Ольга Володарская - Седьмая казнь
– То, что мы делаем, неправильно, – сказал Сергей, перед тем как распрощаться.
– Неправильно, – эхом повторила она.
– Пока не поздно, надо остановиться.
– Знаю. Но ничего с собой не могу поделать. Меня тянет к тебе.
– Взаимно, Соня. Но вдруг кто-то узнает о нас? Мы так неосторожны…
– Мы это исправим.
– То есть ты не хочешь ставить точку? И готова рисковать? Ведь в случае, если наш секрет перестанет быть таковым, ты потеряешь много больше меня.
Она даже думать об этом не хотела. Поэтому вскользь поцеловала Сергея и выбралась из машины. Знала, что не будет искать встречи с ним, но, если судьба вновь столкнет их, не устоит и снова ему отдастся.
И судьба сталкивала их. Не часто, но… но так как Соня была невестой сына Клавдии, для всех – любовницы Сергея, то встречи были неизбежны. И если выпадала возможность уединиться, они ею пользовались. Обычно проводили вместе три, четыре часа. На секс уходила лишь треть времени, остальное посвящали общению. Девушке было безумно с Сережей интересно. Не так, как с Ромой. Жених в основном вел с ней беседы на бытовые темы, с Сергеем говорили об искусстве, религии, морали. Вернее, говорил в основном он. А Соня внимала. И если ей удавалось удачно вставить свои «пять копеек», очень собою гордилась. Как же, поддержала беседу с таким невероятным умницей! Разве это не почетно?
Как-то, она уже была обручена, они провели вместе целые сутки, когда Клавдия с Ромой уехали в Муром в какой-то монастырь. А у Сони опять желудок разболелся (у нее был хронический гастрит), и пришлось остаться в Москве, хотя собиралась с ними. Напившись таблеток, она почувствовала себя нормально и позвонила Сереже. Хотела просто поговорить, но тот изъявил желание приехать.
Пожалуй, встречаться с любовником в квартире будущего мужа было верхом цинизма. Да еще если этот мужчина считается любовником матери будущего мужа. Кстати, Роман буквально терпеть не мог Сергея. Он вообще всех мужчин, крутившихся возле Клавдии, едва переносил (исключение делал только для Артура), но молодого «фаворита» родительницы – особенно. Даже не позволял ему принимать участие в обустройстве своего детища – загородного особняка. Клава сколько раз говорила сыну о том, что Сергей может в этом помочь, однако Рома неизменно отвечал: «Нет!» При том, что вообще-то практически ни в чем матери не отказывал. А тут встал в позу.
Но Клавдия была женщиной упрямой. И мудрой. Поэтому просто-напросто давала Сереже ключи от особняка и отправляла его туда «с инспекцией». Если ему что-то не нравилось, он сообщал об этом Клавдии. Как и о своих идеях относительно декора того или иного помещения. А уж мать потом доносила их до ума Романа, выдавая за свои. Сын обычно с ней не спорил. В итоге гостиная и спальня Клавдии были целиком переделаны. Да и общий имидж помещений претерпел значительные изменения. Клава хотела, чтобы и спальня молодых стала такой, какой ее видит Сережа. Соня была с ней солидарна. Ей не нравились фисташковые тона, выбранные женихом. И картина над кроватью – зацветший прудик, в водах которого отражается старинный замок, – была не по вкусу. Правда, тут Рома заартачился. И женщины решили с ним не спорить. До поры до времени…
В день, когда погиб Роман, Софья должна была встретиться с Сережей последний раз. Так она решила для себя. Одно дело изменять жениху, другое – мужу. Конечно, и то и другое мерзко, но пока Соня официально не дала Роме клятву верности, не стала его супругой перед богом (они собирались венчаться), измена казалась ей менее отвратительной.
Софья, зная, что Рома вернется домой поздно, а у Сергея вечер свободен, позвонила любовнику и пригласила на встречу. Причем сразу сказала, что решилась-таки поставить точку. И тот, кажется, обрадовался. Похоже, мужчину тоже тяготили их отношения. Они оба, сами того не желая, впали в зависимость друг от друга.
Соня сидела напротив свекрови, нашивала на свадебное платье цветочки, а сама думала только о предстоящем вечере. Перед смертью, как гласит народная мудрость, не надышишься. И не налюбишься перед расставанием. Девушка понимала это. Но все равно хотела надышаться-налюбиться вдоволь. Чтобы память об их последней встрече осталась если не на всю жизнь, то на годы.
Она планировала провести за шитьем еще часок, а потом «вспомнить», будто обещала маму навестить. Клавдия знала, что та живет далеко, и если ехать к ней вечером, то с ночевкой.
