Наталья Борохова - Соблазн для Щелкунчика
– Подождите, разве место Макара занял не Гаврилов? Он ведь был…
– Какая вам разница, кто занял место Макарова? Самарин, кстати, тоже свидетель по нашему делу. Так что вы имеете блестящую возможность с ним пообщаться. Сожалею, но у меня мало времени, слушайте дальше… Я не советую вам говорить, что вы адвокат.
– Но почему, я могу…
– Не перебивайте, Елизавета Германовна. Представьтесь журналисткой. Слабое место Самарина – его невероятное тщеславие. Впрочем, вы все сами увидите. Расспросите его о работе фирмы, побольше о нем самом. Интересующая вас информация может находиться в книге учета выдачи оружия. Подумайте на досуге, как плавно подвести беседу к тому, чтобы Самарин вам ее сам выложил.
– Ой, а вдруг мне откажут?
В трубке раздались гудки.
Елизавета приуныла. Ну какая из нее журналистка? У нее ведь напрочь отсутствуют способности к перевоплощению. Хорошенькое дело! Пусть даже ей и удастся обвести вокруг пальца этого самого Самарина. А что потом? Когда в зале судебного заседания он увидит на адвокатском месте вместо ушлой представительницы местной прессы ту девицу, которая ранее брала у него интервью. Вдруг он закатит скандал? Обвинит ее в мошенничестве? Вот так задачку поставил перед ней Полич!
Лиза вздохнула и отправилась в гардеробную. Так. Что тут у нас есть? Парик радикально белого цвета. Подойдет! Она надевала его всего лишь раз, когда на студенческой вечеринке изображала Мальвину. Нежные румяна на скулы, а губы пусть будут поярче. Конечно, не стоит превращать их в два украинских вареника, но подчеркнуть их блеском, конечно, не мешает. Готово! В зеркале хлопала наивными глазищами типичная пергидрольная блондинка. А теперь добавить еще мини и тонюсенькие шпильки. В самый раз! Ну каково? Получилась этакая Барби, существо бесхитростное, примитивное, образчик женственности в самом любимом мужском варианте. Ну, «Кокос», держись, будет тебе «Баунти»!
Головной офис «Кокоса» был неприступен, как крепость Измаил. Угрюмые охранники на входе, по всей видимости, имели приказ от руководства не пропускать посторонних.
– Но я журналистка. Надеюсь, читаете «Комсомолку»? Так вот, я представляю региональное приложение.
Елизавета лучезарно улыбнулась и кокетливо похлопала ресницами, изображая крайнюю степень наивности и простоты. Она слишком хорошо знала, что женская привлекательность берет и не такие крепости. Охранников было двое: молодой рыжеватый парень и строгий дядечка с седыми висками. Елизавета не сомневалась, что, если бы не седой Цербер, с рыжим бы она как-нибудь управилась.
– Не положено, гражданочка, – гундосил Цербер. – Нет у нас такого порядка, чтобы пускать с улицы. А то ходют тут всякие, а потом компьютеры пропадают.
– Это я – всякая? Да если хотите знать, я у вашего Гаврилова уже брала интервью. Мы с ним даже чай пили!
– Вот одна то же самое говорила, а сама вывалила на стол директора целую кучу лифчиков и начала ему раздавать советы, какой из них лучше жене выбрать, а какой любовнице. Оказалось, что это распространительница из какой-то фирмы, торгующей всякой женской сбруей. Двух толковых охранников из-за этой сволочи, помнится, уволили…
– Да нет у меня с собой никаких бюстгальтеров! – возмущалась Дубровская. – Мне нужен Гаврилов! И только для интервью!
– А вы уверены, гражданочка, что попали куда нужно? Мы не знаем никакого Гаврилова.
– Постой, Иван, – рыжий нахмурил брови. – Это случаем не новый слесарь? Только в толк не возьму, зачем брать у него интервью.
Цербер стал еще более суровым.
– Говорю, ходют тут посторонние. Даже не знают, к кому и пришли.
«Черт! – осенило Елизавету. Она совсем забыла про наставления Полича. – Мне же нужен Самарин!»
– Простите великодушно! Я совсем закрутилась! Видите ли, на носу международная конференция в Берлине. Гаврилов – это председатель российской ассоциации «Охранные структуры в борьбе против терроризма, расизма и коммунизма в эпоху развитого капитализма. За светлое будущее нашей многонациональной России!» Но мне, конечно же, нужен Самарин.
Она выпалила это в пять секунд и покраснела от собственного вранья. Поразительно, но на строгих охранников это произвело впечатление. Рыжий покрылся испариной, а Цербер пытался совладать с отвисшей челюстью.
– Слушай, Иван! Может, нам ее пропустить? От греха подальше… Боюсь, босс нам не простит, если упустит такую возможность прославиться.
