KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Игорь Христофоров - След Альбатроса (Танцы со змеями - 1)

Игорь Христофоров - След Альбатроса (Танцы со змеями - 1)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Игорь Христофоров, "След Альбатроса (Танцы со змеями - 1)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

- А-а, Клепинин! Легок на помине. Ты это видишь? - и ткнул коротким пальцем в диск тахометра.

Клепинин исполнил меховский обряд вынимания лампочек из ушей, со стоном выдохнул, и почему-то именно в этот момент Анфимов ощутил муторный запах соляра, масел и еще чего-то, который растекался от щупленькой, сгорбленной фигуры механика по ходовому мостику.

- Ты что обещал?

В плотно сжатом кулаке Клепинина прохрустели трущиеся боками лампочки.

- Машина еще минут десять выдержит - и все, - обреченно довел Клепинин до сведения командира.

Из трюмов он нес такую уверенность в том, что потребует вот сейчас, вот тут же прекратить эту гонку на износ, но, пока шел, она по каплям вытекла из него, и он опять стал мягким и податливым как нагретый пластилин.

- Каких десять минут! За ними еще, может, с час гоняться. А ты?

- Ну двенадцать... пятнадцать...

- Товарищ командир, - напомнил о себе проснувшийся Кравчук.

- Почему десять, а не полчаса, час? - подступал Анфимов все ближе к Клепинину, и тот с каждым шагом вроде бы уменьшался и уменьшался.

- Так топливо, сами ж знаете, какое...

- Какое - такое?

- Эль-ноль-два...

- Что ты мне своими меховскими премудростями мозги пудришь! Что: ноль-два?..

- Ну серы - ноль две десятых процента в нем. Из тюменской же нефти топливо...

- Ну и что?

- Так ведь все фильтры уже почитай позасоряло. Теперь часа два будем стоять, пока не прочищу да воздухом не продую. А фильтров - восемь, а под машиной - семьдесят градусов выше нуля...

- Тов-варищ командир, - опять влез Кравчук.

- Это раньше, когда нефть бакинская шла, таких проблем не было, товарищ командир. А сейчас... Вы утром на северную сторону

Севастополя посмотрите: если идет проворачивание оружия и техники на больших кораблях, то смог висит, как в центре Москвы...

- Анфимов! - под писк распахнувшейся двери влетел на ходовой хриплый окрик Бурыги. - Посмотри туда!..

- Товарищ командир, я вам о том же хотел доложить, а вы не замечаете, - обиженно проговорил Кравчук, хотя, скорее всего, обижался не на то, что его не замечали, а на то, что новость первым сказал все-таки не он. - С яхты белым флагом машут.

- А-а! Сдаются, засранцы! - торжествующе обернулся к яхте Анфимов.

Клепинин беззвучно исчез из рубки. Только едкий запах солярки остался напоминанием о нем, но напоминанием настолько сильным, что Кравчук и, отвернувшись, представлял себе, что сзади кто-то стоит и пахнет.

- Держать строго на яхту, - зачем-то сказал Анфимов рулевому, хотя моряк и без того понимал, что нужно делать.

"Альбатрос" сбросил скорость, но по инерции все еще ходко шел по безмятежному морю. С борта яхты махали белым флагом, сделанным из майки.

Ноги сами вынесли Анфимова на то же крыло мостика, где уже давно терпел жару Бурыга. Молча посмотрел на сжираемое носом корабля расстояние до обреченной, ставшей каким-то игрушечным корабликом, яхты. Шарахнуть по ней со всех стволов? Обернулся к юту. Стволы кормовой артбашни смотрели на яхту и, чем ближе становилась она, чем резче менялся угол направления на нее, тем чаще дергалась и сама башня, и стволы, цепко держащие хрупкое, скорлупочное тельце яхты на прицеле. А ведь Ким только и ждет команды. Уж и не вспомнить, когда последний раз стреляли. А что такое пару залпов для артиллериста? Музыка, бальзам на душу.

С грузом раздумий вернулся в рубку. Отщелкнул из держателя рожок микрофона, взвесил его в руке и вдруг ощутил напряженное молчание вокруг. Нет, молчали во время этой бешеной гонки и Кравчук, и рулевой, и по пояс высунувшийся из ГКП штурман, но то молчание не ощущалось так угнетенно, как это. В душе двумя камушками толкались ярость и жалость. Жалость ко все-таки живым людям, хоть и к подонкам, мерзавцам, убийцам, но ведь все-таки живым, чего-то хотящим, чувствующим, теплым людям. А сейчас... в корабельном холодильнике... С-сволочи!

Он все-таки щелкнул тумблером.

- Ким? Ходовой.

И замер.

- Кэ-пэ-два слушает, товарищ командир.

- Ким?

Нет, не ложатся на язык страшные слова. И толкает, толкает тяжелеющий камушек жалости своего врага.

- Кэ-пэ-два слушает.

И мешают глаза. Ведь они видят то, по чему он должен полоснуть огнем. Предательские глаза. Может, как раз из-за них и тяжелеет, тяжелеет под сердцем жалость. И что-то еще не нравится глазам. Но что? "Господи!" - про себя охнул Анфимов и остекленел глазами: перила на яхте, за которой они гонялись почти час, были из лакированого дерева, а на той, бандитской, он точно помнил, - белые, из пластика.

