Александр Бондарь - Год Чёрной Обезьяны
И вот, наконец получилось извлечь из ящика письменного стола нечто. Это был большой складной нож, в костяной рукоятке которого пряталось, наточенное как бритва, лезвие. Руки у Белякова затекли, стянутые веревкой, кнопка ему никак не давалась. Минуты две он промучился, прежде чем из массивной и тяжелой, как кастет рукоятки выскочило наружу лезвие. Тем временем пламя, сожрав уже почти все бумаги, жадно облизывало письменный стол.
Сдавив дыхание, следила молодая женщина за тем, как Беляков пытается разрезать веревку.
Занавеска вспыхнула так, словно была из ваты. Огонь все сильнее распостранялся вокруг. Комната наполнялась дымом; оба - Беляков и журналистка уже начинали кашлять от едкой гари, что забивала нос и разъедала глаза. Девушка вскрикнула от бессильного ужаса: раскрытый нож выскользнул из рук Белякова и сейчас лежал на полу. Подумав секунду, тот оттолкнулся от стены ногами, качнулся и тяжело ударился спиною о пол. У него чуть не вылетели все внутренности. Но удушливый дым все активнее распространялся по комнате, и Беляков понимал, что времени у него осталось немного. Ковер, на котором он лежал сейчас, медленно тлел, и пламя подбиралось все ближе.
Намертво привязанная к креслу несчастная репортерша, не отрываясь, следила за каждым движением. Она была бессильна чем-то помочь. Дым дурманил, слепил глаза, и не отпускала одна мысль: стоит только сейчас отключиться, и это конец. Это - смерть.
...Но вот, веревки треснули. Пошатываясь, как пьяный, детектив поднялся на ноги. И сразу же поперхнулся дымом. Чуть не упал. Потом отшвырнув нож, подхватил кресло и с размаху бросил его в дверь, уже объятую пламенем. Дверь распахнулась, тяжело закачавшись на петлях. Беляков двинулся к выходу. И тут только до связанной журналистки дошло окончательно: ее участь здесь никого не интересует.
- Стой! - Закричала она, задыхаясь от ужаса и от дыма. - Назад! Освободи меня!
Беляков остановился и поглядел. В голове у него что-то провернулось. Он подошел к журналистке, подобрал нож с пола и одним взмахом рассек веревки.
Спотыкаясь, оба вышли наружу. Здесь ноги у несчастной подкосились сами, она опустилась на траву. Не глядя на нее, Беляков побрел к своей машине.
Глава 19.
Лена брела по улице. Старалась идти не быстро, чтобы не обращать на себя внимание редких прохожих. То и дело осторожно оглядывалась. Руку она держала в кармане плаща, который ей достался от Белякова. Пальцами согревала влажный ствол "Вальтера". Это и еще тяжесть пуленепробиваемого жилета под курткой чуть-чуть успокаивали. Лена понятия не имела, куда направляется. Покинуть город она уже не рассчитывала. Догадывалась: вокзалы и все возможные дороги-выезды из Краснодара - под милицейским контролем. В голове гудело после вчерашнего, а на душе было тошно. И не помогла оправиться чашка кофе, что заменила завтрак.
Кучерявыми хлопьями падал снег, все было кругом запорошено, и прохожие передвигались по тротуару медленно, боясь подскользнуться. Машины тоже не торопились, пробегая по отутюженной белой от снега мостовой. Лена обернулась на магазинную витрину. Большой плакат разноцветными буквами поздравлял ее с новым 1993-им годом. Рядом опирался на свой обычный бумажный посох Дед Мороз. В другой руке он держал мешок, в котором, как считалось, были подарки. Возле стояла Снегурочка, такая же бумажная, но только размером поменьше - как и положено Снегурочке. На небольшой елке, усыпанной ватой, что изображала снег, скромно блестели четыре шарика. Лена вспомнила, что когда-то Новый Год был ее любимым праздником. Еще она подумала о том, что сегодня уже двадцать девятое число.
...- Можно?
Красиков поднял голову. Симпатичная, ярко накрашенная брюнетка уверенно вошла в кабинет. Инспектор осторожно оглядел ее.
- Да-да. - Он отодвинул в сторону папку с бумагами. - Вы - Света?
На девушке была пожеванная временем кожанная куртка и мятые джинсы.
- Света, - она кивнула и бухнулась в кресло напротив инспектора.
Красиков продолжал изучать гостью. Та, посмотрев на него, отвернулась. Над вид Свете едва ли исполнилось восемнадцать. Ее маленькие белые ручки, мягкий спокойный голос наводили на инспектора сильные сомнения в том, что эта девчонка может кого-то убить.
- Знаешь, о чем пойдет речь?
Света кивнула. Он продолжала смотреть в сторону.
- Мне обо всем рассказали.
