Саша Южный - Побег из Вечности
Бандиты о чем-то спорили.
– Присаживайся, – кивнул Железо на отдаленное кресло.
Я сел и встретился с косым взглядом Братишки. С некоторых пор наши отношения стали особо «теплыми»: как-то раз, войдя к себе, я застал в приемной секретаршу с покрасневшими глазами.
– В чем дело, Анна? – спросил я.
– Там, – она указала рукой на кабинет. – Этот жуткий тип, Братишка… Я не пускала его, но он схватил меня за горло. – Секретарь неожиданно расплакалась.
Я вошел в кабинет. Братишка, не обращая на меня внимания, рылся в бумагах. Это было не смертельно – все самое важное я хранил в сейфе, но, даже учитывая контингент и специфику нашего учреждения, все равно слишком бесцеремонно. Братишка на миг оторвался от своего занятия, посмотрел на меня наглыми пустыми глазами и опять уткнулся в бумаги. Мое появление абсолютно его не смутило.
– Что, Бензин, Железо побежишь жаловаться? – спросил он, открывая очередную папку.
Меня давно не унижали, с тех самых пор, когда я «заправил» Жоржа бензином.
Я молча смотрел на бритую макушку Братишки. Конечно, можно было сказать Железо, и Братишка получил бы нагоняй, но тогда я так и остался бы пустым местом, бледным клерком, прикрывающимся спиной патрона. Мой взгляд переместился с макушки бандита на толстый, кило на два, справочник, лежащий на столе. Теперь я внимательно разглядывал его. Несколько секунд. Потом осторожно взял в руки и прикинул на вес. Кажется, подходяще. Братишка, не обращая на меня внимания, продолжал изучать бумаги в папке. Это были отчеты по «Кредо».
Коротко размахнувшись, я изо всех сил треснул бандита книгой по голове. Братишка медленно поднял на меня глаза, они чуть подернулись пеленой, но до нокаута было далеко. Бандит попытался встать, но, едва оторвал зад от стула, я снова ударил его. Он шлепнулся обратно и тут же получил еще один удар. Меня разобрало не на шутку: Братишка все пытался встать, а я лупил его книгой по голове, как скорострельный пулемет. Не могу сказать, сколько это продолжалось, но остановился я лишь тогда, когда Братишка, качнувшись, свалился со стула и замер на полу без движения. Но во мне еще все клокотало. Я схватил бандита за ноги и проволок физиономией по кабинету, затем, под взглядом близкой к обмороку секретарши – представляю, что она теперь обо мне думала, – по полу приемной и еще по коридору и бросил его только у входа.
Братишку увезли на скорой. У него оказалось сотрясение мозга и деформация шейных позвонков. Через неделю он появился в офисе с тусклым в царапинах лицом. На входе его перехватил Железо. Они долго говорили, запершись в кабинете. Не знаю, что Железо сказал Братишке, но последний ушел из офиса молчаливый и мрачный. Затем настала моя очередь.
Саня вызвал меня к себе в кабинет и долго, с задумчивым видом, рассматривал, потом произнес:
– Таких, как Братишка, лучше сразу убивать, чем шлепать им по щекам. Менее опасно. Вывезли бы ночью труп – и никаких хлопот. А у тебя в деле появился бы свой пай. Ну что так смотришь? Иди, у тебя куча дел.
Я вышел из кабинета Железо слегка оторопевший от таких слов. Но урок усвоил. А Братишка с тех пор смотрел в мою сторону только искоса.
Бандиты продолжали о чем-то спорить. Я прислушался.
– Они требуют обратно свои деньги, – говорил Ишак.
– Так отдай, – невозмутимо отвечал Железо. – Без процентов.
– Семьсот пятьдесят тысяч евро? Где я их сейчас возьму?
– Но ты же брал их, чтобы пустить в оборот.
– Дело не выгорело.
– Ты профукал миллион зеленых?! – Железо покачал головой.
– Одного можно взять в заложники, второго отправить за распиской, – негромко произнес Ишак. – Вспомни, как делали раньше.
– Раньше много чего делали, – обронил Железо. – Стоит ли место поганить? Мне здесь пока не надоело.
– Не стоит?! – поднял брови Ишак. – Семьсот пятьдесят тысяч! Ты подумай.
– Ты поделился этими деньгами с нами? – вскинул Железо глаза на Ишака.
Тот упер взгляд в пол:
– Мне придется их убрать!
Железо пожал плечами.
– Твое дело.
– Договорились.
– Договорились?! – удивленно произнес Железо, а затем встал и подошел к Ишаку. – Ты… – обернулся на меня. – Зайди позже.
Я вышел в коридор.
В комнате для гостей сидели двое в кремовых костюмах. «Еще бы смокинги надели, – усмехнулся я. – Не понимают, куда пришли, что ли?»