И тут телефонный звонок! Соня в первый момент испугалась, вдруг это мама. А та всегда, поговорив с дочкой, просила позвать к трубке Клавдию и некоторое время с ней беседовала. «Роднилась», как она говорила. Если действительно звонит мама, придется придумывать какую-то другую причину отлучки…
Софья взяла трубку, ожидая услышать мамин голос, но… Но звонила не она, а работник органов, сообщивший о гибели Ромы.
Через три дня, когда тело жениха было предано земле, Соня вернулась с кладбища, встала перед зеркалом и сказала своему отражению: «Ты – тварь! В тот момент, когда твой жених на бешеной скорости врезался в столб, ты думала о том, как станешь отдаваться другому. Не будет тебе за это прощения…» Потом взяла ножницы и остригла свои чудесные соломенные волосы, которые так нравились Роме. Кромсала их, не жалея. Зачем, сама не понимала. Просто была настолько сама себе отвратительна, что не могла видеть свое лицо таким, каким привыкла.
С Сергеем они больше тет-а-тет не встречались. Более того, Соня и думать о нем себе запрещала. И видеться с ним не хотела. Когда тот приезжал к Клаве, забивалась в «нору» и отсиживалась там до тех пор, пока он не исчезал. Мужчина, впрочем, тоже не стремился к общению с ней. Но все же относился к Соне спокойнее, чем она к нему. Быть может, потому, что всегда относился к ней спокойнее, чем она к нему? Соня же его… боготворила. И даже мысль о нем волновала ее по-прежнему. Не мучь ее угрызения совести, с радостью бы возобновила их отношения. А уж сейчас, когда между ними не стоит Клавдия, тем более.
Но Софья знала: назад уже ничего не вернуть. Всякий раз в постели с Сережей перед ее глазами будет вставать картина аварии…
Она так глубоко погрузилась в воспоминания, что не сразу услышала стук в дверь. Только когда звук стал очень громким и настойчивым, встрепенулась и крикнула:
– Кто там?
– Соня, это я, Сергей, – донеслось из-за двери.
Девушка усмехнулась. Зачем он представляется? Думает, она не узнает его по голосу?
Засунув деньги обратно под матрас, Софья бросилась открывать.
– Можно? – спросил мужчина, когда дверь перед ним распахнулась.
– Конечно.
Он вошел, взглядом попросил разрешения сесть на кровать. На стул нельзя было, тот оказался заваленным вещами (Соня была не очень аккуратной, вечно все разбрасывала, и Клавдия постоянно ее за это порицала).
– Ты нормально себя чувствуешь? – поинтересовался Сережа.
– Нормально. А что?
– Лицо красное. Как будто давление подскочило…
Ее лицо действительно пылало, Соня чувствовала. Только не высокое давление было тому виной, а испуг. Когда в дверь постучали, у нее едва сердце не выпрыгнуло. Почему-то забылось, что дверь заперта и никто не сможет просто так войти и застать ее с деньгами.
– Может, водички принести? – предложил Сергей.
– Принеси, будь добр.
– Сейчас.
Мужчина вышел из комнаты. Соня засунула руку под матрас и запихнула деньги подальше. Понимала, что нельзя их в комнате держать, поэтому сказала себе, что завтра обязательно отвезет в банк и положит на свой счет.
Вернулся Сергей. В руке бутылка минеральной воды с привкусом лимона.
– Ты ведь такую любишь?
– Ты еще помнишь…
– Конечно.
Она сделала несколько глотков прямо из горлышка, хотя стакан в комнате имелся. Сергей вновь уселся на кровать, спросил:
– Какие у тебя планы?
– На сегодня?
– Нет. На будущее.
– Не строила пока. А что?
– Я так понимаю, тебе придется искать жилье и работу?
– У меня есть работа.
– Правда? Но ты вроде уволилась прямо перед свадьбой.
– Да, было дело. Меня постоянно обязывали задерживаться, и я с Роминого одобрения написала заявление об уходе.
– Помню. Поэтому и удивляюсь. Не знал, что ты нашла себе другое место.
– А ты думал, я за счет Клавдии жила? – возмутилась Софья. – Нет, хотя немного, но зарабатываю. Составляю финансовые отчеты для небольших ЧП. Но сейчас, конечно, придется поискать занятие посерьезнее, чтобы квартиру снять. А пока у мамы поживу.
– Я хотел предложить тебе место.
– Ты? Мне? Какое?
– Сиделки при моей сестре. Та, что сейчас за ней ухаживает, выходит замуж и уезжает в другой город. И я замену ей ищу. Ты бы чудесным образом мне подошла. Да и тебе выгода. Зарплата хорошая. К тому же и вопрос с жильем был бы решен. У нас большая квартира, я выделю тебе комнату и не возьму за это ни копейки.
– Да какая из меня сиделка? Для этого медицинское образование нужно иметь.
