Фёдор Раззаков - Убить футболиста
— Короче, таможня хлопает ушами?
— Не всегда, юноша. Недавно был любопытный случай с нашими коллегами из одного областного УВД. Они совершенно случайно нашли немецкий танк, заныкали его и решили продать одному коллекционеру из Германии. Нашли фирмача-вояку, который выдал им соответствующий документ на право вывоза, и привезли раритет на вокзал. Однако таможенники сработали четко и вызвали настоящих специалистов из Центрального музея Великой Отечественной войны. Те, естественно, танк завернули. Теперь он стоит у них.
Шкляревский замолчал и впервые за все время разговора потянулся к уже изрядно успевшей похудеть пачке с печеньем. Отправив аппетитный кусок в рот, он сделал несколько глотков из чашки и продолжил беседу:
— Что касается рынка оружия, то здесь ситуация тебе известна. Те же пистолеты раньше пользовались большим спросом, причем практически все разновидности. Но теперь рынок завален дешевыми китайскими стволами и целенаправленно искать оружие и продавать его «черным следопытам» стало менее выгодно. Вот почему в подавляющем большинстве убийств фигурируют «тэтэшники», не бывшие до этого в употреблении. Взять хотя бы нашу Москву. Каких-то семь-восемь лет назад наша братва в своих разборках не гнушалась применять трофейные «наганы», ППШ и даже винтовки Мосина. Но теперь ситуация изменилась. Только за последние пару-тройку лет мы изъяли у бандюков очень много «тэтэшников», которые имеют восьмизначные номера без буквенных обозначений, начинающиеся с цифр 300. Эти пистолеты были выпущены в Китае в середине пятидесятых и все это время находились на складах. В начале девяностых их закупили для стран Балтии, но там они оказались ненужными и их отправили в Россию. Здесь часть из них оказалась в руках киллеров, а часть нам удалось изъять.
На сегодняшнем рынке оружия встречаются и трофейные экспонаты, но не все они пользуются хорошим спросом. Димыч тебе рассказывал о «парабеллуме» сорок первого года выпуска, который разнесло в клочья?
— Рассказывал. Вообще он мне прочитал целую лекцию о том, что старые наши «тэтэшники» могут дать фору любому новому китайскому.
— Значит, эту тему мы пропускаем. Идем дальше. «Черные следопыты», нашедшие оружие, либо сдают его властям, либо продают скупщикам, либо торгуют без посредников. Однако твой ствол могли найти и любители, которых всегда хватало. Среди них есть умельцы, которые сами приводят оружие в надлежащий вид. Вышедшие из строя детали они обычно покупают на рынке — например, на «Птичке». Естественно, этих умельцев контролировать очень сложно.
— А «черных следопытов»?
— Этих мы отслеживаем. Поэтому, если твой «тэтэшник» прошел через них, шанс обнаружить концы есть.
— Каким образом?
— Если он проходил в составе партии, значит, круг посвященных значительно шире. Тем более, как ты говоришь, на нем клеймо мастера имеется. Да еще столь необычное — эсэсовский знак. Вообще среди «черных следопытов» есть категория людей, которые молятся на нацистов. Гитлера они называют «папой», на свою работу выходят исключительно в немецкой форме. Но об этом лучше спросить знающих людей. Я тебе дам координаты одного человека, который имеет по этому вопросу более широкую информацию, чем я. Когда-то он сам был «черным следопытом», специализировался на оружии, причем на немецком. Сейчас он работает в поисковом клубе «Родина». У меня где-то в столе была его визитка.
Шкляревский, не вставая с места открыл один из ящиков своего канцелярского стола. Покопавшись в нем несколько секунд, он наконец извлек на свет искомую визитку и передал ее гостю.
Из кабинета коллеги Громов вышел не только удовлетворенный беседой, но и вполне сытый. Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как его остановил чей-то зычный окрик. Громов обернулся и увидел бежавшего к нему по коридору коллегу из инспекции по личному составу Костю Шулейкина по прозвищу Начальник Чукотки. С этим человеком Громова связывало много общего. В свое время они вместе учились в «вышке», одновременно пришли работать в главк. Даже своим необычным прозвищем Костя был обязан именно Громову. Вообще эта история вполне достойна того, чтобы описать ее подробно.
Произошла она несколько лет назад. Костя, как старший группы, участвовал в задержании матерого взяточника — следака из следственного отдела, который брал деньги с подследственных. Руку он набил на этом поприще мозолистую и, видимо, в душе был глубоко уверен, что так будет продолжаться вечно. Но просчитался. Нашелся человек, который не побоялся стукануть на мздоимца куда следует, и с его помощью «инспектора» разработали нехитрую операцию, которая уже неоднократно срабатывала на других преступниках.
