Б. Седов - Отступник
Подъезжая к Ворошиловскому мосту, Тимур увидел, что впереди образовалась пробка, и занервничал. Машины ехали все медленнее и постепенно останавливались. И тут Тимур обратил внимание на то, что в двадцати метрах впереди, у строящегося санаторного комплекса, предназначенного для слуг народа, имеется свободное пространство, а ворота, ведущие на стройплощадку, открыты. Из них медленно выезжал забрызганный грязью грузовик.
Отчаяние толкнуло Тимура на решительные действия.
Он резко повернул руль вправо, проскрежетав крылом и дверью по толстому бамперу сразу же остановившейся новенькой «десятки», пролез к поребрику и, перевалив через него, дал газу. Срывая дерн и выбросив сзади два фонтана земли, он пересек небольшой газон и оказался на свободной от машин площадке перед будущим санаторием.
Зыркнув в зеркало, Тимур увидел, что преследовавшая его «вольво» повторяет его маневр, но при этом грубо распихивает другие автомобили. Раздавались возмущенные гудки, хрустели раздавленные фары, но «вольво» лезла вперед, как ледокол.
Решительность преследовавшего его водителя добавила Тимуру куража, и он, увидев, что грузовик выехал, наконец, из ворот, и воротчик собирается их закрывать, надавил на газ. «Пятерка» прыгнула вперед и влетела в открытые ворота.
Привратник, видя такие дела, быстренько убрался с дороги, и «пятерка», зацепив правой дверью тяжелую створку ворот, вылетела на новенькую асфальтовую дорогу, которая извивалась между будущими комфортабельными корпусами санатория.
«Вольво» рванулась вслед за «пятеркой», и через несколько секунд на площадке перед въездом на стройку наступила тишина, нарушаемая лишь возмущенными репликами пострадавших автовладельцев, которые бродили вокруг своих покалеченных машин и сравнивали двух трахнутых по голове гонщиков с разными нечистоплотными и несимпатичными животными.
В это время менты, погнавшиеся за ними, намертво застряли в пробке на Приморском, и им не оставалось ничего другого, как переговариваться со своими по рации. Про «пятерку» они забыли, зато оживленно обсуждали, какой маршрут может выбрать водитель «вольво», которая так резко оборвала жизнь одного из их товарищей.
Тимур, проскочив мимо штабеля бетонных плит, направил машину прямо и через несколько секунд, повернув направо, увидел сидевших на травке работяг, которые пили пиво. Прямо перед ними на дороге была неизвестно откуда взявшаяся в ясный солнечный день лужа.
«Пятерка», проехав по этой луже, накрыла пенящейся волной мирно сидевших на траве строителей, и они повскакали с земли, посылая вслед Тимуру проклятия. Тут же вслед за «пятеркой» промчалась черная «вольво» и разбрызгала то, что оставалось в луже. Проклятия стали намного разнообразнее.
Тимур, увидев, что налево уходит относительно свободная аллея, крутанул руль, и «пятерка», крепко держась за асфальт фирменной резиной, послушно устремилась туда. На «Вольво» тоже была неплохая резина, но шведская колымага весила в два раза больше, поэтому при повороте ее занесло и она задела правым задним крылом за стоявшую на краю газона высокую стремянку. На стремянке никого не было, но зато, падая, она попала верхним концом прямо в заднее стекло отъезжающей «вольво», и оно рассыпалось на множество мелких гранул.
В салоне сразу же стало значительно прохладнее.
– Ну, пидар… – кровожадно произнес Буряк, но продолжить не смог, потому что Валет, сидевший рядом и пытавшийся попасть пряжкой ремня безопасности в замок, закричал:
– Эй, смотри!
Буряк посмотрел и увидел, что из боковой аллеи выезжает задом грузовик с люлькой на длинной стреле. Стрела была опущена до самого низа, и «Вольво» мчалась прямо на решетчатую коробку люльки, которая через несколько секунд должна была угодить ей в лобовое стекло. Он резко нажал на тормоз, и «вольво», проехав десяток метров юзом, остановилась.
Люлька, в которой стояли двое работяг, раскачивалась перед самым стеклом. Один из них, попивавший пиво, от неожиданности выпустил бутылку, и та, стукнув по стеклу, покатилась по черному капоту. Из горлышка, булькая и пенясь, лился «Бочкарев». Бутылка докатилась до конца и исчезла. Буряк, который зачарованно следил за ее движением, перевел дух, вывернул руль, резко объехал препятствие и дал газу.
Территория будущей здравницы для избранных была весьма обширна, и «пятерка» успела за это время удалиться на значительное расстояние. Тимур, увидев впереди покрытую лесами трехэтажную постройку, направился туда.
