Алина Егорова - Сапфиры Айседоры Дункан
Крутой склон над речкой Ветлугой, причудливо извивающейся под шелест берез и степенное молчание елей. Алиса устроилась на бревнышке и смотрела вдаль на багряные полосы заката.
– Это самое удачное место. Отсюда лучше всего просматривается окрестность.
От неожиданности она вздрогнула. Алиса не услышала приближающихся шагов, и от этого прозвучавший голос ее напугал. Над ней возвышался Никита Севастьянов, тот самый неразговорчивый мужчина, которого она видела в доме Юлии Львовны.
Он присел рядом и больше не произнес ни слова. «Странный какой-то. В доме вел себя, как глухонемой, и теперь уселся и молчит», – подумала Алиса. Впрочем, ей все равно. Пусть сидит, бревно не ее личное.
Так они и просидели молча, любуясь, как меняет краски вечернее небо.
* * *Чух-чух-чух – стучали колеса. Пых-пых-пых, – передразнивал их Обносков про себя. За мутным окошком мелькали летние пейзажи, умиротворяя и радуя глаз. «Мелколесье, степь да дали», – вертелась у Лени в голове строчка из Есенина. Свесив голову, он лежал на верхней полке и смотрел в окно. Вот бы полететь сейчас, как птичка, – вспомнил он очередную цитату из классики, наблюдая за выводком гусей, важно шагающих по пыльной дорожке. Хорошо им, гусям, их кормят, выгуливают, знай себе щипли травку и наслаждайся жизнью. А тут приходится вертеться, как белка в колесе и думать, как жить дальше. С каким удовольствием он превратился бы сейчас в одного из этих жирных гусей, у которых основная забота – как посытнее набить брюхо. Вообще-то Леня мнил себя орлом, в крайнем случае соколом, но в свете последних событий он готов был стать кем угодно – хоть тушканчиком, хоть земляным червем, только бы не расхлебывать кашу, которую он заварил.
Скорый поезд шел из Петербурга и, как казалось Обноскову, увозил его от проблем. Нервы у Лени расшатались, он подолгу не мог уснуть, а когда засыпал, то видел во сне кошмары. Оксана с окровавленной головой протягивала к нему руку и говорила: «А перстень-то у меня! Вот он, возьми!» – она разжимала кулак, и на ее ладони появлялись сапфиры. «Не надо!» – пятился назад Леня и упирался в стенку. Оксана приближалась, превращаясь в страшное чудовище. Обносков сжимался от страха, заслоняя лицо руками. «Мама!» – кричал он в ужасе и просыпался. В другой раз ему снился Каморкин. Его новгородская квартира была похожа на склеп. В ней пахло сыростью и раздавались глухие, устрашающие звуки. Старик молча вел его за собой. Леня идти не хотел, но сопротивляться не мог. Они пришли к старой заброшенной могиле с ржавым крестом. Вокруг серая тьма и огромная ворона на качающейся ветке высохшего дерева.
– Ты хотел получить королевский перстень? Забирай! – Каморкин бросил перстень ему под ноги. Леня посмотрел вниз и увидел перед собой вырытую яму.
– Нет! Я не хочу! – закричал он, падая в яму. – Мама! Мама! Спаси меня! – задыхался он в истерике и просыпался.
Три такие ночи совершенно измучили Обноскова, и он решил срочно уехать в Шарью. Там другой мир, мир его детства, где есть мама, которая его пожалеет и защитит. В Шарье сейчас Алиса, такая родная и домашняя, без своего пижона Инархова и прочих поклонников. Жену он уже почти простил. Она, конечно, была не идеальной и доставляла массу переживаний, особенно в последнее время, но без нее плохо. Рядом с ней Леня чувствовал свою значимость, а это для него важно. Сейчас, после проваленного плана обогащения, Леня слегка померк в собственных глазах и нуждался в том, чтобы самоутвердиться. Все-таки правильно, что он поехал в Шарью. Работа потерпит, никуда не денется, а собственный покой – нет. Обносков ехал и предвкушал, как он будет наслаждаться жизнью в предстоящие дни. Две заботливые женщины – жена и мама будут ходить вокруг него на цырлах, стараясь угодить. Мама потому, что это мама. Она всегда опекала своего единственного и любимого сына. Он для нее был и всегда останется Ленечкой, маленьким, сладеньким, самым лучшим. Он мамина радость, свет в окошке, ее надежда и смысл жизни. Алиса перед ним виновата, и ее прямая обязанность – расстараться и заслужить прощение. Он-то другую жену найдет запросто, стоит только свистнуть, выстроится очередь из стройных ног на высоких каблуках. Мужики нынче в дефиците, поэтому бабам любой за счастье, а он, Леонид Обносков, не любой, он мужчина экстра-класса. Алиска красивая, но этого мало, чтобы замуж взяли. И чего уж там, не первой свежести. Это мужчины с годами как драгоценное вино становятся, а девушки с возрастом обесцениваются, после двадцати трех им ловить уже нечего. Алиса раньше могла носом вертеть, когда ей девятнадцать было, а сейчас, чтобы одной не остаться, она должна за мужа обеими руками держаться, потому как быть замужем для женщины – святое. Можно иметь тысячу поклонников, но ни одна сволочь замуж не позовет. Алисе пора спуститься с небес на грешную землю, а если сама она это не сделает, придется ей помочь. Да, да, такая у него нелегкая задача – жену воспитывать. Что же поделать, если она до сих пор в розовых облаках витает и в сказочных принцев верит? Нет, все-таки один принц ей в жизни повстречался, здесь против фактов не попрешь. Ей в отличие от большинства женщин крупно повезло. Другие и одного встретить не могут. Так что Алискин лимит на принцев по-любому исчерпан. Один принц – это уже много, а двух принцев даже в сказках не бывает.
