Джон Локк - Прощай, любимая!
Наблюдая за жизнью Сэма и Рейчел через посредство камер, компьютеров и телефонов, я видел, как она старается делать все, чтобы их брак был счастливым. Сэм – вполне приличный парень, но не самый романтичный человек на свете. Он трудоголик, часто проявляет равнодушие и необязательность, не соблюдает предварительные договоренности, забывает встретить жену после работы или прийти на прием, устроенный для ее клиентов. Его занимает только собственная работа, а ее работу он считает малозначительной, поскольку она не приносит больших доходов.
Рейчел выказывала все классические признаки скучающей жены, не получающей должного внимания, но Сэм не замечал их. Она чувствовала себя ненужной, воспринимаемой в качестве предмета обихода. Он жаждал плотских удовольствий, она жаждала душевного тепла, и ни один из них не имел желаемого.
Со временем охлаждение между ними только усиливалось. Когда они стали спать в разных спальнях, я понял, что уже ничего не исправить. Она ложилась в постель, и я, находившийся в каких-нибудь десяти футах над ней, слушал ее рыдания. И каждую ночь я думал, какое счастье иметь отношения с такой женщиной. Да, она сквернословила, как матрос. Да, она нередко бывала черствой, бесчувственной и могла в мгновение ока превратиться в величайшую стерву на свете. Но тем не менее в ней было все то, что я всегда искал в женщине. Укротить такую женщину, как Рейчел, покорить ее сердце, заставить ее жаждать себя – все равно что достигнуть вершины Килиманджаро. Я представлял, как завоевываю ее, вызываю у нее желание делать для меня то, чего она никогда не делала для мужчины, то, о чем прежде она не могла и подумать.
Я знал точно, что нужно делать, на какую кнопку нажать, какие слова произнести.
Но я слишком долго ждал.
И Кевин Вон опередил меня.
Я мог бы обладать ею, в этом у меня нет ни тени сомнения.
Но ею завладел Кевин Вон. Он застиг Рейчел в самый подходящий для себя момент, завоевал ее и заставил делать все те безумные, страстные вещи, о которых мечтал я.
Впрочем, все это ерунда. Я и есть Кевин Вон.
Глава 35
Точнее, Рейчел знает меня как Кевина Вона. Моя идея заключалась в том, чтобы взять остававшиеся у меня пятьдесят миллионов долларов и вложить их в корпорацию. Это те деньги, которые государство однажды захочет конфисковать, и я решил, что мог бы облегчить им задачу по их поиску. Я поручил нашей команде отморозков отыскать что-нибудь связанное со здоровьем или здоровым образом жизни, на чем специализировалась Рейчел. Через пару месяцев они нашли продукт домашнего фитнеса, торговля которым сулила принести прибыль. Кроме того, я вложил несколько сот тысяч в вебзин, который имел небольшую, но мощную базу подписчиков. Затем я принес этот продукт в рекламную компанию Рейчел и попросил показать образцы работы разных рекламных агентов.
Разумеется, мне понравилась работа Рейчел, и я удивил всех, настояв на том, чтобы она возглавила группу, занимавшуюся усовершенствованием моего вебзина и продвижением продукта. Признание ее профессиональных навыков было для нее, недооцененной и разочарованной семейной жизнью, словно валерьянка для кошки.
Крупномасштабная рекламная кампания требует тесного общения заказчика и рекламного агента. На Рейчел и ее руководство произвело большое впечатление то, что я лично присутствовал на всех совещаниях.
И очень часто эти совещания заканчивались поздно вечером.
Должен заметить, я чрезвычайно хорош собой.
Я говорю искренне и констатирую факт, без всякого самодовольства. Вы можете спросить кого угодно – или, если хотите, просто посмотрите на меня.
Прежде чем вы будете оценивать мою внешность, вам следует знать, что она отнюдь не является для меня предметом гордости. В конце концов, она мне не принадлежит, поскольку является результатом операции, произведенной лучшими пластическими хирургами мира. Теперь я похож на кинозвезду. Я не просил об этом, и мой внешний вид мне не нравится. Операцию мне сделали по поручению Агентства национальной безопасности, без моего ведома, когда я находился в коме. Моя голова – от макушки до основания шеи – является плодом фантазий светил пластической хирургии. Кома длилась три года, и за это время я имел возможность залечить свои раны в антисептической среде, находившейся под строгим контролем. Мне потом говорили, что в истории пластической хирургии еще не было столь успешной операции и, вероятно, никогда не будет.
