Екатерина Савина - Искусство любви
Я повернулась к тому топчану, что стоял ближе ко мне.
И вздрогнула.
Распятое прочными кожаными ремнями на топчане существо – было тем самым чудовищем – полуволком-получеловеком, убившем много лет назад в Сибирской тайге несчастного охотника Митрича и, конечно, несчетное количество других ни в чем не повинных людей.
Чудовище умирало или было было мертво – несколько страшных ран зияло на могучем сероволосом корпусе, череп был размозжен, но тем не менее, как я стала замечать, присмотревшись, красный пузырь то и дело вздувался на клыках оборотня – чудовище еще дышало.
Я повернулась к другому топчану и едва удержалась от того, чтобы броситься туда, подняв для удара кулак, наполненный покалывающей пальцы энергией.
На втором топчане лежала та самая Света, которую я и искала. Девушка была абсолютно обнажена и прикручена к топчану кожаными ремнями точно так же, как и оборотень на соседнем топчане.
А еще – я заметила – какой-то тонкий почти прозрачный проводок тянулся от ремня, обнимающего голову девушки, к ремню, сжимающему мощные челюсти чудовища, на клыках которого снова вздулся и лопнул кровавый пузырь.
Я успокоила себя несколькими несложными пассами. К чему там волноваться в самом деле? В этом пространственно-временном континиуме я ничего не могу изменить, потому что то, что я вижу – произошло уже задолго до того, как я здесь появилась. Это похоже на киносеанс – мое подсознание, используя специфику астрального мира и отправную точку моих поисков – образ волчицы – нашло нужный мне комплекс образов и привела мое астральное тело в тот момент, когда произошло что-то очень важное для объекта, который я ищу... Только вот – что именно – этого я пока не установила. И вообще как-то не очень понятно – если сначала я видела сибирского оборотня, то потом – сейчас – тот же оборотень, только теперь умирающий от ран и девушка Света... Что здесь происходит? Ясно, что сам сибирский оборотень и – особенно – его смерть – очень важны для той, кого я ищу, иначе мое подсознание не акцентировало бы мое внимание на сценке в тайге.
Пламя вдруг взвилось вверх и в клубах бесцветного дыма мелькнуло лицо человека... Жаль, что я не успела рассмотреть черты этого лица.
И немедленно тонкий полупрозрачный проводок запульсировал и налился кипящей красно-черной жидкостью, точно по нему от страшного чудовища к нежной девушке перекачивали ядовитую кровь.
Бесконечно продолжался этот процесс. Наконец, когда последнее дыхание покинуло тушу страшного оборотная, обнаженная девушка на топчане вдруг вздрогнула и ремни, стягивающие ее, бессильно опали.
В синем пламени снова мелькнуло человеческое лицо, черты которого мне так и не удалось уловить.
Девушка поднялась и посмотрела на меня. Хоть и знала, что она никак не могла меня увидеть, дрожь пробила меня с головы до пяток.
* * *И мгновенно жерло кроваво-красной воронки вновь всосала меня, а через неопределенный отрезок времени выбросило в другую комнату, половину которой занимала большая кровать с всклокоченными простынями.
Обнаженная девушка Света сидела на этой кровати в той же самой позе, в которой я оставила ее в темной и душной комнате.
Она смотрела на меня и не видела меня. Ни ее поза, ни выражение лица не изменились – изменился только интерьер комнаты.
Рядом со Светой на кровати сидел молодой человек – длинные волосы обрамляли вытянутое бледное лицо, тело молодого человека было испещрено шрамами, а на плече виднелась татуировка воздушно-десантных войск.
На постели – между девушкой Светой и молодым человеком лежала большая куча денег.
– Никого купить нельзя, – со вздохом произнесла девушка Света, – Человек – это не только... физическая оболочка, наполненная... – Света на мгновение замолчала и заговорила вновь, – душой... Наполненная душой, так сказать. Оболочку можно взять напрокат, но как можно купить то, чего не видишь и не понимаешь?
Молодой человек, сидящий рядом со Светой, долго смотрел на нее, потом вытянул вперед руку и, словно до своего отражения в зеркале, дотронулся до ее лица и провел пальцами и ее волосам.
– Я достану деньги, – опустив руку, сказал молодой человек с татуировкой ВДВ на плече, – я тебя отсюда вытащу. Тебе ведь совсем не здесь место. Я сделаю все, что ты захочешь, знаешь?
И снова все закружилось – мелькнула дверь, ведущая в короткий коридор, лестница на первый этаж и знакомый уже мне банкетный зал бара «У Михалыча», где Васик справлял свой последний холостой мальчишник, а потом и сама вывеска «У Михалыча»...
