Марина Серова - Хрустальный шар судьбы
– И это все? – скептически скривилась я. – Разумеется, она будет упорно все отрицать. А ты чего ожидал? Моментального признания? Такое только в кино бывает.
– Это еще не все, Татьяна Александровна! – торопливо заговорил Черкасов. – Я специально спросил ее, что она делала в день смерти Марианны. Так вот, в тот день у нее был экзамен по бухгалтерскому учету. Она в экономическом учится, на кредитно-финансовом отделении. Она мне даже зачетку показывала, там и дата проставлена и оценка – все совпадает! И потом, мне, если честно, трудно себе представить, чтобы Алена подкараулила Марианну и насильно заставила ее принять яд. Как вы это себе воображаете?
– Она могла Марианну как-то обмануть, – пожала я плечами.
– Марианну не так-то просто было обмануть! К тому же она знала, что Алена ее терпеть не может, и уж, конечно, не стала бы принимать из ее рук никакого угощения. Просто из принципа. И потом, у Алены же алиби есть.
– Да, действительно, алиби, – задумчиво сказала я.
Похоже, спонтанно возникшая у меня версия так же стремительно угасала на глазах. Конечно, можно было проверить это более детально, и я взяла телефонную трубку, набрав номер Анатолия Лебедева.
– Да бросьте вы, Татьяна Александровна! – сразу же разочаровал он меня, когда я в общих чертах описала ему суть вопроса. – Анаприлин свободно продается в любой аптеке, стоит копейки. Для его получения не нужно никакого блата.
– Но ведь необходимо обладать какими-то познаниями в химии и фармацевтике? – предположила я.
– Знаете, какой сейчас главный источник знаний? Интернет! – назидательно оповестил меня Лебедев. – Залезь туда – и получишь ответ на любой вопрос. Как говорится, кто ищет, тот найдет. Так что любой чайник, далекий от медицины и фармакологии, мог додуматься до такого способа убийства.
– Понятно, – грустно произнесла я. – Спасибо, Анатолий Дмитриевич.
Виталик, видя мои нахмуренные брови, поспешил добавить:
– Можно поговорить с однокурсниками Алены и проверить ее показания.
– Можно, конечно, – согласилась я. – Только все же, думаю, пока не стоит. Вряд ли она стала бы врать так бездарно, предоставляя липовое алиби, которое рухнет при первой же проверке. Уж не настолько она наивна!
И я внимательно посмотрела на Черкасова.
– А ты, кажется, рад, что это не она, а Виталик? Может быть, Алена права, и у нее есть шанс в дальнейшем завоевать твое сердце?
– Вот уж нет! – категорически заявил Виталик. – Она совершенно не в моем вкусе! Просто мне стало ее немного жаль, вот и все.
– Ладно, мне пора работать, – сказала я. – Cпасибо тебе за помощь.
– А что вы собираетесь делать дальше? – с любопытством спросил Черкасов. – Может, я опять вам пригожусь?
– Нет-нет, – решительно замахала я руками. – Сейчас у меня начинается сложный этап, ты только будешь мешать!
– Ну ладно, – с сожалением поднялся Виталик.
– Выспись лучше, я тебе сама потом позвоню, – выпроваживая его на лестницу, пообещала я.
Что же мне делать дальше? Если бы я сама знала…
Пока что мне было совершенно непонятно, что же теперь отрабатывать. Я сосредоточенно поразмышляла и решила на всякий случай отправиться к подполковнику Мельникову, чтобы посоветоваться, какие действия следует предпринять, и заодно выяснить, не появилось ли у доблестной милиции каких-либо новых сведений и версий. Хотя что-то мне подсказывало о тщетности этих надежд…
На всякий случай, перед выходом я обратилась к своим гадальным костям. Кости, рассыпавшись по дивану, поспешно выдали мне такую комбинацию:
«34+23+16» – «Ваш соперник может стать Вашим союзником».
«Хорошо бы соперники всегда становились союзниками! – подумала я. – Тогда и бороться было бы не с кем!»
И, приободренная этим прогнозом, я вышла из квартиры и спустилась к гаражу.
Но к Мельникову мне попасть не удалось. Красный «Рено» замаячил за мной практически сразу, как только я выехала на центральную дорогу.
«А ты, приятель, оказывается, ранняя пташка! – подумала я, разглядывая водителя в зеркало заднего вида. – Кто же ты, незнакомый преследователь?»
Водитель был еще очень молод, это я определила безошибочно, хотя он и нацепил свои дурацкие темные очки. Мне, признаться, поднадоела эта игра в Штирлица, и я решила уже сегодня, прямо сейчас, поставить в ней жирную точку. То, что он не профессионал, было очевидно – я вычислила его мгновенно. К тому же он один, что тоже мне на руку. Да и молод совсем, зелен, как ни крути.