– Мы хотели выбрать Самарина, между прочим, в президиум нашей ассоциации, – невинно сообщила Елизавета.
– Ой, ну если так, – замешкался Цербер. – Но документ-то у вас есть?
– Нет! – нагло заявила Дубровская. – Обычно мы рассчитываем на доверие. Не думала, что попаду в режимную зону. Но если Самарин отказывается, мы, конечно, не будем настаивать.
Она сделала вид, что собирается уйти. Цербер заволновался:
– Но подождите, гражданочка…
– Международная конференция пройдет в Берлине, но будет транслироваться на весь мир на английском, немецком, французском языках…
– Надо же! Но все-таки, может, мы согласуем ваш визит с начальником охраны…
– На конференции будет присутствовать сам президент, между прочим.
– Да что же вы сразу нам ничего не сказали! Проходите, пожалуйста!
Он бережно взял Елизавету за локоток. Они миновали длинный коридор и вошли в просторную комнату. За письменным столом сидела немолодая женщина. По всей видимости, это была секретарь. Елизавете показалось, что женщина чем-то расстроена. Красные глаза, скомканный платочек в руках выдавали следы недавних слез.
– Вера Петровна! Тут такое дело… Проведите, э-э…
– Елизавету Германовну, – кротко вставила Дубровская.
– Да, да… Елизавету Германовну к Евгению Станиславовичу. Она из ассоциации… – он виновато взглянул на Лизу. – Боюсь, я не вспомню название.
«Если бы я его еще вспомнила!» – испугалась девушка.
– Документы мы проверили. Полный порядок!
Спустя несколько минут Елизавета стояла перед человеком, занимавшим место покойного Макарова.
Самарин оказался милейшим руководителем. Он хлопотал вокруг Елизаветы, предлагая ей кресло, кофе, сигарету.
– «Комсомолка», говорите! Ну как же, читаю, читаю. Очень, знаете, рад. Чем могу быть вам полезен?
Елизавета постаралась сосредоточиться.
– Видите ли, я хотела бы задать несколько вопросов о деятельности вашего охранного объединения. Затем материал мы поместим в нашей газете.
– Но я не знаю, будет ли это интересно…
– А как же! Читатели, разумеется, будут рады узнать о вашем предприятии и, конечно, о таком человеке, как вы. Только представьте себе заголовок: «Ангел-хранитель нашего города», – Елизавета театрально закатила глаза.
– О-о! Вы вогнали меня в краску! Что, и фотография будет?
– Всенепременно!
– Но только я не вижу, чем вы будете снимать.
«Черт!!»
– Время съемки мы согласуем дополнительно. Грим, понимаете, всякая ретушь…
– Понимаю, понимаю. Так что вам интересно знать обо мне?
«Честно говоря, ничего!» Но Елизавета принялась задавать вопросы, самым дотошным образом выясняя жизненный путь своего собеседника, его пристрастия в политике, искусстве, еде. Она старательно делала вид, что помечает ход беседы у себя в блокноте.
– Итак, ваше любимое блюдо… Ага! Поросенок с хреном. Очень занимательно.
– А почему вы не захватили диктофон? – оторвался Самарин от приятных рассуждений. – Вы ничего не упустите?
«Балда!» – отругала себя Елизавета за непредусмотрительность.
– Видите ли, продвинутые журналисты сейчас не используют диктофоны. Мы хотим быть ближе к истокам нашей профессии.
– А-а, понимаю, – сказал Самарин, абсолютно ничего не понимая.
– Я вот хотела узнать… – Елизавета нащупывала пути перехода к интересующей ее теме. – Обыватели полагают, что охранные фирмы бесконтрольно используют оружие. Тем самым они представляют опасность…
– Что за чушь! У нас с этим четко. Есть даже соответствующая документация…
– Но позвольте, как вы можете отвечать за всех ваших охранников? В вашем объединении несколько офисов. Так?
– Ну, в общем, да.
– В каждом офисе не по одному десятку охранников. Верно?
– Более или менее верно.
– Как вы можете знать, что некий Петров не возьмет с собой оружие и не пойдет с ним… ну я не знаю куда… да хоть по банкам пострелять в свободное от работы время.
– Какой еще Петров? – всполошился Самарин.
– Это я так, образно сказала.
– А-а, понимаю, – молвил Самарин, и на его губах заиграла снисходительная усмешка. – Это совершенно исключено. Неужели вы думаете, что у нас должным образом не поставлен учет?
– Но вот если я, к примеру, назову вам число, вы сможете с точностью сказать, кто из охранников какое оружие получал и когда его сдал?
– Конечно!
– А давайте проверим! Вы же хотите, чтобы читатели черпали информацию из компетентных источников, а не из дурацких слухов?
