Джон Макдональд - Цена убийства
Ли медленно покачал головой.
— Нет. Дэнни не такой… не убийца. Если бы он явился за деньгами, она бы сказала, что они у меня, и легко догадалась, что заперты в ящике стола. Ему ничего не стоило сломать замок и взять их.
— Человек, разыскиваемый полицией, может легко выйти из себя.
— Его и раньше разыскивали.
— Но не так долго. А если ему могли пришить еще что-то, когда схватят, — другая причина, и серьезная. Дали бы пожизненную отсидку как рецидивисту.
— Нет, не получается, сержант. Не могу представить себе Дэнни, как он убивает Люсиль. Возможно, вы считаете меня сентиментальным, ведь это мой брат, но просто не в силах представить. И не понимаю, зачем бы ему открывать банки, вытряхивать из них все. Ведь деньги Люсиль туда не прятала — положила в коричневую сумочку, которая висела в шкафу, у задней стенки.
— Может, он прятал у вас еще что-то. Попробуем исходить из этого. Она обманула вас: может, оставил гораздо больше денег — огромную сумму.
Викслер зорко следил за сменой чувств на лице Бронсона: безучастность, глубокие размышления, сомнение и, наконец, догадка.
— В последнее время она вела себя немного странно. Может, как раз поэтому. Дэнни что-то готовил, возможно, не один. А за деньгами пришли его сообщники. Если Дэнни знал, где они припрятаны, с чего бы стал вытряхивать все три банки?
— В каждой могло быть что-то спрятано.
— О-о! Мне это не приходило в голову. Но, предположим, спрятал в каждой, разве Люсиль не отдала бы ему это? Ведь прятала она для него же.
— А вдруг денег было так много, что ваша жена решила рискнуть и присвоила их. Вы меня извините, но я выяснил, что ваш брак оказался не из самых счастливых.
— Вы правы. — Бронсон нахмурился. — Знаете, сегодня она была необычно… внимательна. Превратила обед в настоящую церемонию. Для нее это совершенно несвойственно.
— Вроде бы устроила вам прощальный обед?
— Возможно… вполне вероятно.
— Предположим, Дэнни явился не вовремя — как раз, когда она собиралась сбежать.
— Все равно он сумел бы ее заставить сказать, где они. В таком деле он… мастер. Ник и Кеннеди использовали его именно тогда, когда нужно кого-то вынудить. Незачем было ее при этом убивать.
— Разве что если могла проговориться о чем-то для него опасном.
— Так он не поступил бы. Не действовал бы так… неумело. Ведь он профессионал.
Викслер утомленно подумал, что Бронсон, пожалуй, прав. Убийство носило явные признаки необъяснимой злобы, бессмысленной жестокости дилетанта. Насколько удобнее все-таки просто уговорить себя, что преступление совершил Дэнни Бронсон. Интересно, а как дела у Кетелли? Может, удалось что-то еще обнаружить.
— Выпейте пока еще кофе, Ли, а я скоро вернусь.
Кетелли почти закончил. Только что вынес из темного чулана готовые снимки и сейчас нумеровал их. Информацию преподнес Бену, как всегда, беспорядочно.
— У парня на туфле кровь — на левой, с внешней стороны у пальцев. Приблизительно здесь. Сделал на кухне два шага, других следов нет. Есть еще след ступни у задней двери, земля была мягкая, а тот мерзавец дальше пошел по асфальтовой дорожке, так что больше нет ничего. Ну, а вот отпечатки с самой большой банки — где была мука. Эти ее. Два хороших, а один просто отличный.
— Свежие?
— От масла, сегодняшние или вчерашние. И вот еще один, старый. Половинка кончика среднего пальца. Маловато, чтобы делать заключение, но Дэн Минз надоумил сравнить с отпечатками из досье Дэниела Бронсона, и все отлично сошлось.
— Такой же свежий, как ее?
— Нет, вовсе нет. Если основываться на чистых догадках, думаю, так, недельной давности. Он же не очень качественный.
— Но приемлемый? Можно его использовать?
— Как это не приемлемый? Сравните сами, видите эту извилину, а здесь шрам вроде как от пореза. Кроме того, у меня есть еще один — лучший.
— Откуда?
— Дэн Минз сказа мне: судя по ее фигуре, надо бы сосредоточиться на спальне. Вы помните ночной столик между кроватями, а на нем стекло? Мечтаю, чтоб на все столы в мире сверху клали стекло. На нем полно ее отпечатков и мужа. А теперь взгляните на эти. Большой и указательный пальцы правой руки. Чужие! Вот фотография стола, я обвел кружком место, где их обнаружили. Дэниел Бронсон — ясно, как божий день. Даю слово, если это поможет прижать его к стенке, начну верить в такую безделицу, как отпечатки пальцев.