Я проводил с Рейчел довольно много времени и ухаживал за ней очень тонко, только чтобы пробудить в ней интерес и ни в коем случае не вызвать чувство тревоги. С моей стороны не было ни малейшего сексуального давления. Я понимал, что форсировать события не следует, да в этом и не было необходимости. За предшествующие пятнадцать месяцев я сотни раз видел ее обнаженной, и поэтому не спешил снять с нее одежду – что делало меня в ее глазах еще более привлекательным.
Прежде она никогда не встречала столь понимающего, столь состоятельного, столь симпатичного (это ее определение, не мое) человека, как я. Я не сказал ни одного дурного слова о ее муже и на начальном этапе наших отношений сразу менял тему разговора, стоило ей упомянуть его имя.
У меня не было стремления заниматься с ней сексом, подчинить ее себе, контролировать или еще что-нибудь в этом роде. Просто Рейчел принадлежала к категории женщин, отвечавшей моему биологическому императиву. Генное программирование, осуществлявшееся на протяжении миллионов лет, привело к тому, что меня привлекают женщины определенного типа.
Говоря откровенно, это ложь, поскольку меня привлекают женщины большинства типов. Но женщины вроде Рейчел вызывают у меня желание заботиться о них.
Характер моей работы исключает нормальные, здоровые отношения. Я был женат один раз (на Джанет), и у меня есть чудесная дочь (Кимберли). Пять лет назад я влюбился, как раз перед тем, как впал в кому (в Кэтлин). Но Агентство распространило известие о моей смерти и инсценировало похороны. Кэтлин, узнав, что я мертв, вышла замуж за другого подвернувшегося ей парня. Бо́льшую часть времени до и после Кэтлин я проводил в компании проституток, и некоторые из них стали моими близкими подругами.
Джанет была слишком стервозной, Кэтлин – слишком мягкой. Рейчел представляет собой золотую середину.
Наша первая близость?
Наша первая близость отличалась нерешительностью с обеих сторон. Она хотела, чтобы первый шаг сделал я. Однако, видя, что я проявляю пассивность, она взяла инициативу в свои руки. Потом Рейчел отступила, и я перешел в наступление. Мы продолжали эту игру, пока не дошли до предела.
Тогда она заглянула мне в глаза и сказала:
– Это не должно произойти вновь.
– Это и не произойдет, – сказал я. – Обещаю.
Спустя тридцать минут наши тела переплелись, и от нерешительности не осталось следа. Было впечатление, будто прорвало шлюзы, и ее долгие годы сдерживаемая страсть наконец-то нашла выход.
Глава 36
Это было шесть месяцев назад, и с тех пор мы очень сблизились. Я без ума от нее, и это не преувеличение.
Спустя пару месяцев после начала наших отношений Рейчел сказала, что собирается развестись с Сэмом. Я принялся отговаривать ее, и на то было две причины. Во-первых, в самом начале я заявил, что больше не намерен жениться на ком-то или даже просто жить с кем-то. (Разумеется, она уверена, что сможет переубедить меня.) Во-вторых, я сказал ей, что она не может развестись, поскольку практически все доходы Сэма носят неофициальный характер. То, что я не хочу жениться на ней или жить вместе, связано исключительно с моей работой. Я зарабатываю на жизнь, убивая людей. Если мои враги узнают о Рейчел, ее жизнь будет находиться в постоянной опасности. Что же касается неофициального характера доходов Сэма, здесь имеет место очевидный конфликт интересов: если властям станет известно, чем занимается Сэм, они со временем могут добраться до моих денег и конфисковать их.
Эту тему мы часто обсуждали во время наших бесед, и я начал подумывать, нет ли другого решения дилеммы Рейчел. Если бы я смог найти способ ограбить клиентов Сэма, то этих денег хватило бы для обеспечения финансовой независимости Рейчел. Тогда она могла бы уйти от него, не предъявляя ему материальных претензий. Я связался с Виктором, и, к моему удивлению, он стал настаивать на привлечении группы бывших профайлеров из ФБР, дабы они составили психологический портрет Сэма, который помог бы определить, как лучше всего иметь с ним дело.
У нас с Лу Келли имелось много информации о Сэме – достаточно для того, чтобы профайлеры могли сделать свое заключение.
Согласно их заключению, такого гения с развитым левым полушарием мозга, как Сэм, пытать не имеет смысла. Его психика отличается хрупкостью, он может сломаться и стать совершенно невосприимчивым.
