся губами моего уха.
— Это нервы, — ответила я тоже шепотом.
— Почему ты нервничаешь?
— Потому что в последнее время слишком много всего произошло…
— А ты постарайся ни о чем не думать.
— Я попробую.
Скинув с себя шубу прямо на пол, я стала судорожно расстегивать пуговицы на своей кофте. Но вместо того чтобы приступить к решительным действиям, Артур посмотрел на лежащую на полу шубу, растерянно и тихо спросил:
— Может, ее поднять?
— Зачем? — спросила я крайне возбужденным голосом и тяжело дыша.
— Она же очень дорогая…
— Да и черт с ней!
— Ты думаешь?
— Я в этом просто уверена!
— Тебе виднее.
После своих последних слов Артур поцеловал меня в губы, и я ощутила на своих бедрах до безумия приятные скользящие прикосновения. Я и сама не знаю, как так вышло, но уже через несколько секунд мы лежали прямо на шубе, покрывая друг друга страстными поцелуями и переплетаясь в жарких объятиях. Слегка приподняв голову, я отчаянно улыбнулась и прошептала:
— А теперь у меня какие глаза? Тоже холодные?
— Теперь нет. В них такая чудовищная страсть…
— Так утоли же ее быстрее!
Артур оказался на редкость мягким, ласковым и нежным любовником, который думал в первую очередь не о себе, а о том, как доставить истинное удовольствие женщине. Он отнесся ко мне очень бережно. Так бережно, как ко мне не относился ни один из моих бывших мужчин. Я чувствовала себя самой желанной, самой красивой и самой сексуальной женщиной на свете. Он ласкал меня осторожно, словно боялся того, что его пальцы могут причинить мне боль. Так осторожно, будто мое тело представляло собой какой-то неимоверно дорогой слиток, от прикосновений к которому чересчур дрожат руки и темнеет в глазах.
Я не помню, сколько времени мы занимались любовью, но это время показалось мне вечностью, словно я находилась в другом измерении, где-то между реальностью и моими фантазиями, между обрушившейся на меня страстью и полным опустошением, связанным с сильной усталостью и активным биением моего сердца. А нашей сексуальной фантазии не было никакого предела. С каждым разом границы отодвигались все дальше и дальше.
Когда мы лежали уже уставшие и совершенно опустошенные, Артур положил мою голову к себе на плечо и, пытаясь выровнять еще сбивчивое дыхание, прошептал:
— Мне кажется, что я влюбился в тебя, как пацан.
— Так быстро?
— А что медлить-то?
— Ты уверен?
— Как только увидел, так и потерял голову.
— Прямо в самолете?
— Прямо в самолете.
— А мне казалось, что у нас был такой сложный перелет, что тебе было не до меня.
— Я заметил тебя еще во время регистрации.
— Правда? — Я не смогла скрыть своего удивления.
— Клянусь.
— А я тебя не видела…
Но Артур не обратил внимания на мои слова и продолжил:
— Да, я тебя сразу увидел. На регистрации я стоял за тобой в очереди. Ты была такая грустная и какая-то потерянная. Я хотел с тобой познакомиться и даже задал тебе парочку банальных вопросов, но ты посмотрела на меня, словно на пустое место, и ничего не ответила. Я сразу понял, что тебе не до меня, что у тебя какие-то внутренние проблемы, а быть может, даже и крупные неприятности.
— Что, и в самом деле так было? Я смотрела на тебя и не видела? — Я не могла не засмеяться.
— Было именно так. Ты обладаешь уникальной способностью смотреть на человека, как на пустое место. Только, пожалуйста, не говори снова, что тебя не интересует единоличное субъективное мнение.
— Не буду.
— Спасибо. Ты исправляешься. Начинаешь прислушиваться к людям. Так вот, поняв, что, к сожалению, ты меня не видишь и не слышишь, я проводил тебя грустным взглядом и подумал: я не я буду, если не смогу с тобой познакомиться. И когда подошла моя очередь регистрировать билет, я попросил место рядом с тобой. Девушка, регистрировавшая наш рейс; понимающе улыбнулась и сказала, что мне повезло и рядом с тобой имеется свободное место.