Вокруг извилистой дорожки, ведущей к необычному зданию, лежали зеленые поляны и тенистые рощи. Народу почти не было. Взглянув в зеркало, Тимур увидел, что «вольво», набирая скорость, приближается к нему. Объехав почти законченный дом, Тимур резко затормозил и, выскочив из машины, бросился во внутренний дворик. При этом он не забыл выдернуть из замка ключи и сунуть их в карман.
Оказавшись внутри дворика, он быстро огляделся. Стены трехэтажного строения, подковой обнимавшего небольшой двор, были полностью закрыты лесами. Увидев в конце двора темный проем открытой двери, Тимур устремился туда и в это же время услышал за спиной шум въезжавшей во двор машины. Вбежав в полутемный подъезд, он увидел перед собой лестницу и поспешил наверх.
Въехав внутрь двора, Буряк увидел мелькнувшую в двери спину Тимура и направил машину прямо туда. Затормозив, он слегка не рассчитал, и «вольво» несильно ткнула бампером в строительные леса. Когда они выскочили из машины, Буряк повернулся к подскочившему к нему Валету и открыл рот, чтобы дать соответствующие указания.
Но в это время лицо Валета странно дернулось, и Буряк очень удивился, когда увидел торчавший у него из головы топор без ручки, которого секунду назад еще не было. К топору был приварен самый обыкновенный грязный рабочий лом. Или к лому был приварен топор. Так или иначе, этот самый инструмент раскроил голову Валета аж до верхней челюсти. Видать, наточен был топорик.
Валет повалился на землю и, дернувшись пару раз, затих.
Буряк опешил, а потом поднял голову и заорал:
– Ну, сука, за Валета ты ответишь отдельно!
Ответа не последовало.
В это время Тимур, который на самом деле не имел никакого отношения к эпизоду с ломом, на цыпочках пробирался по анфиладе второго этажа. А что касается лома, то легкого удара бампером «вольво» по конструкции лесов вполне хватило, чтобы лежавший на лесах на высоте четырнадцати метров лом улучшенной конструкции свалился и выпустил из головы Валета поселившихся в ней злых духов.
Буряк стоял посреди небольшого двора и, подняв голову, медленно обводил взглядом ярусы лесов. В правой руке он держал «макаров».
Оглядев двор и не увидев никакого движения, Буряк громко произнес:
– Тимур! Я знаю, что ты здесь!
В пространстве, окруженном трехэтажной кирпичной подковой, каждое его слово звучало четко и внятно. Любой, кто находился в этом доме, в окнах которого сейчас не было стекол, должен был слышать его заявление.
– Тимур! – снова воззвал в пространство Буряк. – Давай поговорим! Ты ведь отсюда все равно не выйдешь.
Ответа не было. Буряк представил, как этот парень сейчас в панике кусает пальцы, забившись куда-нибудь в угол, и не знает, что делать дальше. Поэтому он спокойно ждал, когда Тимур созреет и подаст голос. Ну а уж потом Буряк вытащит его из норы и…
В общем, что будет потом – ясно.
Буряк снова окинул взглядом молчавшие окна, и вдруг откуда-то сверху раздался спокойный насмешливый голос:
– Хочешь меня поймать?
Буряк вздрогнул и стал шарить глазами по этажам, стараясь угадать, из какого окна за ним наблюдает Тимур.
– Ты хочешь меня поймать? А зачем я тебе?
Буряк ждал от загнанного в угол человека чего угодно, но только не таких спокойных слов. Он слегка занервничал, не понимая, что происходит.
– А скажи, – снова прозвучал голос невидимого человека, – этот, которому лом на голову упал, он был твоим другом?
– Да, – ответил растерянный Буряк, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Я так и знал, – отозвался Тимур.
Помолчав, он продолжил:
– Ну хорошо. Мы продолжим игру, но, чтобы она стала еще интереснее, ты должен кое-что узнать.
Сверху раздался негромкий хлопок, одновременно с ним прозвучал звук удара по жести, и в двери «вольво» появилась маленькая аккуратная дырочка.
Вот уж этого Буряк никак не ожидал. У Тимура был ствол, да еще и с глушителем.
«Кто же такой этот долбаный Тимур?» – думал Буряк и не находил ответа. Но то, что он оказался совсем не лохом, было теперь совершенно очевидно.
– Ты понял, что я могу продырявить твою тупую башку?
У Буряка не было слов, но злость у него была. Он сжал зубы и промолчал.
– Ты что, оглох, что ли? – раздалось сверху, и в прозвучавшем вопросе послышались новые интонации. – Ты слышал, о чем я тебя спросил?