Мои глаза равнодушно пробежали по лицам этих смертников. Я уже открывал дверь своего кабинета, когда что-то задержало меня на пороге. Несколько секунд я стоял и смотрел в узкий просвет, через который на фоне окна был виден профиль моей секретарши, а потом развернулся. Не знаю, что меня толкнуло, но я вернулся в гостевую к этим двум евреям. Они продолжали сидеть со скучающими лицами. Их оптимизм был сродни оптимизму людей, стоящих перед газовой камерой и считающих, что их привели помыться.
– Это вам Ишак должен семьсот пятьдесят тысяч евро? – спросил я.
Оба молча уставились на меня.
– Вы задаете неделикатные вопросы, юноша, – наконец мягко произнес один из них. – Кто вы?
– Я управляющий Железнова.
– Уже не семьсот пятьдесят, а восемьсот двадцать пять. Проценты, – осторожно ввернул второй, постарше, с красными прожилками на щеках. Взгляд его темно-карих глаз был близорук. – А в чем дело?
– Дело в том, что вам их не отдадут. У Ишака нет таких денег. Он собирается вас убить.
Кредиторы встали.
– Сидите! – прошипел я. – Никто не собирается убивать вас здесь и сейчас. Железнов этого не позволит. Но, если вы сейчас уйдете, они поймут, что я вас предупредил. – Я развернулся и направился обратно к себе.
Через полчаса Железо зашел ко мне сам. На костяшке его среднего пальца была свежая ссадина, из которой сочилась кровь. Я молча достал из аптечки перекись водорода. Железо отмахнулся, прижал ссадину к губам, немного пососал, потом посмотрел на нее и произнес:
– Пришлось Ишака слегка проучить. Взял деньги – ладно. Не поделился ни с кем – черт с тобой. Но зачем же остальных впутывать, когда за них спросить пришли?
– Обиделся?
Железо только фыркнул в ответ:
– Обиделся! Словечко ты нашел! Такие не обижаются – они звереют. А потом неделю водку пьют, чтобы ненависть в себе разбавить. Ничего. Это зверье надо в тонусе держать.
– Закажет! – сказал я.
– Не закажет. Кто им тогда каштаны из огня таскать станет?
– Он в самом деле собирается кредиторов убрать?
– Теперь уже наверняка, – ответил Железо и присел на край стола. – Так что там у тебя по заводу?
Я вкратце обрисовал ситуацию. Железо, как всегда, оказался непредсказуем. Он некоторое время с задумчивым видом мерил шагами кабинет, а потом неожиданно спросил:
– Кто твои родители, Бензин?
– Не знаю. Я из брошенных.
– А ты свою мать пробовал найти? Может, она теперь жалеет, что оставила, и думает о тебе. Ведь не стоит быть жестоким к ней. Так просто детей не оставляют. Ты представь: молодая девушка, наверняка брошенная мужчиной, без средств, может быть даже без жилья. Куда она с тобой?
– Я знаю. Я искал ее.
– Ты молодец, Бензин. Ты поищи еще, а?
Я удивленно взглянул на Железо, в его голосе звучали просительные нотки.
– Ведь должно же хоть что-то складываться в этой жизни, – продолжал Железо. – Хоть у кого-то! Моя мать была уборщицей. Жили в коммуналке. Я все думал, вот разбогатею, куплю приличную квартиру. Заживем. Отправлю мать в Неаполь. Она Неаполь хотела увидеть. Не знаю почему. Странная мечта для уборщицы. Но не успела. Год не дожила. А знаешь, где она похоронена? В Неаполе. Это целая история. Подкуп, поддельные документы и прочее. Но Таисия Петровна Железнова покоится под своим именем на неаполитанском кладбище. Там красиво.
В дверь позвонили в девять утра. Удивляясь тому, кто это может быть, я пошел открывать. Мне и в голову не могло прийти, что этот звонок разделит мою жизнь на две половины – до и после, и что «после» окажется совсем иной, чем «до». Что это будет свободное, но не безопасное плавание с полным правом выбора курса, средств и действий. Не надо спойлерить!
На пороге в черном распахнутом пальто стоял улыбающийся Железо.
– Салют!
– Салют! – ответил я, пропуская его в квартиру.
– Дело не хлопотное, – произнес Всадник Без Головы. – У меня состоится разговор с человеком, а ты будешь присутствовать в качестве свидетеля. Помнишь ту картину, подделку под Вермеера Дельфтского, которую принесли в галерею? Оказалось, что это камуфляж. А под ней еще одна картина. И вот ее Диана продала за миллион. Не знаю как, но об этом узнал Юсуп. Это его люди пытались тогда отобрать картину. Говорят, ему даже плохо стало, – Железо холодно улыбнулся. – А Диана большую часть денег уже потратила. У нее проект. Они строят Мастерскую искусств. Юсуп дал ей неделю на возврат денег. Сказал, что иначе убьет. Мы договорились с ним встретиться. Попробуем решить все мирно.