А потом все кончилось и я очнулась на переднем сиденье в автомобиле Даши.
* * *Очнулась и медленно провела ладонью по лицу, словно не веря, что я вновь оказалась в своем мире.
Машина не двигалась – стояла на месте.
– Приехали! – весело констатировал Васик. – А ты, Ольга, спала, что ли, всю дорогу?
– Нет, – ответила я, – не спала.
Глава 9
Пространство за окном казалось сконструированным из кусочков стекла, и готово было разлететься в осколки от малейшего толчка.
Антон открыл глаза и посмотрел на часы на противоположной кровати белой стене. Было всего только – половина седьмого вечера.
Он рывком сел на кровати и тут же ощутил, что, укладываясь спать, не снял ни плаща, ни даже ботинок.
Под столом валялись две опорожненные бутылки водки. Стакан был разбит. Антон нахмурился, но так и не смог вспомнить тот момент, когда он разбил стакан.
Начинала болеть голова. Антон провел ладонями ото лба к затылку, как будто зачесывал волосы назад – и боль тут же успокоилась и сползла куда-то в основание шеи, а потом исчезла совсем, чтобы явиться через несколько минут и мучить его весь оставшийся день.
– Что теперь? – спросил Антон у пустой и безмолвной квадратной комнаты.
Он поднялся и прошел в ванную. Напился из-под крана и закурил, усевшись на край ванной. Он не помнил, как дошел домой – напрочь забыл весь путь от той самой комнаты «У Михалыча» и своей квартиры. Помнил только, что покупал водку в магазине неподалеку от дома. А потом пил – стакан за стаканом, чтобы ни о чем не думать, а только успокоить бешено стучащее сердце и кровь, фонтаном бьющуюся о стенки черепа.
Мысли, рождавшиеся в его голове, выстраивались стройными строчками по белой кафельной стене ванной комнаты, Антон читал эти строчки, не поднимая на стену глаз.
«Свете я уже очень нужен, – буквы на белом кафеле меняли друг друга, как в строках электрической рекламы, – и больше никому не нужен в целом мире. А Света нужна мне. Только я смогу помочь ей... Черт возьми, я же обещал позвонить Феликсу, после того, как... как закончу со Светой. Не позвонил и дьявол с ним. Сам пускай меня ищет, чертова скотина. Господи, как он мог?! Из невинной девушки сделал... проститутку!»
Тут мысли его смешались и превратились в темную копошащуюся кашу.
Антон докурил сигарету и затушил окурок в раковине. Он заглянул в пачку – это была его последняя сигарета. Денег у него теперь не было почти совершенно, но это его мало беспокоило. Вчера утром, когда он выходил из своей квартиры в город, тетенька-ларечница отдала ему те сигареты, которые он у нее попросил и взяла с его ладони измятую купюру.
Антон поднялся, вышел из ванной комнаты, закрыл ее на ключ, а ключ, спустившись на первый этаж, швырнул в угол подъезда. Он не знал, зачем он это сделал, но отчего-то понимал, что нужно было сделать именно так.
Потом он вышел на улицу.
Тетенька-ларечница, услышав за собой стук тяжелый армейских ботинок, обернулась к нему от своего прилавка.
– «Космоса» две пачки, – проговорил Антон, когда встретился с ней глазами.
Спустя тридцать секунд, он уже быстро шел через улицу к черневшей нечистым ртом подворотне. Одна пачка сигарет лежала у него в кармане плаща, а другую он терзал худыми пальцами, срывая целлофановую оболочку.
Мысль, пришедшая ему в голову тогда, когда он принимал от ларечницы сигареты, была настолько неожиданна и вместе с тем проста, что за захватила его целиком. Антон прикурил от вспыхнувшего на мгновение огонька зажигалки и, перекатив сигарету в угол рта, моментально забыл о ней. Сунул руки в карманы и быстро пошел вперед.
«Она говорила, что Феликс – всего лишь пешка в этом бизнесе, – думал Антон, шагая по обледенелой дороге, – ну так что ж, что пешка. Если его не будет, то Света на время получит свободу... Пока ее на станут искать те, кто стоят выше Феликса. А к тому времени мы с ней уже будет далеко... Итак, все решено... К тому же – Феликс должен поплатиться за то, что он сделал со Светой»...
У ближайшей будки таксофона Антон остановился и снял трубку, припоминая номер мобильного телефона Феликса.
* * *Как оказалось, депутат государственной Думы Ряничев пьяный и депутат государственной Думы Ряничев трезвый – люди настолько разные, что Свете с трудом удалось узнать во втором – человека, которого она вчера привела к себе в гости.
