Мила Серебрякова - Бойтесь своих желаний
– Нет, у меня возникла идейка получше.
Через два дня Таня встретилась с Ильей Кореневым. Попросив отца Олега об услуге, она услышала следующее:
– Без проблем, я узнаю адрес Коробова.
И вот адресок оказался на руках Жучковской. Встал вопрос, а как, собственно, действовать дальше? Позвонить по телефону и договориться о встрече или сразу брать быка за рога и нанести визит Яну Владимировичу домой?
Виктория Алексеевна авторитетно заявила:
– Лучше поедем домой.
По дороге девушка сильно волновалась.
– Вдруг это другой Коробов, тогда мы будем выглядеть глупо.
– Попытка не пытка. Я сердцем чувствую, удача нам улыбнется.
И она действительно улыбнулась.
Ян Владимирович оказался родным братом Карины. Ох, как же он обрадовался, узнав, что у него есть племянница. А Викторию Ян узнал почти сразу.
– Тетя Вика, вы не изменились. Боже, я не верю глазам!
– Скажешь тоже, у меня морщин, как в море кораблей.
Проговорили родственники до глубокой ночи. Подозрения Бузановой подтвердились, Ян и правда искал сестру, но, увы, его поиски не увенчались успехом.
– Каринка, Каринка, – вздыхал Коробов, – она повторила судьбу матери.
– Ну а как ты? Расскажи, как жил все эти годы?
Ян Владимирович пустился в воспоминания. Его рассказ длился около двух часов, он вещал о своей нелегкой жизни, о взлетах и падениях, горестях и радостях, о последующем становлении.
– Теперь я богат, как говорится, у меня есть все, кроме главного.
– И чего же вам не хватает, дядя? – усмехнулась Татьяна.
– Наследников. У меня нет детей, некому оставить нажитые капиталы.
– Ян, а где твоя супруга?
– Она скончалась десять лет назад.
– То есть вы совсем один?
– Да, Танюша, один. Хотя нет, что это я несу, теперь у меня есть ты – моя родная племянница. Мы ни в коем случае не должны терять связь, – Коробов погрозил Виктории Алексеевне полным пальчиком, – больше я вас не отпущу.
С того дня у Тани началась новая жизнь. Поняв, что родной дядька – человек обеспеченный, она возликовала.
– Бабуль, ты понимаешь, что произошло? Мы в одночасье сделались богатыми людьми. Ян Владимирович упал на нас с неба.
– Он тебе поможет, теперь я за тебя спокойна и могу умереть хоть завтра.
– Не шути так, ба. Ты не старая и проживешь как минимум лет двадцать. Бабуль, а ты помнишь, как я говорила про большой дом, в котором мы будем жить? Сейчас мы практически приблизились к осуществлению мечты.
– Танюш, ну о чем ты толкуешь, какой дом? Едва познакомилась с Яном, уже дала волю фантазии.
– А зачем ждать? Надо ковать железо, пока оно горячо.
В январе Таня сказала, что Ян попросил их с Викторией Алексеевной перебраться жить к нему.
– Я никуда не поеду, – заявила пенсионерка. – Мне в нашей стометровой трешке живется как королеве. А ты переезжай, обо мне не беспокойся, буду часто вас навещать.
И Таня, собрав вещи, отвезла их в апартаменты Коробова. Викторию Алексеевну Татьяна навещала исправно. В обязательном порядке она приезжала к бабуле два-три раза в неделю. И каждый ее приезд сопровождался бурей восторга.
– Бабуля, дядя подарил мне машину. Иномарку, жутко дорогую. Он дал мне карточку, и я теперь трачу столько денег, сколько захочу.
– Танюш, ты не злоупотребляй, а то растранжиришь все средства и пустишь дядьку по миру.
– Ну что ты! Знаешь, какой он богатый? О-о! Тем более, дядя Ян сказал мне прямым текстом: «Таня, мои деньги – это твои деньги». Он очень щедрый. А для тебя у меня есть огромный сюрприз.
– Ну-ка, рассказывай, что за сюрприз.
– Нет. О нем ты узнаешь не раньше июня месяца.
– С чего это вдруг?
– В июне у тебя день рождения, вот тогда я и преподнесу сюрприз любимой бабуле.
– Заинтриговала, мне даже захотелось поторопить время, что для людей моего преклонного возраста совсем не характерно.
– Ах, бабуля, жизнь подарила нам такой шанс!
После майских праздников Виктория Алексеевна позвонила внучке, сообщив, что утром собирается приехать к ней в гости.
Но Таня запротестовала:
– Бабуля, визит придется отложить.
– А что случилось?
– Понимаешь… Дядя Ян болеет, у него ангина, температура второй день высокая, поэтому ты повремени с приездом.
– Так может, помощь нужна?