Красиков передвинул с места на место пепельницу.
- Зайдешь с черного хода. Вернешься так же. Я тебя подожду внизу. Сделать все нужно быстро и точно. Ошибка будет тебе стоить жизни.
Света глядела на инспектора без интереса.
- Я знаю. - Хорошо, - Красиков сложил руки на столе. - Вопросы есть?
- Оружие покажите.
Инспектор достал из ящика стола небольшой автомат с коротким стволом и положил его перед собою. Света взяла автомат в руки, взвесила, повертела и начала быстрыми проворными движениями разбирать его на части. Красиков продолжал про себя удивляться.
- Поняла: никаких ошибок? - Повторил он, когда девушка, закончив разбирать автомат, также быстро собрала его обратно.
Та резко вдруг вскинула ствол и нацелила его инспектору чуть ниже левого глаза. Дуло повисло в воздухе. Палец лежал на курке. Красиков побледнел. Он не отрываясь смотрел в лицо килерше, в ее сухие холодные зрачки. Света убрала оружие.
- Моя мать ошиблась, - сказала она спокойно. - Когда родила меня на этот свет.
...Лена завернула в какое-то небольшое кафе. Просто надоело бродить, захотелось посидеть в тепле. Она взяла кофе и примостилась за столиком у окна.
Здесь в этот час было пусто. За соседним столом только сидела компания безобразно раскрашенных девок. Они пили коньяк и закусывали его шоколадом. Лена могла слышать их беседу.
- "Марс" - это гадость, - заявила одна, что сидела к Лене спиной. - Я только "Сникерс" ем.
- "Сникерс" - тоже гадость, - это было мнение тощей, как мумия, рыжей девки напротив.
Лену перестал интересовать разговор, и она углубилась в свои размышления, не заметив, как к ее столику подошел кучерявый парень с одиноким блуждающим взглядом.
- Можно? - Это прозвучало даже как-то заискивающе. В руке он держал стакан с коктейлем, где плавали кусочки пожеванного мандарина и торчала пластмассовая соломинка.
- Пожалуйста, - Лена без всякого интереса пожала плечами.
Барменша - дама лет двадцати пяти с потухшими глазами и с сигаретой во рту включила негромко музыку. Из простуженного динамика запела Марина Журавлева. Песня была про звездную ночь.
Парень устроился напротив Лены и принялся медленно тянуть свой коктейль, искоса на нее поглядывая. Лена смотрела в сторону. Одна из девиц за соседним столиком поднялась с места и, разглаживая юбку, сказала:
- Ну, я пошла в туалет. Пойдешь со мной?
Это она пригласила подружку, что сидела рядом. Та охотно встала из-за стола.
Они направились к женской уборной. Парень чуть наклонился и хитро посмотрел на Лену.
- Развлекаться пошли, - прокоментировал он негромко - так, чтобы не слышали за соседним столиком. Потом доверительно улыбнулся девушке и тихо продолжил: - Это - шлюхи. Они с мужиками - за деньги, а между собою - за так. - Он захихикал. - Им мужики до того надоедают, что за бесплатно они уже не согласны.
Лена слушала, устало на него глядя. Парень понял - ловить здесь нечего. Допив коктейль и рассказав еще что-то, тоже - тихонько, он попрощался и вышел. Лена проводила его сонным пустым взглядом и уставилась в окно, забыв про остывающий кофе. Сквозь грязное замызганное стекло она видела, как ветер с тяжелым свистом сбивает капли с ветки какого-то окоченевшего дерева. Суетливые голуби копошились в снегу и искали там что-то, видимо, для них съедобное.
В кафе заявился ещё один посетитель. Лена глянула и... ее сразу - как провели холодным лезвием. Она его узнала. Это - Эдик, бывший телохранитель Ахмета. Они не были никогда знакомы, но Лене как-то показывали его в ресторане - он квасил тогда в компании со своими приятелями.
Небритый, стриженный под Арнольда кавказец в обтертой кожанной куртке и в широких спортивного вида штанах. Он деловой походкой - вразвалку, прошелся по кафе, поймав на себе заинтересованные взгляды с соседнего к Лене столика. Перекинулся парой слов с барменшей, взял сто грамм коньяка и уселся в сторонке, никого вокруг не замечая.
Лена залпом опрокинула холодный кофе, пригладила волосы и, стараясь игриво покачивать бедрами, двинулась вперёд.
Эдик искоса и удивленно поглядел на незнакомку. Лена ослепительно ему улыбнулась и приземлилась напротив. Эдик выжидательно глядел на нее, поигрывая граненным стаканом. Лена чуть-чуть наклонила голову и зашептала таинственно:
- А меня ты не угостишь?
Эдик разглядывал Лену.
- Чего ты хочешь?
- От кофе не откажусь. - Она лукаво улыбнулась.