* * *Алиса никогда не чувствовала скуки. Вообще. Или ей так только казалось потому, что в ее жизни еще не было обстоятельств, в которых ей стало бы скучно. Она могла долго обходиться без общения и телевизора. Отсутствие телевизора воспринималось ею скорее как благо, нежели как неудобство. Леня постоянно его смотрел, поэтому Алиса радовалась возможности отдохнуть от включенного экрана. Ей нравилось болтать в компании подружек, щебетать о своем, о девичьем; пить кофе с пирожными и любимым вишневым ликером, обсуждая модные тряпочки и прочие женские штучки. Но и без подруг Алиса чувствовала себя хорошо. Ей было интересно с самой собой. Вот и здесь, в Шарье, с единственным центром досуга в виде дома культуры да парочки кофеен на площади, она и не думала скучать. Она отдыхала от мегаполиса в тихой провинции и находила в этом удовольствие.
Алиса облюбовала симпатичный пятачок в саду свекрови и решила его преобразить. По ее замыслу, должна была получиться альпийская горка. Она как сумела вскопала почву и очистила ее от сорняков. На рынке с воодушевлением выбирала семена, которые собиралась посадить. Ей хотелось, чтобы клумба получилась нарядной, с яркими душистыми цветами. В садоводстве горожанка Алиса разбиралась неважно, она следовала написанному в специальных журналах и советам свекрови. Нина Карповна охотно делилась с невесткой своим богатым опытом выращивания цветов, а уж цветоводом она была знатным. У пожилой женщины светлело лицо, когда она рассказывала, как нужно выбирать семена и как их высаживать, чтобы они проросли.
– Мне очень понравился флокс. Давайте его посадим.
Алиса уже купила семена красного, как пламя, флокса. Из всех растений он выглядел наиболее привлекательно. Или это картинка на пакете с семенами флокса была такой, что хотелось вырастить именно его.
– Конечно, моя хорошая. Я буду только рада.
– А еще дельфиниум. Он такой нарядно-белый, будет смотреться торжественно, как невеста.
– Да, да, милая. Дельфиниум красивый цветок.
– И гвоздику, – в глазах Алисы заиграли лучики. Она уже представила пурпурные соцветия индийской гвоздики.
– А вот гвоздику сейчас лучше не высаживать. Она капризная, может не взойти. У меня есть семена ползучей живучки. Шикарное растение, надо сказать. И неприхотливое, что немаловажно.
– Ползучка! – рассмеялась Алиса. – Будем выращивать живучую ползучку!
– Ползучую живучку, – заулыбалась Нина Карповна.
После ужина Алиса отправилась на поиски камней для альпийской горки. Требовалось несколько крупных булыжников. Как доставить камни в сад, Алиса пока не думала – сначала их нужно найти. Она видела у свекрови в сарае старый Ленин велосипед. К багажнику была прикручена корзина, в которую можно загрузить камни. В каком состоянии велосипед, неизвестно, поэтому особо полагаться на него не стоило. Еще имелся мотоцикл. Он бы подошел идеально, но она никогда не садилась за руль, на мотоцикле ездил Леонид.
Алиса решила искать камни около реки, недалеко от оврага, где они сидели с Никитой. То ли это место связано с приятными воспоминаниями и поэтому ее туда тянуло, то ли еще по какой причине оно ее привлекало, Алиса не думала, она шла туда, куда несли ее ноги или, как сказал бы поэт, звало сердце.
По дороге она нарвала колокольчиков и ромашек. Хрупкие, нежные колокольчики быстро завяли, и Алиса их выбросила. Ромашки были крупными, садовыми, хоть и росли на обочине. Пока дошла до реки, сплела венок. Она связала его концы лебедой и надела на голову. Руки приятно пахли травой, а ромашки зачаровывали своим простым ароматом. Это был запах лета и счастья. Счастья, для которого нужно было так мало – обрыв над рекой, ромашки и она сама. И камешки нашлись подходящие. Алиса взяла один – тяжелый, но зато такой, как нужно.