Викслер задумчиво разглядывал фотографию стола. Чтобы оставить отпечатки в таком месте, человек должен лежать или сидеть в постели.
— Степень давности, Кетелли?
— Не такие старые, как на банке с мукой, сержант, более поздние. Но и не совсем свежие. Не ловите меня на слове. Скажем так: если ее отпечатки на банке сегодняшние, а его — недельной давности, то эти оставлены когда-то посередине. Три, пять дней назад. Черт возьми, откуда мне знать точно?
— Но вы можете присягнуть, что оставлены не в один и тот же день?
Кетелли оскорбился:
— Уверен — не в тот же самый. Масло было…
— Хорошо, хорошо. А как насчет денег, обнаруженных Минзом?
— Глухо. А вы чего-то ожидали?
— Да нет, собственно. А дверные ручки, задвижки?
— Ничего. Даже на внутренней ручке задней двери никаких отпечатков. Она очень тугая, так что он, вероятно, был в перчатках. Или протер ее.
Бен возвратился в кабинет, где оставил Ли. Тот смотрел на него со страдальческим выражением на лице.
— Что-нибудь случилось?
— Я как раз вспомнил свои последние слова, сказанные ей. Склонился над ней, закричал прямо в лицо: «Глупости!» и уехал.
Викслер попробовал избавить Ли от горького чувства вины. Конечно, доставит ему новую боль, но она будет другой, и, может, Бронсон перестанет так сурово казнить себя. Бесстрастным, протокольным тоном изложил факты, обнаруженные Кетелли: улики, свидетельствующие по крайней мере о двух посещениях Дэнни, и место, где оставлены самые свежие отпечатки.
— Три или пять дней назад? — переспросил Бронсон потухшим голосом. — И в спальне?
Резко поднявшись, отошел к окну, уставясь в каменную стену, подходившую почти вплотную. Викслер ждал. Так, не оборачиваясь, Бронсон стоял не менее двух минут. Потом медленно повернулся, сел на место.
— Вот это Дэнни действительно сделал бы. Но не без предложения с ее стороны. И не думаю, что просто случайно сел на кровать, наблюдая, как она прячет деньги. Это не в его духе. Хотелось бы только знать, сколько таких предложений она раздавала и сколько из них было принято.
— Спокойнее, спокойнее.
— Чувствую себя последним дураком. Должен был это предвидеть, ведь я ее изучил. Когда найдете Дэнни, хочу с ним встретиться.
— Возможно, завтра мне потребуется снова поговорить с вами.
— Вы не арестуете меня?
— Нет оснований. Но одно все же могу сказать. Если бы вы носили туфли сорок пятого размера, а не сорок второго, возможно, проблема вашего обитания обернулась бы иначе. Меня больше устраивает, если вы не вернетесь домой. Хотя вряд ли вам захочется оставаться там, так ведь?
— Нет.
— Я скажу детективу Спенсу — он отвезет вас домой и подождет, пока вы уложите самое необходимое. Когда решите, где остановитесь, позвоните мне и сообщите адрес. Кстати, доктор Хогтон позаботится о замещении ваших уроков. В газетах будет много шума.
Они вместе спустились вниз. Ли Бронсон протянул руку, и Викслер, чуть замешкавшись, пожал ее со словами:
— Думаю, все прояснится, как только отыщем вашего брата.
— Спасибо, сержант, вы вели себя… очень порядочно.
Викслер смотрел, как в дверях к нему присоединился Эл Спенс, и оба вышли. Перед кабинетом медицинской помощи встретил Дэна Минза.
— Отыскал Кифли?
— Пятнадцать минут назад, Бен.
— Давай поработаем над ним вместе.
— Никогда мне не нравился этот тип, поверь.
— Не тебе одному. Веди его наверх.
Кифли вошел, трясясь от возмущения.
— Не понимаю, Викслер, что вы о себе воображаете. Хватаете человека за работой прямо на улице, как последнего бродягу.
— Где он был?
— В баре на Пятой улице, — ответил Минз.
— Я там был по делу, кое-кого искал, — огрызнулся Кифли.
— Сядьте и говорите потише, Кифли.
Поколебавшись, Кифли с заносчивым видом уселся.
— Кое-что напомню вам, Кифли. Вы уже не полицейский служащий.
— Можно подумать, что…
— Заткнитесь!
— Мне разрешено носить оружие, а ваши бездельники его отобрали…
— Я велел вам заткнуться. Не хотите — даю слово, проведете ночь в камере, а утром поговорим.
Кифли обвел взглядом обоих, утерся ладонью.
— Ладно. Так чем я вдруг не угодил?
— Вы доложили, что Дэнни Бронсон нарушил закон о надзоре.
— Верно.
— На этом ваши полномочия кончились.
— Ну нет! Если мне удастся найти его, вовсе нет.