Для начала я решила проверить, станет ли он отслеживать все пункты моего перемещения, в том числе и пешеходного, или же его просто волнует вопрос, как не потерять меня из виду.
Остановившись возле одного из магазинов, я вышла из машины и проследовала внутрь. Выглянув в окно, увидела, что парень сидит в машине, но высунулся из приоткрытой двери и растерянно поглядывает на двери магазина, явно не зная, как ему действовать дальше. Я мысленно усмехнулась.
«Опыт против молодости, малыш! Посмотрим, кто победит!»
Дальше я поступила хитрее: выбрав подходящий переулок, свернула туда. Я хорошо знала этот район, и мне было известно, что чуть дальше должен находиться двор, путь в который лежал через длинную темную арку. Вот перед этим двором я и заглушила двигатель «Ситроена», вышла и невозмутимо, размеренной походкой, двинулась вперед. Когда до арки осталось пройти совсем чуть-чуть, я скосила взгляд и боковым зрением увидела, что мой прием сработал: парень все-таки отважился покинуть свою машину.
Он шел крадучись, озираясь, плохо видя в своих темных очках, и, будь он настоящим шпионом, уже давно оказался бы не просто на грани провала, а на самом его дне. Подавив смешок, я свернула в арку, прошла ее быстро, почти бегом, и, дойдя до конца, спешно нырнула за угол и прижалась к стене. Вскоре в арке гулко затопали неуверенные, но торопливые шаги. Наверное, этот недоделанный следопыт решил, что я хочу от него оторваться. Так или иначе, но я уже не сомневалась, что он у меня в кармане.
Его фигура выросла передо мною через несколько секунд, и я была уже наготове: резко зажала ему рот ладонью, высоко задрав подбородок преследователя, а другой рукой схватила его за запястье и вывернула за спину. Он замычал, задергался из стороны в сторону, и я прошипела ему в ухо:
– Тише, приятель! Давай-ка поговорим начистоту. Я, знаешь ли, с детства не люблю игру в кошки-мышки.
И для надежности я саданула ему сзади коленом под зад. У парня дернулась голова вниз, я почувствовала, как разжались его губы под моей ладонью – он очень хотел вдохнуть немного воздуха.
– Так, быстро говори: кто тебя послал следить за мной? – я слегка ослабила давление ладонью.
– Нык-то, – промычал он, и мне пришлось повторить удар.
– Да вы что, перестаньте бить! – разобрала я его слова сквозь всхлип. – Я ваш коллега!
– Кто-о-о? – недоверчиво протянула я и все-таки рассмеялась. – Парень, ты эту лапшу кому-нибудь другому вешай! Чтобы частный детектив вел себя так глупо? Кто тебе лицензию-то выдал?
– У меня нет лицензии, отпустите меня, я все расскажу! – голос через ладонь звучал глухо. – Зачем бить? Я думал, вы цивилизованный человек!
– Значит, так! – скомандовала я. – Сейчас мы идем к моей машине и там спокойно беседуем. Рот я твой отпущу, но имей в виду: у меня имеются пистолет и нож. И если к первому я прибегаю в крайних случаях, то лезвие воткнется тебе прямо в бок. К тому же, как ты убедился, я и без ножа умею прекрасно управляться с возомнившими о себе чрезмерно резвыми молодцами! Ну, пошли!
Руку его из неудобного положения я освободила, но крепко ухватилась за нее и прижала к себе. Так, в тесной близости друг к другу, мы и пошли по узкой арке, и со спины, наверное, нас можно было принять за влюбленных малолеток, обожающих ходить в обнимку.
Вскоре мы уже сидели в моем «Ситроене». Очки с парня слетели еще за углом арки – я, правда, их подняла, – и теперь не оставалось никаких сомнений в том, что это именно тот парень, обедавший за соседним со мной столиком в буфете медицинского колледжа. Тот, кого я первоначально записала в будущие хирурги. У него было совсем молодое лицо, и при ближайшем рассмотрении он оказался гораздо более худощавым, чем казался тогда. Может быть, за счет фасона одежды.
– Тебя как звать-то? – первым делом осведомилась я у горе-детектива.
– Антон, – ответил он и пощупал губы.
– Ничего, это не смертельно, – махнула я рукой, поглядев на его манипуляции. – Детским кремом помажь, если ты такой нежный. Так зачем же ты, Антоша, второй день за мной следишь? Встаешь спозаранку? Чем это я так тебя заинтересовала? Только не говори, что увидел меня на улице, влюбился по уши и теперь ночей не спишь, жить без меня не можешь. А то меня и таким приемом пытались разводить!
Антон слабо улыбнулся.
– Да что ж я, совсем дурак, что ли? – миролюбивым тоном произнес он, и мне даже стало немного обидно… В самом деле, неужели потерять из-за меня сон может только совсем законченный дурак?