Казалось, что и в этом случае все пройдет по заранее намеченному сценарию. Жертва должна была зайти в кабинет мздоимца и передать ему в руки меченые доллары (их специально взяли напрокат в Госбанке). Однако, когда через несколько минут вслед за жертвой к взяточнику вломились лихие опера во главе с Костей, тот не нашел ничего лучшего, как инстинктивно выбросить «котлету» баксов в раскрытое окно на пятом этаже. И десять тысяч долларов, будто фантики, стали разлетаться в разные стороны. Дело было средь бела дня, да еще чуть ли не в центре города. Естественно, «дождь» из долларов пришелся весьма по душе прохожим, которых в это время угораздило очутиться в данном месте. И вот представьте себе такую ситуацию: десятки людей бегают по тротуару и по проезжей части и, невзирая на крики высунувшегося из окна Кости: «Стоять! Всех перестреляю!» — лихорадочно собирают зеленые банкноты. Только когда из подъезда один за другим повыскакивали с пистолетами разъяренные «инспектора», это окончательно отрезвило собирателей.
Когда Громову пересказали эту историю, он долго смеялся, схватившись за живот, а затем наградил приятеля прозвищем Начальник Чукотки, по аналогии со знаменитым фильмом, где главный герой из-за собственного ротозейства тоже лишился крупной суммы в баксах. К счастью, и в фильме, и в жизни все обошлось благополучно — большую часть потерянного все же удалось вернуть.
Глядя теперь на приятеля, с которым он давно не виделся, Громов вспомнил эту историю и улыбнулся. На что подошедший Костя среагировал весьма неадекватно:
— Чего лыбишься? Тебя твой шеф по всему управлению ищет. Так что дуй к себе, огребешь хорошеньких звиздулей.
Громов мчался к себе на этаж, а сам лихорадочно соображал, за что шеф может его вздрючить. Перебрав все возможные варианты и так и не остановившись на каком-нибудь из них, он переступил порог кабинета Петровича и застыл в дверях. Шеф сидел за столом и что-то быстро строчил в своем ежедневнике. Стрельнув в сторону вошедшего глазами, он произнес:
— Твоя шуточка с Индирой, Громов, не сработала — индусы к нам так и не зашли. Или ты специально для меня ее повесил?
— Очень надо. Просто ее внешность хорошо вписывается в интерьер кабинета. — Отвечая шефу, Громову стоило большого труда не улыбнуться.
— Ну что же, если премьерша-покойница поможет тебе избавиться от «глухарей», пусть висит. Извини, что не предлагаю тебе сесть, но на то есть причины. Тебе фамилия участкового Паньшина Леонида Сергеевича о чем-нибудь говорит?
— Что-то не припомню, — морща лоб, ответил Громов.
— Ну и память у тебя, Громов. — Шеф отложил в сторону ежедневник и откинулся на спинку кресла. — А еще мнишь себя хорошим опером! Я чувствую, что с таким подходом к делу не видать тебе приза в суперигре.
Громов знал, что шеф обожает всякие подковырки, почерпнутые им из любимых телепередач, догадался, в какую игру предстоит ему играть теперь, однако не испытал от этого никакого энтузиазма. Передачу «Поле чудес» он не любил и в последний раз смотрел ее еще в бытность живым и невредимым Владислава Листьева. Шеф между тем продолжал косить под Якубовича:
— Даю наводящий вопрос: отделение милиции под номером сто двадцать три тебе что-нибудь говорит?
И тут Громов вспомнил: это отделение обслуживает территорию Киевского вокзала, а Паньшин тот самый участковый, которого он собирался потрясти насчет инвалида Яши. Сосредоточенное лицо Громова теперь озарила улыбка, по которой Петрович догадался, что его подчиненный ребус разгадал.
— Что, вспомнил? То-то же. Час назад оттуда звонил дежурный. Все-таки зря мы хаем скопом «земляков» — как видишь, они тоже работают на совесть. Вспомнили про твой вчерашний звонок и отзвонили. Так вот, дежурный сообщил о страшной мочиловке на квартире недалеко от вокзала. Одного из убитых зовут Яков Самарцев, он безногий инвалид. Возьми его адрес и дуй на место происшествия. — И Петрович положил на край стола бумажку с адресом инвалида.
Когда Громов на своей «восьмерке» подъехал к дому, где ночью произошла трагедия, он застал там привычную картину. Возле подъезда, несмотря на разгар рабочего дня, толпились любопытные жильцы, которые вовсю обсуждали ночное происшествие. Тут же работали двое оперов — один беседовал с жильцами, другой чуть ли не на четвереньках ползал под окнами первого этажа и что-то искал. Громов скользнул взглядом по этажам и увидел выбитое на шестом этаже окно — прямо над тем местом, где теперь ползал оперативник. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, Громов зашел в подъезд и поднялся на лифте на шестой этаж.