- Анфимов, - заставил вздрогнуть пушечный голос Бурыги. - Гляди: у итальянца - борода. А у того, вроде, не было. И малец какой-то с ним рядом стоит.

Лоб ткнулся в липкий обод бинокуляра. Точно: перила - не те, и хозяин яхты - с бородой, с окладистой смоляной бородой в промоинах седины, а у ноги - ребенок лет пяти, обнял волосатую отцовскую ногу и с ужасом смотрит на наплывающее серое чудовище.

- Ходовой. Кэ-пэ-два, - не вовремя напомнил о себе исполнительный Ким.

- Вот придурки, - прошипел в палубу Анфимов. - А чего ж они от нас убегали?

Отвечать на этот вопрос никому из присутствующих в рубке не хотелось.

- Вахтенный офицер, - заставил одним лишь обращением Анфимов подобрать живот Кравчуку, - боевая готовность номер два. Вариант ПЛО.

Кравчук вновь сыграл на звонках нечто похожее на "Спартак" - чемпион", но уже без тревожного бесконечного сигнала, попугаем повторил анфимовские слова и уже от себя добавил:

- Подвахтенным от мест отойти, - перещелкнул тумблерами. - ПЭЖ? Вода подана? Что? Ага, понял, - снова подключился к корабельной сети и осчастливил экипаж приятным сообщением: - Приборщикам внутренних помещений набрать воду в расходные бачки. Бачковым накрыть столы...

- В бэ-чэ-пять боевая готовность номер два установлена, - первым начал доклады с постов Клепинин. Наверное, потому, что не было на корабле человека, который бы с большим облегчением воспринял окончание этой бешеной гонки.

За ним горохом посыпались с постов доклады на ходовой. Анфимов слушал их и не слышал.

В рубку затолкал свое китовье тело Бурыга и, не взирая на присутствие рядом подчиненных Анфимова, гаркнул на него:

- Сто медуз тебе в задний проход! Обосрался ты, Анфимов, с этой гребеной яхтой. Иди, - показал на нос "Альбатроса" скомканной в трубку газетой, - иди извиняйся перед итальянцами. И воды ведро прихвати для них. Им тоже, небось, надо задницы отмывать...

- А какое право вы имеете... какое право орать на меня! - наконец, собрался с духом Анфимов и, вздернув маленький острый подбородок, шагнул к сопящему громко, по-бычьи, Бурыге.

Тот враз - от усеянной потом лысины до ямки на шее - стал красным, будто сверху на него вывернули ведро алой эмали. Обезумевшие глаза начали разбухать и вот-вот должны были вылезть из орбит и ударить по лицу Анфимову.

- Да я тебя, мля! Я тебя!..

- Что - меня?..

- Да я тебя!..

- Прошу извинить, - толкнулся в накаленную, готовую вот-вот лопнуть взрывом атомной бомбы, атмосферу рубки тихий-тихий, бесцветный-бесцветный голос. Толкнулся и иглой проколол ее. Бурыга и Анфимов, забыв о том, что только что чуть не сошлись врукопашную, неотрывно смотрели на вялое, безразличное ко всему, вытянутое дыней лицо особиста, который почти никогда в своей жизни не поднимался на ходовой, и, кажется, даже явственно ощущали, как сквозь маленькую проколотую дырочку со свистом истекает пар их яростного спора.

- По моей линии, - еще тише промямлил Молчи-Молчи и дал паузу, подчеркивающую особую важность уже сказанных слов, и вдруг протараторил быстро-быстро, словно именно это уже не имело ну вот абсолютно никакого значения: - Поступило сообщение: Майгатов находится в больнице на берегу, на территории Северного Йемена. Состояние - средней тяжести. Просил передать через компетентные органы, что на нас ожидается нападение с борта белой яхты. Впрочем, насколько я понимаю, он запоздал с этим сообщением.

Анфимов медленно-медленно пронес мимо Бурыги свое торжествующее лицо. На него вернулась прежняя легкая улыбка. И только новая глубокая морщина на лбу показывала, что прежней эта улыбка все-таки не стала.

- Пойду извинюсь перед итальянцами, - объяснил свой уход почему-то только Кравчуку.

А у того глаза наконец-то заметили, что прошла лишняя минута после команды на наполнение бачков, и заставили непослушные, не желающие себя обозначать губы прошелестеть в микрофон:

- Бачковым накрыть на стол.

После исчезновения Анфимова Бурыга повращал глазами по рубке, выбирая, на ком выместить неутоленный гнев. Кравчук был хоть и офицером, но все-таки политработником, а, значит, почти и не офицером по его понятиям. Молчи-Молчи трогать нельзя. Матрос-рулевой как существо безгласое и потому больше похожее здесь, в рубке, на мебель, чем на человека, тоже был не интересен. Но тут снизу, с трапа, появилась щекастая, небритая физиономия гарсона и, по собственному незнанию, брякнула:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*