– Я сама справляюсь. Тебе не стоит с ним видеться, еще не хватало заразиться, а в твоем возрасте ангина не самый лучший друг.
– Ну ладно, тогда ты мне позванивай, а то я переживать буду.
– Хорошо, бабуля, пока.
Два дня Виктория Алексеевна прождала звонка. Татьяна не торопилась набирать номер бабушки, а ее мобильник упорно оповещал, что абонент находится вне зоны действия сети.
Не выдержав, Бузанова отправилась к Коробову, прихватив из дома банку малинового варенья, сушеные веточки облепихи и липовый мед.
Дверь открывать не спешили. Виктория Алексеевна не на шутку испугалась. Сердце екнуло, а в голову полезли совсем ненужные мысли.
Пенсионерка метнулась к соседской двери. Высокая шатенка неопределенного возраста сказала, что уже несколько дней не видела ни Яна Владимировича, ни Татьяну.
– Но во вторник, поздно вечером, я слышала крики.
– Крики?
– Коробов с кем-то ругался. По-моему, с Таней.
Не успела Бузанова перекреститься, как из лифта вышли двое: низкорослый мужчина лет пятидесяти и упитанная девушка, на вид чуть старше Тани.
Чуть позже выяснилось, что парочка приехала из офиса Коробова. Ян Владимирович не появлялся на работе четвертые сутки, на телефонные звонки не отвечал, и сотрудники занервничали.
– Может, его в больницу увезли? – предположила Виктория Алексеевна.
– С какой стати? – удивился низкорослый.
– Так ангина ж у него была.
– Ангина? Впервые слышу, с чего вы это взяли?
У Бузановой защемило в груди.
Дальнейшее она помнит с трудом. Сначала на лестничной площадке появился участковый, затем подошли еще двое мужчин. Было принято решение взломать дверь.
Виктория Алексеевна, едва держась на ногах, молила Бога, чтобы он не допустил трагедии.
Но трагедия все же разыгралась.
Ян Владимирович был найден мертвым в собственной постели. Мужчине нанесли несколько ножевых ранений, от коих он и скончался. Причем скончался, по предварительному заключению прибывшего эксперта, дня три назад.
Виктория лишилась чувств. В себя она пришла, почувствовав запах нашатыря. Соседка Коробова рассказывала капитану милиции, что слышала крики Яна и Татьяны во вторник.
– Нет, – простонала Бузанова. – Вы ошибаетесь. Ян не мог ругаться с Таней.
– Но я слышала крики.
– Значит, это была другая женщина.
– Почему вы в этом так уверены? – спросил сотрудник органов.
Виктория прикрыла глаза.
– Моя внучка… Танечка… Неделю назад она улетела отдыхать во Францию. Я лично провожала ее в аэропорт. Она должна вернуться только через семь дней.
Соседка заламывала себе пальцы.
– Ну… возможно, я и правда ошиблась. Но женский голос слышала точно.
Дома Виктория Алексеевна начала метаться по квартире, задаваясь одним-единственным вопросом – почему? Почему Татьяна убила родного дядю? Пенсионерка не сомневалась, Яна Владимировича лишила жизни ее внучка. Иначе с какой стати она наврала про болезнь и просила не приезжать к Коробову? Почему отключила телефон? И где находится в настоящий момент?
Все эти вопросы не давали Бузановой покоя. Она ждала, ждала, что Таня появится на пороге и скажет: «Бабуля, я ни в чем не виновата», а затем объяснит, что сподвигло ее на ложь.
Но Таня не появилась.
А спустя десять дней Виктории Алексеевне сообщили, что недалеко от железнодорожных путей произошла авария. Взорвался автомобиль Татьяны Жучковской.
Обезображенное тело Тани было погребено на третий день после жуткой катастрофы.
ГЛАВА 9
– Почему вы скрыли от органов правду? – спросила Катка, коснувшись руки пенсионерки.
– А как, как я могла сказать им правду? Ведь Таню могли арестовать, посадить в тюрьму. Нет, мое сердце не выдержало бы подобного удара.
– А если она невиновна?
– Как бы я хотела в это верить, но факты, факты, будь они неладны, свидетельствуют против Татьяны. Соседка слышала их ругань. Вот вам первый факт, он же улика. Таня не разрешила мне приезжать к Яну – факт второй. А факт номер три…
– Почему вы замолчали?
– Я разговаривала с Танюшей в среду вечером, а Яна, судя по всему, убили во вторник ночью. Теперь понимаете, что она напрямую связана с его убийством? Господь ее покарал, та авария – это кара за убийство человека. – Виктория Алексеевна закрыла лицо руками. – И Аркадий Дмитриевич задавал мне слишком много вопросов про Танюшу, мне даже показалось, ему известно намного больше, чем он говорит.
